Необходимо найти другой выход из противоречия.
Притворная теория вымышленного ответа
Стратегия, которую я только что рассмотрел для устранения парадокса или противоречия вымысла, заключается в отрицании того, что аудитория - в результате таких процессов, как иллюзия, забывание или приостановка неверия - отвергает существование вымышленных лиц и событий. Однако другая стратегия соглашается с тем, что аудитория знает и верит, что потребляет вымыслы, - тем самым она избегает основной части наших аргументов до сих пор, - но далее отрицает, что эмоциональные реакции аудитории на вымысел являются подлинными. Противоречие возникает потому, что предполагается, что реальные эмоциональные реакции требуют веры в существование объектов этих реакций. Таким образом, один из способов разрешить противоречие - отрицать предпосылку о том, что мы искренне реагируем на эмоции, когда проявляем их по отношению к вымыслам. Ведь если наша эмоциональная реакция не является подлинной, то нет никаких оснований постулировать, что она обусловлена нашей верой в существование вымышленных лиц и событий, на которые мы реагируем. То есть, если наша эмоциональная реакция сама по себе, так сказать, фиктивна, то мы не верим в существование Голема, и, следовательно, нет никакого противоречия с необходимым требованием для потребления фикций, а именно, чтобы зрители верили, что их развлекают тем, чего в соответствующем смысле нет.
Если взять пример, популярный в философской литературе, то Чарльз сжимается в своем театральном кресле, когда Зеленая слизь приближается к кинокамере, мы считаем, что он находится в эмоциональном состоянии страха. Однако, как мы уже видели, это порождает противоречие. Ведь это, по-видимому, указывает на то, что Чарльз верит в существование зеленой слизи, в то время как обычный просмотр фильма основан на убеждении, что таких вещей, как вымышленная зеленая слизь, не существует. Столкнувшись с этой проблемой, возможно, нам следует вернуться к данным. Возможно, наш первоначальный взгляд был ошибочным; возможно, Чарльз на самом деле не боялся Зеленой слизи.
Конечно, Чарльз может подтвердить, что был напуган. Но может ли быть так, что Чарльз лишь иллюзировал свой ужас? Конечно, человек может ошибаться в своем эмоциональном состоянии. Можно ли сказать, что Чарльз находится в каком-то состоянии, но это не ужас? Скорее, Чарльз находится в плену иллюзии ужаса?
Несколько соображений говорят против того, чтобы считать ужас Чарльза иллюзорным. Во-первых, если Чарльз каким-то образом неправильно воспринимает свое эмоциональное состояние, мы должны хотеть знать, в каком состоянии он находится на самом деле. Мы убедимся в том, что он не напуган, только если сможем правдоподобно объяснить, в каком эмоциональном состоянии он находится на самом деле. Но очевидно, что наиболее правдоподобным кандидатом на эмоциональное состояние, в котором он находится, является состояние ужаса - конечно, это состояние имеет наибольший смысл в контексте.
Но можно предположить, что иллюзия Чарльза заключается не только в том, что он напуган, но и в том, что он находится в каком-либо эмоциональном состоянии. Кинематографические и нарративные приемы зрелища обманули Чарльза, заставив поверить в то, что он находится в эмоциональном состоянии, а также в то, что это состояние ужаса.
Эта теория, однако, кажется крайне неправдоподобной. Хотелось бы знать, в чем разница между эмоциональным состоянием и иллюзией эмоционального состояния. Иными словами, даже если я нахожусь в иллюзии ужаса, разве я все еще не испытываю ужас?
Но, возможно, здесь есть контраст, который можно пояснить на примере. Можно обнаружить, что человек учащенно дышит, а его мышцы сокращаются, и затем предположить, что он испуган. Теперь я склонен сказать, что обычно, если у этого страха нет объекта, который я могу идентифицировать, я, вероятно, не нахожусь в эмоциональном состоянии страха. В самом деле, мне лучше обратиться к врачу, чем предполагать, что я испытываю страх.
Но даже если допустить, что, когда я полагаю, что испытываю страх, я нахожусь в иллюзии, что я напуган, этот случай, похоже, не применим к случаю Чарльза. Ведь по мере того, как Зеленая слизь продвигается вперед, Чарльз находится не просто в физиологическом состоянии. У его страха есть соответствующий объект - Зеленая слизь, пусть и вымышленная. И поскольку у состояния Чарльза есть объект, если мы назовем его иллюзией страха, его по-прежнему будет трудно отличить от реального состояния страха. Таким образом, условно кажется, что мы не можем отказаться от идеи, что Чарльз находится в подлинном состоянии страха, прибегая к иллюзорным эмоциям.
Тем не менее, существует еще один теоретический вариант, с помощью которого можно отрицать, что страх Чарльза подлинный. Мы не должны говорить, что страх иллюзорен. Скорее, страх Чарльза может быть мнимым или притворным. То есть, когда Чарльз сжимается от натиска Зеленой слизи, он не верит ни в то, что Зеленая слизь существует, ни в то, что он действительно напуган. Вместо этого Чарльз притворяется, что ужасается Зеленой слизи. Он, так сказать, пародирует кого-то, в данном случае себя, кто находится в состоянии страха. Его страх - это только притворный страх. Эту идею о том, что наши эмоциональные реакции на вымыслы сами являются вымышленными, т.е. притворством или притворством, очень изобретательно и умело защищал Кендалл Уолтон. И именно к его теории мы сейчас и обратимся.
Уолтон считает здравым смыслом, что для того, чтобы чего-то бояться, Чарльз должен верить, что ему угрожает опасность. Так что если Чарльз боится Зеленой слизи, то, по гипотезе, он должен верить, что ему грозит опасность от разгула Зеленой слизи, что, конечно же, предполагает, что он верит в существование Зеленой слизи. Однако Уолтон также считает, что для того, чтобы Чарльз оценил его фильм, он должен поверить в то, что он вымышленный и что Зеленой слизи не существует. Таким образом, мы сталкиваемся со знакомым противоречием. Уолтон не верит, что мы можем отказаться от веры Чарльза в то, что фильм - вымысел. Ибо как иначе мы объясним, что Чарльзу не удалось убежать от Зеленой слизи? Уолтон также не считает, что мы должны отказаться от здравого мнения, что подлинный страх требует веры в реальную опасность. Таким образом, ему нужен разумный рассказ о поведении Чарльза, который бы вписывался в эти ограничения. Итак, он предполагает, что страх Чарльза не является подлинным страхом и, следовательно, не связан с подлинной эмоцией. Это фиктивный или притворный страх. В контексте вымысла Чарльз принимает определенные притворные убеждения - что Зеленая слизь находится в озе - и они служат для создания притворных эмоций - притворного ужаса перед слизью. Фильм, так сказать, становится реквизитом в игре Чарльза, в которой он, изображая или выдавая себя за другого, притворяется, что испытывает
