на языке «Фортран», не поставил в одном месте знак «минус». Нужный знак вернули, программу пересчитали, оператору, допустившему ошибку, подарили сувенирную табличку с выгравированным на ней минусом, а на старт вывезли «Атлас-Аджену» с «Маринером-2».
Первая попытка пуска «Маринера-2»
(рис. 35)
была предпринята 25 августа 1962 года. Её пришлось прервать. В цепи самоуничтожения ракеты выявили паразитный ток.
Полёт «Маринера-2» начался 27 августа 1962 года
(рис. 39, тр. 83).
И с самого старта удача попеременно с неудачей стали верными спутницами станции. На второй минуте полёта был потерян контроль над одним из рулевых двигателей, он встал на упор, и ракета начала вращаться со всё большей и большей угловой скоростью - самая настоящая катастрофа! Atlas превратился в неуправляемый снаряд. Но приблизительно через минуту, по непонятной, опять же. причине, контроль над двигателем восстановился. Ещё через 10 секунд вращение прекратилось вовсе. Система управления не была рассчитана на компенсацию подобных возмущений, и хотя за это время ракета совершила 35 полных оборотов вокруг своей оси в итоге, когда двигатель вернулся в строй, она успешно продолжила полёт.
Общее отклонение составило не более 1,5 градусов. Эго была чистая удача. В результате вращения система управления «Атласом» запуталась и повела носитель по траектории, заметно отличной от штатной. Если направление осталось худо-бедно в пределах коридора, то вся траектория стала сильно загибаться вверх. В частности, разделение произошло на 8 секунд раньше, на большей высоте и. что ещё хуже, на меньшей скорости. Agena попробовала компенсировать это отклонение, но стала слишком загибать траекторию вниз, так что её инфракрасные датчики потеряли горизонт. Полёт пошёл практически вслепую. Что станет с ракетой, не мог сказать никто, операторам управления на Земле снова оставалось только сидеть и ждать неминуемой катастрофы. Дело спас интегратор скорости. Когда он зафиксировал достижение требуемой скорости. двигатель «Аджеиы» выключился, н ступень со станцией, к полнейшему изумлению следящих за стартом, оказалась на очень хорошей круговой орбите спутника Земли. Чистой воды чудо! Все, кто был в курсе происходящего, находились буквально в шоке от этой серии удачно предотвращённых катастроф.
Вернер фон Браун пошутил тогда, что у ракеты было своё «божественное» управление. Согласно программе через 16 минут двигатель «Аджены» опять включился, и она успешно перевела станцию на траекторию полёта к Венере. Mariner-2 летел к своей цели. С момента старта прошло всего 28 минут. Ещё через десять минут на станции были раскрыты солнечные батареи. Всё шло превосходно.
Через двое суток, когда следы земной атмосферы окончательно «выветрились» со станции, были включены научные приборы (существовала опасность, что при более раннем включении они откажут из-за тлеющего разряда). Через пять дней после старта температура стабилизировалась в нужных пределах, телеметрические данные были нормальными, и. казалось, всё работает замечательно.
Оценили погрешность. Несмотря на то, что Atlas 36 раз во время выведения давал сбои, траектория оставалась хорошей. По расчётам, станция должна была пролететь на расстоянии около 376 тысяч километров от Венеры. Для прямого выведения, без коррекций, такой «промах» был в пределах нормы. Но научные приборы могли успешно работать, только если расстояние до планеты было бы не более 40 тысяч километров. Следовательно, требовалась коррекция.
Первая попытка провалилась: датчик Земли захватил вместо нашей планеты Луну. Вторая попытка, 4 сентября, оказалась несколько удачнее. Хотели снизить минимальное расстояние до 16 тысяч км. но вышло только 32 тысячи. По сути это означало, что на расстоянии, меньшем 40 тысяч, станция будет находиться всего лишь в течение 15-20 минут и только в этот промежуток времени научные приборы смогут работать полноценно. В целом это. конечно же. немного, но вполне достаточно для минимальных исследований. Кроме всего прочего, это была первая в мире успешная коррекция траектории межпланетного аппарата.
Сразу после коррекции был выявлен первый сбой: давление в баке с топливом росло. Как выяснили проверки, отказал клапан и газ, необходимый для наддува, продолжал поступать в баки и после выключения двигателя. Это не было критичным. Утечки не возникло, газ просто переходил из одного бака в другой. Но про ещё одну коррекцию можно было забыть. Через три дня после коррекции произошёл ещё один инцидент. По непонятной причине все гироскопы на станции встали, а приборы автоматически отключились. Это могло быть вызвано столкновением с каким-либо микрометеоритом или временным отказом датчика Земли. Ясного ответа так и не удалось получить.
В конце октября было зафиксировано падение мощности, обеспечиваемой солнечными батареями, что походило на короткое замыкание в одной из панелей. При нехватке мощности должно было произойти автоматическое переключение на питание
от никель-кадмиевой батареи, но в этом случае вся её энергия израсходовалась бы на трассе перелёта, и при сближении с Венерой приборы было бы уже не от чего питать. 31 октября станцию срочно посадили на жёсткий энергетический паёк. В частности, отключили все научные приборы. Это сократило расход энергии с солнечных элементов на 50%. и переключения удалось избежать. Mariner-2 мучил своих создателей полторы недели. Внезапно поступление энергии с солнечных батарей восстановилось в полном объёме, словно ничего и не произошло. В связи с этим 9 ноября научные приборы опять были включены, по уже 15 ноября вновь произошёл аналогичный отказ. На сей раз он уже не самоустранился. К счастью, станция к этому времени подлетела уже довольно близко к Солнцу, и для питания всех приборов оказалось достаточно энергии только одной панели солнечной батареи. Причину поломки так и не удалось выяснить.
Круг неприятностей не ограничивался собственно «Марине-ром-2». Из-за проблем на наземной станции слежения как-то раз была потеряна вся телеметрия с научной информацией за полтора часа. Впрочем, такое развитие событий можно назвать в каком-то смысле нормальным: всё же это была первая серьёзная межпланетная миссия США и инженеры только учились работать в подобных ситуациях.
В середине ноября выявилась ошибка при расчёте теплового баланса станции. При приближении к Солнцу температура внутри приборного отсека начала расти. 16 ноября показания большого количества датчиков достигли значения в 37' С. Это являлось пределом, на который была рассчитана телеметрическая система. Температура и дальше росла, но её уровень можно было оценить только экстраполяцией. Жару не любят ни люди, ни техника. Как поведут себя приборы в случае нерасчетного нагрева, не знал никто. Вскоре начались отказы, вызванные, по всей видимости, как раз этим: вышли из строя датчики угла поворота антенны и давления в баке с топливом.
12 декабря
