Кризис социальных наук разразился эпохой переводов — эпохой безуспешных попыток вернуть социальным наукам их былое величие, эпохой поиска несуществующих парадигм, отсутствующих великих идей и несостоявшихся грандиозных проектов, эпохой пародии и усталости.
Эпоха переводов — это попавшая между двух времен эпоха безвременья и немоты, эпоха исчезнувших понятий. В новой системе понятий, над созданием которой тихо работает собственное время, уже не будет места социальным наукам и навязанного ими стиля мысли. Но можем ли мы надеяться, что там найдется место нам?
Пьер Нора
Морис Эмар
Николай Копосов
Мишель Винок
Ирина Прохорова
Павел Уваров
Франсуа Артог
Виктор Воронков
Александр Эткинд с женой Элизабет Мур
Лоран Тевено
Андрей Зорин
Жак Ревель
Эрик Винь
Глеб Морев
Даниэль Андлер
Сергей Козлов
Марк Ферро
Арон Гуревич
Социальные науки здесь и далее понимаются во французском смысле, включая не только социологию, экономику, политологию, антропологию, этнографию, психологию, лингвистику, но и историю, и литературоведение, и философию.
Тот факт, что резкий рост переводов не может не отражать важных изменений в развитии наук о человеке, только начинают осмыслять. Среди немногочисленных попыток такого анализа следует отметить: Traduire l′Europe. Sous la dir. de F. Barret-Ducrocq. Paris, 1993.
Приводимые ниже данные основаны на сравнительном анализе динамики и структуры переводов в России, Венгрии и Франции за 1989–1999 гг. Основой для анализа состояния переводов на русский язык по истории, философии, психологии, филологии, политологии, социологии, международных отношений, антропологии и экономики стала база данных, построенная по нескольким источникам: Библиографического каталога ИНИОН, Библиотеки Конгресса, Бюллетеня Книжной палаты, Электронного каталога Книжной палаты, Каталога Российской национальной библиотеки и дисциплинарных каталогов Российской национальной библиотеки. Столь многообразные источники пришлось привлекать потому, что в России в начале 1990-х гг., в отличие от ряда других стран, отсутствовала всякая достоверная статистика или единый источник информации о книгоиздательстве. Взятый по отдельности, каждый из названных каталогов оказывался неполным, причем причины и характер лакун остаются совершенно непредсказуемыми. Тому можно привести несколько причин: распад централизованной системы комплектации библиотек и централизованной системы книгораспространения покончил с практикой обязательной рассылки сигнального экземпляра, а складывание локальных, часто ограниченных пределами отдельных городов рынков распространения книг значительно затруднило регистрацию новых изданий Книжной палатой. Многие книги, увидевшие свет, были распроданы, не оставив никакого следа в каталогах из-за попыток издательств уйти от налогообложения, равно как и от уплаты авторских прав по переводам. База данных, отражающая лакуны источников, безусловно, репрезентативна для основных направлений развития переводов на русский за последние 10 лет; она включает 3,158 книг. В отличие от России, как во Франции, так и в Венгрии существуют полные базы данных, в которых с большой достоверностью и без значительных лакун отражены опубликованные на французском и венгерском переводы в области гуманитарных наук. Во Франции это электронный каталог «Национальная французская библиография Французской национальной библиотеки», в Венгрии — это «OSZK-HEKTOR».
Динамика переводов, Франция (1989–1999).
Количество переводов, вышедших в свет во Франции, оказывается самым высоким — за 10 лет в этой стране было опубликовано более 7600 переводных книг в области социальных наук. Переводы на русский публиковались почти в два раза реже, тогда как количество переводов на венгерский лишь незначительно отставало от переводов на русский. Динамика переводов выявляет сходные тенденции в этих странах: резкий скачок переводов в начале 1990-х с последующим ростом, который лишь незначительно снижается во Франции и в России по сравнению с Венгрией. И во Франции, и в России волна переводов быстро нарастает в 1995 и 1997 гг., с последующим замедлением темпов переводов в 1998 г. Напротив, в Венгрии и в Литве замедленные темпы роста публикации переводов в 1989–1993 гг. компенсируются стабильным подъемом до 1999 г. Это хорошо видно на примере динамики переводов по отдельным дисциплинам. Данные о количестве переводов на французский находят косвенное подтверждение, например, в цифрах роста переводов на французский в начале 1990-х гг., основанных на том же электронном каталоге Национальной библиотеки: с 1985 по 1991 г. объем переводов на французский вырос вдвое. Другой показатель — объем государственных субсидий на переводы во Франции вырос с 4 млн франков в 1989 г. до 6 млн в 1991-м («L’Etat de l′Europe»: Traduire l′Europe…, op. cit., p. 68, 79).
Выражение принадлежит французскому историку Даниэлю Мило.
Динамика переводов (Венгрия, 1989–1999).
Динамика переводов (Россия, 1989–1999).
Сравнение среднего числа публикаций переводов за год в этих странах говорит само за себя: Франция — 761 перевод, Россия — 325, Венгрия — 264.
Венгерские эксперты называли цифру в 6000 и даже 8000 опубликованных книг, что почти вдвое превосходит показатель, основанный на статистическом анализе, русские — 4000 наименований.
Цифра, которую обычно называют французские эксперты, вдвое ниже реальной — 3000–4000 книг.
В этом году книг по истории было переведено на треть больше среднего уровня, типичного для всех последующих 10 лет (соответственно 30 % при среднем уровне в год 22 %).
Соответственно 16 % по сравнению с 1991 г.
В 1992 г. 29 % по сравнению с 15 % в 1989 г. (средний — 24 %).
Соответственно 24 % по сравнению с 14 % в 1995 г.
23 % в 1996 г. и 19 % в 1997 г.
Соответственно 24 % и 8 %.
Превращение социологии в важное средство манипуляции общественным мнением было освоено эмпирически, без опоры на методологические изыскания социологов, прежде всего французских, пытавшихся примерно в эти же годы показать влияние опросов на формирование общественного мнения.
Соответственно 7,5 % и 18 %.
Выбор языков оригинала для переводов крайне неравномерен. Например, переводы на французский могут быть по праву названы переводами с английского: более двух третей (72 %) всей литературы по социальным и гуманитарным наукам в этой стране переводится с английского языка! Попытку Франции выйти за пределы Гексагона можно признать успешной только относительно США и Англии. Что же касается достижений гуманитарного знания других стран и культур, то их шансы дойти до французского читателя в переводе с оригинала крайне невелики. Доминирующая роль английского как основного языка, с которого осуществляются переводы в Европе, хорошо известна: в среднем переводы с английского оригинала составляют свыше 50 % от общей доли переводов.
Доля иностранных языков в переводной литературе (Франция, 1989, 1995, 1999).
(72 % — английский, 14 % — немецкий, 3 % — испанский, 8 % — итальянский, 2 % — русский, 1 % — другие).
Доля иностранных языков в переводной литературе (Венгрия, 1989,1995, 1999).
(55 % — английский, 25 % — немецкий, 12 % — французский, 1 % — испанский, 3 % — итальянский, 4 % — русский, 0 % — другие).
Доля иностранных языков в переводной литературе (Россия, 1989–1999).
(60 % — английский, 15 % — немецкий, 13 % — французский, 1 % — испанский, 2 % — итальянский, 9 % — другие).
Это суждение постоянно звучало в интервью с венгерскими исследователями (Khapaeva D. Translation and Society. Report. 1999, Fellowship Program, OSl-Budapest).
