Однако король обманул и своих подданных, и московских бояр. Поэтому значительная часть гарнизона вместе с А. Гонсевским и гетманом вернулись в Польшу. В Москве остались самые упорные во главе со Струсем.
Не слишком благополучная обстановка была и в стане ополченцев. Им также не хватало продовольствия и боеприпасов. По просьбе Трубецкого троицкие старцы рассылали по всей стране грамоты и просили горожан помочь воинам из подмосковного стана. В них они писали о том, что из-за голода воинские люди могут разойтись по домам, и тогда общее дело — борьба за Веру и Отечество — будет порушено.
Сложным был и вопрос о будущем государе. Казаки категорически отказались вести переговоры с новгородцами об избрании царем шведского принца Карла-Филиппа. Многих не устраивала и Марина Мнишек с малолетним сыном Иваном. Этим воспользовался еще один авантюрист из Иван-города, который назвался спасшимся царем Дмитрием Ивановичем. Он быстро собрал вокруг себя таких же любителей острых ощущений и легкой добычи и начал громить шведские гарнизоны в небольших новгородских городках. О нем стало известно псковскому воеводе Ф. М. Плещееву, который решил раздуть новую самозванческую авантюру. Он пригласил Лжедмитрия III в Псков, сформировал около него подобие царского двора и послал грамоту о нем в подмосковный стан. Казаки с энтузиазмом встретили известие о воскрешении «царя Дмитрия Ивановича» и в марте 1612 г. ему присягнули.
Это известие вызвало большое возмущение у всех патриотов. Особенно негодовали руководители нового Второго ополчения, которое сформировалось в Нижнем Новгороде и медленно двигалось к Москве. Они решили, что с Первым ополчением им не по пути и что казаки являются не меньшими врагами для страны, чем поляки.
Д. Т. Трубецкой вскоре осознал свою ошибку и отрекся от нового самозванца. По его приказу Псковский вор был арестован и привезен в Подмосковный стан. На допросе было выяснено, что подлинным его именем было Сидорка, и ранее он служил дьяконом в одной из арбатских церквей. Некоторые современники, правда, полагали, что он был боярским сыном Матюшкой Веревкиным. После воцарения Михаила Федоровича этот самозванец был казнен.
Возродить самозванца пытались и в Астрахани, которая все годы Смуты оставалась верна уже давно умершему «царю Дмитрию». Но этот Лжедмитрий не осмелился связаться с ополченцами и вскоре исчез.
Появление всевозможных Лжедмитриев и лояльное отношение к ним руководителей Первого ополчения привели к их дискредитации в глазах простых людей. Этим воспользовались московские бояре, которые через своих сторонников стали распространять по городам грамоты, порочащие ополченцев. Они называли их ворами и разбойниками, стремящимися к разорению государства и личному обогащению.
Поэтому многие патриоты, в первую очередь патриарх Гермоген, решили, что необходимо создать новое, подлинно народное ополчение, без вольных казаков, склонных к самозванческим авантюрам.
Источники и литератураСГГД. М., 1819. Ч. 2; Памятники Смутного времени. М., 1909; ПСРЛ. Т. 14; Мархоцкий Н. История Московской войны. М., 2000; Платонов С. Ф. Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI–XVII вв. М., 1937; Любомиров П. Г. Очерки истории Нижегородского ополчения. М. 1929; Морозова Л. Е. Россия на пути из Смуты. М., 2005.
Глава 15
ВТОРОЕ ОПОЛЧЕНИЕ ИЗ НИЖНЕГО НОВГОРОДА
Обстоятельства формирования
В конце лета 1611 г. из-за убийства П. П. Ляпунова центром притяжения всех истинных патриотов становится Поволжье. В августе власти Казани начали рассылать грамоты по городам, в которых обращались к их жителям так: «Быть в совете и соединении, стоять за Московское и Казанское государства, друг друга не побивать, не грабить и дурна ни над кем не учинити… И воевод, и диаков, и голов, и всяких приказных людей в городы не пущати и стояти на том крепко до тех мест, кого Бог даст на Московское государство, а выбирати государя всею землею Российские державы, а будут казаки выбирати по своему изволению, то тово не хотети».
Одновременно рассылались грамоты патриарха Гермогена, в которых он запрещал выбирать в государи проклятого сына Марины Мнишек и Лжедмитрия II. Это вызвало отрицательное отношение русских людей к «казачьей армии» — так стали называть Первое ополчение. Ее представителей перестали пускать в города, им не давали ни денег, ни продовольствия, ни фуража.
Одновременно в Нижнем Новгороде в среде посадского населения стала зреть идея о создании нового народного ополчения. Главным инициатором его формирования стал земский староста Кузьма Минин.
Кузьма Минин принадлежал к торговому сословию Нижнего Новгорода, поэтому яркого следа в исторических источниках не оставил. По крупицам историки собирали сведения о нем.
Год рождения Кузьмы неизвестен. Считается, что его предки проживали в городе Балахна и занимались солеварением и торговлей. Его отец, Мина Анкундинов, имел прозвище Сухорук, возможно, из-за физического недостатка, поэтому Кузьму иногда называли Сухоруко в.
Мина был довольно состоятельным человеком, владел тремя деревнями, лавками, соляными варницами и деревянными домами в Балахне. Все это получили два его старших сына, Иван и Федор.
Кузьма как младший в семье, видимо, получил определенную сумму денег и переехал в Нижний Новгород. Там он женился на Татьяне Семеновой, которая вскоре родила сына Нефеда.
Кузьма занялся торговлей мясом, стал говядырем. Через некоторое время он добился больших успехов в своем деле, и местные торговые люди в 1611 г. избрали его земским старостой.
Для страны это было очень тяжелое время почти полного безвластия. В Кремле хозяйничали польские интервенты. В Первом ополчении всем заправляли казаки. Единственный человек, которому нижегородцы доверяли, был патриарх Гермоген. К нему они и отправили своих делегатов.
Непросто было встретиться с опальным иерархом. Но нижегородцы преодолели все преграды и не только лично поговорили с Гермогеном, но и получили от него грамоту с наставлениями. Первым ее прочитал Кузьма Минин и решил, что именно в Нижнем Новгороде должно собраться новое ополчение для борьбы с поляками, пытавшимися лишить русских людей Отечества и разорить православную Церковь.
В воскресный день после службы в Спасо-Преображенском соборе Нижегородского кремля земский староста обратился к горожанам с пламенной речью. В ней он сказал, что стране грозит смертельная опасность со стороны короля Сигизмунда, вознамерившегося сделать русских людей своими рабами и уничтожить православие. Спасти «преславное Российское царство от польского плена» могут только нижегородцы, поскольку представители многих других городов оказались под властью «казачьей вольницы из Подмосковных таборов» — так называли Первое ополчение.
Кузьма разработал четкий план по созданию народного ополчения. Сначала следовало собрать значительные средства для воинских людей: на экипировку, боеприпасы и продовольствие. Затем нужно было найти и пригласить на службу этих воинов. Последним должен быть решен вопрос о руководителе собранного войска.
Реализуя свой план, Минин первым пожертвовал третью часть своего имущества и стал призывать богатых горожан поступить так же. Затем были отправлены гонцы к жившим около Арзамаса служилым людям из Смоленска, Вязьмы и Дорогобужа, которые были вынуждены переселиться в Поволжье после захвата Смоленска Сигизмундом III. Все они охотно откликнулись и вскоре прибыли в Нижний Новгород.
Последним оставался вопрос о полководце. По совету с воинскими людьми было решено пригласить князя Д. М. Пожарского, проживавшего в с. Мугрееве. Здесь он лечился от ран, полученных во время мартовского Московского восстания. Все знали, что князь не сотрудничал ни с самозванцами, ни с поляками и их сторонниками, отличался честностью и порядочностью и обладал необходимым воинским опытом.
По указанию К. Минина в Мугреево была отправлена делегация от Нижнего Новгорода, и ее представителям удалось уговорить князя возглавить Второе ополчение. Вторым его руководителям стал сам Кузьма, взявший на себя роль казначея и главного снабженца войска. Эта обязанность была очень непростой, поскольку приходилось собирать деньги, продовольствие и боеприпасы и в других городах Поволжья. Их жителей следовало убеждать жертвовать свое имущество ради высоких целей — спасения Веры и Отечества.
Минин даже получил в ополчении особый чин — «выборный всей земли человек». Во время военных действий ему полагалось командовать Засадным полком.
Поляки, узнав, что в руководстве Второго ополчения есть торговый человек, с издевкой стали заявлять, что патриоты не воины, а лавочники и торгаши, которых можно разогнать одним криком.
