и ад, ангелов и демонов, воскресение души и тела, божественное предопределение всех событий, Страшный суд, четыре обязанности мусульманской практики — молитву, милостыню, пост и паломничество — и в божественное вдохновение различных пророков, предшествовавших Мухаммеду. «Для каждого народа, — говорится в Коране, — есть свой посланник и пророк» (x, 48); некоторые мусульмане считают, что таких посланников 224 000;21 Но, по-видимому, только Авраам, Моисей и Иисус считались Магометом произнесшими слово Божье. Поэтому мусульманин должен был принять Ветхий Завет и Евангелия как вдохновенные писания; если они противоречили Корану, это объяснялось тем, что их божественный текст был вольно или невольно испорчен людьми; в любом случае Коран заменял собой все предыдущие откровения, а Мухаммед превосходил всех других посланников Бога. Мусульмане заявляли, что он всего лишь человек, но почитали его почти так же сильно, как христиане поклоняются Христу. «Если бы я был жив в его время, — говорил один типичный мусульманин, — я бы не позволил апостолу Божьему поставить свою благословенную ногу на землю, а понес бы его на своих плечах, куда бы он ни пожелал отправиться».22
Усложняя свою веру, добрые мусульмане принимали и соблюдали, помимо Корана, традиции (хадисы), сохраненные учеными людьми, об обычаях (сунна) и разговорах своего Пророка. Время ставило вопросы вероучения, ритуала, морали и права, на которые священная книга не давала четкого ответа; иногда слова Корана были неясны и требовали разъяснения; полезно было знать, что по таким вопросам сделал или сказал Пророк или его сподвижники. Некоторые мусульмане посвятили себя сбору таких традиций. В течение первого века своей эры они воздерживались от их записи; они создавали школы хадисов в разных городах и выступали с публичными лекциями; нередко мусульмане отправлялись из Испании в Персию, чтобы услышать хадис от того, кто утверждал, что передал его по прямой линии от Мухаммеда. Таким образом, рядом с Кораном вырос свод устных учений, как Мишна и Гемара — рядом с Ветхим Заветом. И как Иегуда ха-Наси собрал устный закон евреев в письменном виде в 189 году, так и аль-Бухари в 870 году, после исследований, которые привели его из Египта в Туркестан, критически изучил 600 000 магометанских традиций и опубликовал 7275 из них в своем «Сахихе» — «Правильной книге». Каждая выбранная традиция была прослежена через длинную цепочку (иснад) названных передатчиков до одного из сподвижников или до самого Пророка.
Многие из этих преданий придают новую окраску мусульманскому вероучению. Мухаммед не претендовал на способность творить чудеса, но сотни красивых преданий рассказывали о его чудотворениях: как он накормил толпу из пищи, едва достаточной для одного человека; изгнал демонов; одной молитвой вызвал дождь с небес, а другой — остановил его; как он коснулся вымени сухих коз, и они дали молоко; как больные исцелялись от прикосновения к его одежде или к его сбритым волосам. Христианское влияние, по-видимому, повлияло на многие традиции; прививалась любовь к врагам, хотя Мухаммед придерживался более жестких взглядов; молитва «Отче наш» была взята из Евангелия; притчи о сеятеле, брачных гостях и работниках в винограднике были вложены в уста Мухаммеда;23 В общем, он превратился в превосходного христианина, несмотря на девять жен. Мусульманские критики жаловались, что большая часть хадисов была состряпана как пропаганда Омейядов, Аббасидов или других;24 Ибн Аби аль-Авджа, казненный в Куфе в 772 году, признался, что сфабриковал 4000 преданий.25 Некоторые скептики смеялись над сборниками хадисов и сочиняли непристойные истории в торжественной форме хадисов.26 Тем не менее принятие хадисов в том или ином из утвержденных сборников в качестве обязательных для веры и морали стало отличительным признаком ортодоксальных мусульман, которые поэтому получили название суннитов, или традиционалистов.
Согласно одной из традиций, ангел Гавриил спросил Мухаммеда: «Что такое ислам?» — и Мухаммед ответил: «Ислам — это вера в Аллаха и Его Пророка, чтение предписанных молитв, раздача милостыни, соблюдение поста в Рамадан и паломничество в Мекку».27 Молитва, милостыня, пост и паломничество составляют «четыре обязанности» мусульманской религии. Вместе с верой в Аллаха и Мухаммеда они составляют «пять столпов ислама».
Молитве должно было предшествовать очищение, а поскольку молиться мусульманин должен был пять раз в день, чистота буквально соседствовала с благочестием. Мухаммед, как и Моисей, использовал религию как средство гигиены, а также морали, исходя из общего принципа, что рациональное может получить народное признание только в форме мистического. Он предупреждал, что молитва нечистого человека не будет услышана Богом; он даже думал сделать чистку зубов обязательным условием для молитвы; но в конце концов он пришел к компромиссу: омыть лицо, руки и ноги (ст. 6). Мужчина, имевший половые отношения, женщина, у которой была менструация или роды, после последнего очищения должны были омыться перед молитвой. На рассвете, вскоре после полудня, поздним вечером, на закате и перед сном муэдзин поднимался на минарет, чтобы провозгласить адхан, или призыв к молитве:
Аллаху Акбар (Бог велик)! Аллаху Акбар! Аллаху Акбар! Аллаху Акбар! Я свидетельствую, что нет Бога, кроме Аллаха. Я свидетельствую, что нет Бога, кроме Аллаха. Я свидетельствую, что нет Бога, кроме Аллаха. Я свидетельствую, что Мухаммед — апостол Аллаха. Я свидетельствую, что Мухаммед — апостол Аллаха. Я свидетельствую, что Мухаммед — апостол Аллаха. Приходите на молитву! Приходите на молитву! Приходите на молитву! Приходите к успеху! Приходите к успеху! Приходите к успеху! Аллаху Акбар! Аллаху Акбар! Аллаху Акбар! Нет бога, кроме Аллаха!
Это мощный призыв, благородный призыв встать вместе с солнцем, желанное прерывание жаркой работы дня, торжественное послание божественного величия в тишине ночи; благодарное даже для чужих ушей странное пронзительное пение множества муэдзинов из разных мечетей, призывающее земную душу к минутному общению с таинственным источником жизни и разума. В эти пять дней все мусульмане во всем мире должны оставить все свои дела, очиститься, повернуться к Мекке и Каабе и произнести те же краткие молитвы, в тех же последовательных позах, в впечатляющей синхронности двигаясь вместе с солнцем по земле.
Те, у кого было время и желание, шли в мечеть, чтобы помолиться. Обычно мечеть была открыта весь день; любой мусульманин, ортодокс или еретик, мог зайти в нее, чтобы совершить омовение, отдохнуть или помолиться. Там же, в полумраке, учителя учили своих учеников, судьи разбирали дела, халифы объявляли свою политику или указы; люди собирались, чтобы поболтать, узнать новости, даже договориться о делах; мечеть, как и синагога и церковь, была центром повседневной жизни,
