Ознакомительная версия.
Пришло лето, у лисы избушка растаяла. Лиса и просится к зайцу:
– Пусти меня, заюшка, хоть на дворик к себе!
– Нет, лиска, не пущу: зачем дразнилась?
Стала лиса пуще упрашивать. Заяц и пустил ее к себе на двор.
На другой день лиса опять просится:
– Пусти меня, заюшка, на крылечко.
– Нет, не пущу: зачем дразнилась?
Упрашивала, упрашивала лиса, согласился заяц и пустил лису на крылечко.
На третий день лиса опять просит:
– Пусти меня, заюшка, в избушку.
– Нет, не пущу: зачем дразнилась?
Просилась, просилась лиса, пустил ее заяц в избушку.
Сидит лиса на лавке, а зайчик – на печи.
На четвертый день лиса опять просит:
– Заинька, заинька, пусти меня на печку к себе!
– Нет, не пущу: зачем дразнилась?
Просила, просила лиса, да и выпросила – пустил ее заяц и на печку.
Прошел день, другой – стала лиса зайца из избушки гнать:
– Ступай вон, косой! Не хочу с тобой жить!
Так и выгнала.
Сидит заяц и плачет, горюет, лапками слезы утирает. Бежит мимо собака:
– Тяф, тяф, тяф! О чем, заинька, плачешь?
– Как же мне не плакать? Была у меня избушка лубяная, а у лисы ледяная. Пришла весна, избушка у лисы растаяла. Попросилась она ко мне, да меня же и выгнала.
– Не плачь, зайчик, – говорит собака, – я ее выгоню.
– Нет, не выгонишь!
– Нет, выгоню!
Пошли к избушке.
– Тяф, тяф, тяф! Пойди, лиса, вон!
А она им с печи:
– Как выскочу, как выпрыгну – пойдут клочки по закоулочкам!
Испугалась собака и убежала.
Опять сидит зайчик и плачет. Идет мимо волк:
– О чем, заинька, плачешь?
– Как же мне не плакать? Была у меня избушка лубяная, а у лисы ледяная. Пришла весна, избушка у лисы растаяла. Попросилась она ко мне, да меня же и выгнала.
– Не плачь, зайчик, – говорит волк, – я ее выгоню.
– Нет, не выгонишь! Собака гнала – не выгнала, и ты не выгонишь.
– Нет, выгоню!
Пошел волк к избе и завыл страшным голосом:
– У-ы-ы-ы… У-ы-ы-ы… Ступай, лиса, вон!
А она с печи:
– Как выскочу, как выпрыгну – пойдут клочки по закоулочкам!
Испугался волк и убежал.
Вот заинька опять сидит и плачет. Идет старый медведь:
– О чем ты, заинька, плачешь?
– Как же мне, медведушко, не плакать? Была у меня избушка лубяная, а у лисы ледяная. Пришла весна, избушка у лисы растаяла. Попросилась она ко мне, да меня же и выгнала.
– Не плачь, зайчик, – говорит медведь, – я ее выгоню.
– Нет, не выгонишь! Собака гнала, гнала – не выгнала, серый волк гнал, гнал – не выгнал. И ты не выгонишь.
– Нет, выгоню!
Пошел медведь к избушке и зарычал:
– Р-р-р-р… р-р-р… Ступай, лиса, вон!
А она с печи:
– Как выскочу, как выпрыгну – пойдут клочки по закоулочкам!
Испугался медведь и ушел.
Опять сидит заяц и плачет. Идет петух, несет косу.
– Ку-ка-ре-ку! Заинька, о чем ты плачешь?
– Как же мне не плакать? Была у меня избушка лубяная, а у лисы ледяная. Пришла весна, избушка у лисы растаяла. Попросилась она ко мне, да меня же и выгнала.
– Не горюй, заинька, я тебе лису выгоню.
– Нет, не выгонишь! Собака гнала – не выгнала, серый волк гнал, гнал – не выгнал, старый медведь гнал, гнал – не выгнал. И ты не выгонишь.
Пошел петух к избушке:
– Ку-ка-ре-ку! Иду на ногах, в красных сапогах, несу косу на плечах: хочу лису посечи, пошла лиса с печи!
Услыхала лиса, испугалась и говорит:
– Одеваюсь…
Петух опять:
– Ку-ка-ре-ку! Иду на ногах, в красных сапогах, несу косу на плечах: хочу лису посечи, пошла, лиса, с печи!
А лиса говорит:
– Шубу надеваю…
Петух в третий раз:
– Ку-ка-ре-ку! Иду на ногах, в красных сапогах, несу косу на плечах: хочу лису посечи, пошла, лиса, с печи!
Испугалась лиса, соскочила с печи – да бежать. А заюшка с петухом стали жить да поживать.
Сестрица Аленушка и братец Иванушка
Жили-были старик да старуха, у них была дочка Аленушка да сынок Иванушка.
Старик со старухой умерли. Остались Аленушка да Иванушка одни-одинешеньки.
Пошла Аленушка на работу и братца с собой взяла. Идут они по дальнему пути, по широкому полю, и захотелось Иванушке пить.
– Сестрица Аленушка, я пить хочу!
– Подожди, братец, дойдем до колодца.
Шли-шли – солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит коровье копытце полно водицы.
– Сестрица Аленушка, хлебну я из копытца!
– Не пей, братец, теленочком станешь!
Братец послушался, пошли дальше.
Солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит лошадиное копытце полно водицы.
– Сестрица Аленушка, напьюсь я из копытца!
– Не пей, братец, жеребеночком станешь!
Вздохнул Иванушка, опять пошли дальше.
Солнце высоко, колодец далеко, жар донимает, пот выступает. Стоит козье копытце полно водицы.
Иванушка говорит:
– Сестрица Аленушка, мочи нет: напьюсь я из копытца!
– Не пей, братец, козленочком станешь!
Не послушался Иванушка и напился из козьего копытца.
Напился и стал козленочком…
Зовет Аленушка братца, а вместо Иванушки бежит за ней беленький козленочек.
Залилась Аленушка слезами, села под стожок – плачет, а козленочек возле нее скачет.
В ту пору ехал мимо купец:
– О чем, красная девица, плачешь?
Рассказала ему Аленушка про свою беду.
Купец ей говорит:
– Поди за меня замуж. Я тебя наряжу в злато-серебро, и козленочек будет жить с нами.
Аленушка подумала, подумала и пошла за купца замуж.
Стали они жить-поживать, и козленочек с ними живет, ест-пьет с Аленушкой из одной чашки.
Один раз купца не было дома. Откуда ни возьмись, приходит ведьма: стала под Аленушкино окошко и так-то ласково начала звать ее купаться на реку.
Привела ведьма Аленушку на реку. Кинулась на нее, привязала Аленушке на шею камень и бросила в воду.
А сама оборотилась Аленушкой, нарядилась в ее платье и пришла в ее хоромы. Никто ведьму не распознал. Купец вернулся – и тот не распознал.
Одному козленочку все было ведомо. Повесил он голову, не пьет, не ест. Утром и вечером ходит по бережку около воды и зовет:
Аленушка, сестрица моя!.. —
Выплынь, выплынь на бережок…
Узнала об этом ведьма и стала просить мужа – зарежь да зарежь козленка…
Купцу жалко было козленочка, привык он к нему. А ведьма так пристает, так упрашивает, – делать нечего, купец согласился:
– Ну, зарежь его…
Велела ведьма разложить костры высокие, греть котлы чугунные, точить ножи булатные.
Козленочек проведал, что ему недолго жить, и говорит названому отцу:
– Перед смертью пусти меня на речку сходить, водицы испить, кишочки прополоскать.
– Ну, сходи.
Побежал козленочек на речку, стал на берегу и жалобнехонько закричал:
Аленушка, сестрица моя! —
Выплынь, выплынь на бережок.
Костры горят высокие,
Котлы кипят чугунные,
Ножи точат булатные,
Хотят меня зарезати!
Аленушка из реки ему отвечает:
Ах, братец мой Иванушка! —
Тяжел камень на дно тянет,
Шелкова трава ноги спутала,
Желты пески на груди легли.
А ведьма ищет козленочка, не может найти и посылает слугу:
– Пойди найди козленка, приведи его ко мне.
Пошел слуга на реку и видит: по берегу бегает козленочек и жалобнехонько зовет:
Аленушка, сестрица моя! —
Выплынь, выплынь на бережок.
Костры горят высокие,
Котлы кипят чугунные,
Ножи точат булатные,
Хотят меня зарезати!
А из реки ему отвечают:
Ах, братец мой Иванушка! —
Тяжел камень на дно тянет,
Шелкова трава ноги спутала,
Желты пески на груди легли.
Слуга побежал домой и рассказал купцу про то, что слышал на речке. Собрали народ, пошли на реку, закинули сети шелковые и вытащили Аленушку на берег. Сняли камень с шеи, окунули ее в ключевую воду, одели ее в нарядное платье. Аленушка ожила и стала краше, чем была.
А козленочек от радости три раза перекинулся через голову и обернулся мальчиком Иванушкой.
Ведьму привязали к лошадиному хвосту и пустили в чистое поле.
Жили-были два брата: один бедный, а другой богатый. Вот богатый как-то сжалился над бедным, что у того ни ложки, ни плошки, да и отдал ему дойную корову. Говорит:
– Помаленьку отработаешь мне за нее.
Ну, бедный брат отрабатывает помаленьку. А потом богачу сделалось жалко коровы, он и говорит бедному:
– Отдавай мне корову назад.
Тот взмолился:
– Братец, я ж тебе за нее отработал!
– Что ты там отработал – как кот наплакал! А корова-то гляди какая! Отдавай, отдавай!
Бедному жалко стало своей работы, не захотел отдать. Пошли они судиться к барину. Пришли. А барину, должно быть, не захотелось голову ломать – думать, кто из них прав, кто виноват. Вот он и говорит им:
– Кто отгадает мою загадку, того корова и будет.
– Говори, барин!
– Слушайте: что на свете сытее всего, быстрее всего, милее всего? Завтра придете – скажете.
Пошли братья. Богач идет домой и думает: «Ерунда, а не загадка! Что ж может быть сытее барской свиньи, быстрее барской борзой, милее денег! Моя корова будет!»
Ознакомительная версия.
