№ 538. Надпись найдена в Дельфах.
Дионис имел прямое отношение к врачеванию: среди его эпитетов встречается термин ιατρός, и одно из изречений Пифии содержало указание называть Диониса «подателем здоровья» — ύγιάτης (Bruchmann С. F. Η. Epitheta deorum. Lipsiae, 1893).
Guarducci Μ. Inscr. Cret., I, p. 62, N 7*; IV, p. 230, N 168*. Тексты были выставлены в Асклепиейоне Коса, но от обеих мраморных стел найдены лишь верхние части.
Гортиняне не указали, с какой целью они выделили спутников Гермию. Возможно, что это была простая физическая помощь немолодому усталому человеку во время его длительного сухопутного и морского пути. Зато полис Амфисса в первой половине II в., провожая врача Менофанта, отправил с ним нескольких граждан (число не указано) с тем, чтобы они проводили его «с безопасностью» туда, куда он захочет (IG, IX, I2, 3, № 750), — видимо, тогда в землях Локриды Озольской и соседних областей было много разбойников.
Guarducci Μ. Inscr. Gret., II, p. 16, № 3*. Текст найден в святилище Асклепия на острове Косе (АА, 1903, 198, № 1).
М. Гвардуччи отмечает в комментарии к надписи, что аптеряне давали титул евергета редко, причем обычно значительным лицам (царям Атталу и Прусии или Сципионам).
Л. Робер (Bull, ер., 1940, № 124) оспаривает мнение М. Гвардуччи, считающей названную сумму значительной. Нам представляется, что для небольшого полиса, каким была Аптера, 300 статеров были большим даром. По-видимому, Каллипп работал не весь год, а лишь во время «большой болезни», так что вознаграждение следовало за меньший срок, чем обычно.
На стеле в косском Асклепиейоне был выбит рельефный венок.
Реек W. Inschriften von den dorischen Inseln, N 87.
Астипалейцы поставили стелу с текстом декрета и с венком, но не мраморную, а известняковую — видимо, средств было в обрез.
В тот же период астипалейцы увенчали отличившегося агоранома лишь оливковым венком (Syll.3, N 946).
Syll.3, № 943. Указание на определенный законом золотой венок встречается в нескольких декретах, например в псефисме Олунта о враче из Каса.
Syll.3, № 620. На вопрос о том, что следует подразумевать под словом «дары», трудно ответить — в III — II вв. так обозначали и денежные дары, и привилегии.
Например, во II в. на острове Карпафе декрет в честь Менокрита был объявлен на Асклепиевых агонах (IG, XII, 1, № 1032).
Тексты декретов ставились в Асклепиейонах, иногда еще и в храме другого божества (так постановили в Олунте на Крите во II в. См.: Guarducci Μ. Inscr. Cret., I, p. 249, Ν XIII). Если в полисе не было Асклепиейона, то избирали храмы других богов.
Таковы: декрет в честь пергамского врача Диогена, принятый союзом акарнанов между 167 и 146 гг. (IG, IX, I2, № 209а), декрет в честь ветеринара Метродора (IG, IX, 2, № 69).
Поэтому врачу Менофанту в Амфиссе было дано даже право наследования недвижимого имущества (IG, IX, I2, N 750).
Здесь необходимо возразить М. И. Ростовцеву, который считал систему медицинского обслуживания в монархии Птолемеев «первой государственной санитарной службой», о которой имеются сведения в истории цивилизованного человечества (SEHHW, р. 1091). Созданная преемниками Александра в Египте система лекарской помощи населению, несомненно, включила некоторые давние установления полисной медицины.
Античные авторы приводят имена лишь двух-трех десятков архитекторов эллинистической Греции. Ряд сведений дают эпиграфические документы, о которых речь пойдет ниже.
Письменные источники и их значение для истории античной архитектуры. — В кн.: Архитектура античного мира/Сост. В. П. Зубов, Ф. А. Петровский. М., 1940, с. IV — V.
Впервые вопрос о греческом рядовом архитекторе был поставлен в работе Г. Брунна | ограничившего свою задачу подбором и критическим рассмотрением материала. См.: Brunn Η. Geschichte der griechischen Künstler. Stuttgart, 1889, Bd. II, S. 213—265. В позднейших исследованиях по греческой архитектуре обычно рассматривается деятельность лишь крупнейших зодчих. См., например: Robertson D. S. A handbook of Greek and Roman architecture. Cambridge, 1945. В работе А. Бэрфорд {Burford Α. The Greek temple builders at Epidauros. A social and economic study of building in the Asclepian sanctuary during the fourth and early third centuries В. C. Liverpool, 1969, p. 138—145) справедливо указано, как мало еще известно о разных сторонах деятельности греческих зодчих, особенно об их общественном положении. Фундаментальный труд А. К. Орландоса, посвященный анализу строительной техники (^Ορλάνδος Α. К. Τά υλικά δομής τών αρχαίων. Ελλήνων. >Α&ήναι, 1955—1960, I—II), осветил ряд сторон технологии античной архитектуры, что позволило исследователям более углубленно охарактеризовать ряд особенностей профессии зодчего в древней Греции. См.: Martin R. Manuel d'architecture grecque. I. Materiaux et techniques. P., 1965; Coulton J. J. Ancient яггеек: Architects at Work. Ithaka, New York, 1977.
M. И. Ростовцев уделил большое внимание архитекторам эллинистической эпохи (SEHHW, р. 1230—1238). Однако он остановился главным образом на выдающихся памятниках, более обыденному строительству в материковой Греции он придал небольшое значение. Это же характерно для труда Г. Ллойда (Lloyd G. Ε. R. Gree^ science after Aristotle. L., 1973, p. 96).
Lawrence A. W. Greek Architecture. Harmonds worth, 1957, p. 223. Эту же точку зрения недавно высказал В. П. Полевой, утверждавший, что «жизнь шла мимо» материковой Греции, где многие постройки возводились на средства иноземных меценатов. См.: Полевой В. М. Искусство Греции. Древний мир. М., 1970, с. 243—244.
Эту оценку высказал В.1 Б. Динсмуур: Dinsmoor W. В. The Architecture of ancient Greece. London; New York, 1950, p. 265.
