до н. э., архаические статуи, бронзовый шлем коринфского типа (400–325 гг. до н. э.), бюст Александра Македонского, прекраснейшая мозаика Леды с лебедем, мраморная статуя Афродиты из Сол II века до н. э., бронзовая статуя императора Септимия Севера (большие античные статуи из металла, избежавшие переплавки, – необычайная редкость!) и серебряные византийские блюда VII века н. э. с изображениями подвигов св. царя и псалмопевца Давида (к их истории мы еще вернемся ближе к концу главы). Также в греческой части Никосии имеются Византийский музей, музей национальной борьбы против английского колониализма, кафедральный собор Св. Иоанна Богослова, выстроенный на месте монастыря бенедиктинцев в 1665 г., Старое и Новое архиепископства, храм Фанеромени с мавзолеем священномучеников, казненных в 1821 г., храм Трипиотис 1695 г.; в турецкой части Никосии – венецианская колонна, монастырь крутящихся дервишей XVII века, мечеть Арап Ахмета 1845 г., пол которой выстлан лузиньянскими надгробиями, и еще много интересных образцов османской архитектуры.
По пути в Кирению нельзя не посетить замок св. Иллариона – одно из уникальнейших мест на Кипре с весьма непростой историей. Оно связано с именем св. Иллариона Великого, одного из основателей монашества на Кипре. Более того – в Средние века в отношении всего Кипра бытовало название «остров Св. Иллариона».
Преподобный родился в 291 г. в Палестине, в семье язычников; был отправлен родителями в Александрию, обучаться наукам. Там он крестился и, познакомившись со св. Антонием Великим – основоположником монашества, стал его учеником. Впоследствии вернулся в Святую землю, основал монастырь близ Иерусалима и прославился там чудотворениями и насаждением монашеской жизни. Ища уединения и удаления от мирской славы, он покинул родину и в 364 г. приплыл на Кипр. Высадился близ города Пафос, но и там не смог найти уединения, исцелив в итоге до 200 местных бесноватых, поскольку, по слову Спасителя: «Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5: 14–16). Два года спустя он ушел оттуда и нашел «место сокровенно и страшно меж высокими горами», где прожил 5 лет, но и там нашли его страждущие, которым он и помогал до самой своей кончины, последовавшей в 371 или 372 г. Верный ученик преподобного Исихий тайно перевез мощи святого в Палестину и положил их в Маюме, в основанном преподобным Илларионом монастыре.
Где же было это «место сокровенно и страшно меж высокими горами»? Местная традиция указывает на то самое место, высоко-высоко на горном хребте Пентадактилос (дословно «Пятипальцевый», по-турецки – Бешпармак), недалеко от Кирении, где сейчас высятся руины византийско-франкского замка. Это не голословное утверждение, поскольку, кроме самого названия, вполне исторического – «Замок святого Иллариона» (хотя сам преподобный вряд ли догадывался, что на месте его уединения, вознесшегося чуть ли не к самым облакам, будет возведен замок и веками будет литься кровь), есть и более весомые доказательства. Византийцы возвели там храм Св. Иллариона (имевший большой купол, опиравшийся на 8 арок, алтарная часть храма уцелела до сих пор) и монастырь. Начало арабских набегов привело к тому, что греки возвели там и башню в качестве наблюдательного пункта за морем, так как с этой горы открывается такой вид на киренийское побережье, словно из иллюминатора самолета. В хорошую погоду даже Турцию бывает видно. Кипрский хронист Ленотий Махерас пишет, что в «крепости Св. Иллариона» находятся чудотворные реликвии св. Иллариона Младшего, которого явно надо отличать от того святого Иллариона, о котором шла речь выше: его мощи, согласно Леонтию, покоились в Перистероне вместе с мощами св. ап. Варнавы (прав ли Леонтий насчет мощей Варнавы? Сомнительно, ибо местопребывание его мощей накрепко связано с его монастырем – см. следующую главу. Разве что допустить, что в Перистероне хранилась часть мощей апостола; храм Перистерона, доселе носящий посвящение свв. Иллариона и Варнавы и находящийся на греческой части Кипра, датируется IX–X вв. и весьма интересен, так как представляет уникальный архитектурный тип, в котором соединились трехнефная базилика и крестово-купольный храм. Легенда о других святых Варнаве и Илларионе, покоящихся в Перистероне, скудна подробностями и наверняка более позднего времени, создана, видимо, чтоб разрешить вышеизложенные противоречия – якобы тела двух подвижников V века приплыли на Кипр, ну и так далее).
Потом, в XI веке, грекам приходится перестроить обитель в форменную крепость, воздвигнув крепкие стены и башни. В это же время, в X–XI веках, на том же большом горном хребте Пентадактилосе строятся еще два замка – Кантара (выстроен также на месте бывшего монастыря Богородицы Кантаротиссы, от которого на вершине горы сохранилась часовенка) и Буффавенто (название явно итальянское, переводится как «сильный ветер», но подлинное найти не удалось; может, его греческое название – Вуфавентон – и является исходным; при Лузиньянах этот замок назывался «Замок льва»; от него ныне совсем мало что осталось). Эти три крепости охраняли стратегически важные проходы через перевал и имели зрительную сигнализацию между собой и Никосией. Впрочем, две твердыни не устояли перед англичанами короля Ричарда и воинами его союзника, иерусалимского короля-изгнанника Ги де Лузиньяна, когда они гонялись за кипрским царьком: Исаак Комнин скрывался сначала в Буффавенто, потом в Кантаре, где его настиг и пленил Лузиньян. Царек отдал приказ гарнизону замка Св. Иллариона капитулировать. С потерей Кирении весь остров перешел под власть Ричарда.
Обосновавшийся на Кипре с 1192 г. король-изгнанник Ги начал деятельно укреплять горные крепости; этим же занимались и его преемники. Вскоре они превратились в настоящие неприступные замки с несколькими линиями обороны. Замок Св. Иллариона получает странное наименование – «Бог любви». Французы всегда остаются французами, хотя в данном случае их подвела неграмотность, точнее – незнание греческого языка. Дело в том, что замок как бы дополнительно защищается горным пиком с двойной вершиной. Греки называли его Дидимос, то есть «Близнец». Франки же восприняли это название на слух, как «Dieu d’amour», сиречь «Бог любви». Это не байка экскурсоводов, название письменно зафиксировано в источниках и упоминается, в частности, в фундаментальном труде Бернгарда Куглера «История Крестовых походов». Будем, однако, придерживаться более уместной терминологии. В 1228 г. замок становится убежищем королевской семьи, когда германский император Фридрих Второй попытался навязать свое регентство малолетнему кипрскому королю Генриху Первому; тогда его конкурент, Жан д’Ибелин, значительно укрепляет замок, в котором и укрываются король-ребенок и его сестры; затем идет мирный промежуток времени почти полтора века; в замке Св. Иллариона на втором и третьем – высшем – уровнях были обустроены дворцы Лузиньянов, ставшие их летней резиденцией (первый уровень предоставлялся на случай убежища окрестным жителям и их скоту); из дворцовых построек третьего этажа через подвал можно было покинуть замок по подземному ходу; в страшную чуму, опустошившую Кипр в 1349 г., замок Св. Иллариона оказался единственным укрытием, где королевская семья оказалась в безопасности от эпидемии благодаря здоровому воздуху; там же в 1373 г. принц Иоанн Антиохийский, брат убитого (не исключено, что им) короля Петра Первого, оборонял замок от генуэзцев, а также заподозрив своих болгарских телохранителей в измене, приказал скинуть их с горы. К его чести, впрочем, надо сказать, что он в том же году, только чуть ранее, удержал Кантару от генуэзцев, захвативших Никосию и Фамагусту, после чего перебрался защищать и замок Св. Иллариона.
Вдова короля Петра Элеонора – черный гений лузиньянской истории, жестокая импульсивная испанка, искусно поссорившая венецианцев с генуэзцами, в 1375 г. отомстила ему в Никосии за смерть мужа, по преданию, показав ему перед убийством окровавленную рубаху короля Петра. Кстати говоря, есть мнение, что
