393
Радищев А. Н. Указ. соч. Т. 1. С. 295.
Там же. С. 485.
Кулакова Л. И., Западов В. А. А. Н. Радищев. «Путешествие из Петербурга в Москву». Л., 1974. С. 157.
Радищев А. Н. Полн. собр. соч. М., Л., 1941. Т. 2. С. 97–98.
Там же. Т. 1. С. 269.
Там же. С. 183–184.
См.: Биография А. Н. Радищева, написанная его сыновьями. М., Л., 1959. С. 95. Радищев действительно был болен в августе 1802 г.; см. его письмо родителям от 18 августа (Полн. собр. соч. М., Л., 1952. Т. 3. С. 535). Однако никаких оснований считать, что речь шла о душевной болезни, нет. Это такой же эвфемизм, как упоминание смерти от чахотки в официальных бумагах.
Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 16 т. М., 1949. Т. 12. С. 31.
Иппокрена. 1801. Кн. 8. С. 52–53.
Записки С. Н. Глинки. Спб., 1895. С. 103.
Московский журнал. 1791. Ч. 1. С. 67.
Карамзин Н. М. Избр. соч.: В 2 т. М., Л., 1964. Т. 1. С. 573.
Сочинения Карамзина: В 3 т. Спб., 1848. Т. 1. С. 312.
Летопись русской литературы и древности. 1859. Кн. 2. С. 167.
Обоснование этого предположения и текст заметки см.: Лотман Ю. М. Источники сведений Пушкина о Радищеве (1819–1822) // Пушкин и его время. Л., 1962. Вып. 1. С. 53–60.
Вестник Европы. 1802. № 19. С. 209.
См.: Структурно-типологические исследования. М., 1962, С. 144–154; Лотман Ю. М. Статьи по типологии культуры. Тарту, 1970. С. 66–77.
Лотман Ю. «Беседа» А. А. Иванова и Н. Г. Чернышевского. К вопросу о специфике работы над историко-литературными источниками // Вопросы литературы. 1966. № 1.
См.: Успенский Б. А. К вопросу о семантическом взаимоотношении системно противопоставленных церковнославянских и русских форм в истории русского языка // Wiener Slavistisches Jahrbuch, Bd. 22. 1976. Wien, Ss. 92 — 100; Успенский Б. А. Первая русская грамматика на родном языке. М., 1975, стр. 53–56 и др. Пользуюсь случаем выразить искреннюю благодарность Б. А. Успенскому за ценные указания.
Можно было бы сказать «обслуживающий развитую культуру», однако любая из известных нам культур, в этом отношении, выступает как «развитая». Культуры, обслуживаемые лишь одним языком, практически никому не встречались и теоретически, видимо, невозможны. Они существуют лишь в некоторых упрощенных и неработающих моделях культуры.
Ср. высказывание Ривароля: «В стиле Руссо были жесты и восклицания. Он не писал — он всегда был на трибуне» (Oeuvres complètes de Rivarol. Т. V. Paris, 1808. P. 332). Это высказывание любил Вяземский, см.: Лотман Ю. М. Пушкин и Ривароль // Учен, зап. Тартуского гос. унта. Вып. 98 (Труды по русской и славянской филологии. Т. 3). Тарту, 1960. С. 313.
См.: Лотман Ю. М. «Звонячи в прадЪднюю славу» // Учен. зап. Тартуского гос. унта. Вып. 414. (Труды по русской и славянской филологии. Т. 28). Тарту, 1977.
Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. М., Л., 1958. С. 274.
См. Лотман Ю. М. Декабрист в повседневной жизни (Бытовое поведение как историко-психологическая категория) // Литературное наследие декабристов, Л., 1975.
Кретговский В. История лейб-гвардии уланского его величества полка. СПб., 1878. С. 30.
Шильдер Н. К. Имп. Николай Первый, его жизнь и царствие. Т. 1. СПб., 1903. С. 326.
Вяземский П. Старая записная книжка. Л., 1929. С. 110.
Так, например, наблюдение, сделанное в начале XX в. о языковом поведении старообрядцев, свидетельствовало, что иностранные слова ими систематически употреблялись на функции «чужой речи»: «Не вошедших в совершенное и обыкновенное употребление слов иностранных он (старообрядец. — Ю. Л.) чуждается и, если употребляет, то с какого-то рода пренебрежением и всегда с прибавкою слов: „как его чтоли“ и пр. т. п. Например: „Взял я подряд в городе делать, как его, сквер, что ли так какой у них“» (Действия нижегородской губернской Ученой архивной комиссии, Сб. IX. В память П. И. Мельникова. Нижний Новгород, 1910. С. 260). В «Войне и мире» Толстого, в речи Билибина знаком чужой речи — адекватом кавычек — будет переход на русский язык: «Cependant, mon cher… malgré la haut estime que je professe pour le „православное русское воинство“, j’avoue que vorte victoire n’est pas des plus victorieuses. Он продолжал все так же на французском языке, произнося по-русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть… Voyez-vous, mon cher: ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon… On dit, le православное est terrible pour le pillage» (Толстой Л. Н. Собр. соч. в 14 т. Т. 4, М., 1951. С. 190–192).
Н. В. Гоголь. Полн. собр. соч. Т. III, Изд. АН, 1938, с. 199.
Н. К. Шильдер. Цит. соч., с. 542.
Ф. В. Булгарин. Воспоминания. Отрывки из виденного, слышанного и испытанного в жизни. Т. II. Пб., 1846. С. 280.
В. Крестовский. Цит. соч. С. 28.
Л. Н. Толстой. Собр. соч. в 14 т. Т. II. М., 1951. С. 268.
С. Н. Марин. Полн. собр. соч. Летописи. Кн. X. М., 1948. С. 70.
П. Вяземский. Старая записная книжка. Л., 1929. С. 110. Производное от «хрип» — «хрипун» для обозначения военного щеголя, затянутого в корсет, встречается в «Горе от ума» (с синонимами: «удавленник» и «фагот») и в «Домике в Коломне»: // У нас война. Красавцы молодые! // [было: «Гвардейцы затяжные!», т. е. «затянутые в корсеты»] // Вы, хрипуны (но хрип ваш приумолк), // Сломали ль вы походы боевые? … // (V, 374). // «Хрипуны», «хрип», «сломать походы» — демонстративные военные жаргонизмы. Прибегнув к метафоре «литературная полемика — война», Пушкин насытил строфу лексикой «армейского языка».
См.: В. М. Мокиенко. «Шефе (подшефе)». — «Русская речь», 1978. № 4. С. 147–149.
М. Фасмер. Этимологический словарь русского языка. Т. II. М., 1967. С. 110.
Н. В. Гоголь. Полн. собр. соч. Т. XII. 1952. С. 119.
Там же. Т. V. 1949. С. 89.
Там же. Т. VI. 1951. С. 65.
Там же. Т. XI. 1952. С. 542.
Цит. по: Русская комедия и комическая опера XVIII в. М., Л., 1950. С. 516.
Е. Шмурло. Митрополит Евгений, СПб., 1888. С. 179–180.
Единственная прямо посвященная этому вопросу работа В. С. Краснокутского «О своеобразии арзамасского „наречия“» («Замысел, труд, воплощение», М., 1977) лишь заглавием относится к теме: автор не понимает различия между тематикой арзамасского разговора и языковой природой принятого в обществе «наречия», посвящая свои усилия лишь первому вопросу. Но и те вопросы, которые попадают в поле зрения В. С. Краснокутского, решаются им без должной осторожности. Так, например, на основании спорного сближения нескольких слов он усматривает в истории забеременевшей полоумной пастушки из «Истории села Горюхина» «намек на поэтессу Бунину» (ук. соч., с. 21), не ставя вопроса о том, была ли для Пушкина в 1830 г. актуальна литературная борьба с «Беседой» и как выглядели бы этически двусмысленные намеки в адрес недавно скончавшейся от тяжелой болезни, всеми забытой и нищей, малоталантливой, но безобидной поэтессы. Литературная бессмысленность и житейская бестактность намерений, которые он приписывает Пушкину, не останавливают автора статьи. Не обременяет он себя доказательствами, и сближая («по Бахтину») арзамасский ритуал с средневековой ярмарочной культурой и мениппеей.
В. С. Краснокутский ссылается на слова Вяземского: «В старой Италии было множество подобных академий, шуточных по названию и некоторым обрядам своим». Ук. соч., с. 37. Однако очевидно, что речь идет о традиции ученого гуманизма, а не о ярмарочных средневековых фарсах, как это полагает автор.
