Министерством юстиции РФ разработаны методические рекомендации по организации рецензирования заключений сотрудников СЭУ МЮ, согласно которым рецензирование преследует цель повышения качества и научной обоснованности экспертных заключений; план рецензирования составляется на год и утверждается Минюстом России.
Рецензирование заключений экспертов по заявлениям физических и юридических лиц не проводится.
Таким образом, все поставленные Вами вопросы относятся к исключительной компетенции суда и должны быть разрешены им по соответствующему ходатайству участников гражданского судопроизводства.
Одновременно сообщается, что АНО «Центр по оказанию экспертных услуг» является самостоятельным юридическим лицом и не подведомствен ФБУ РФЦСЭ при Минюсте России».
Очевидно, что и в Министерстве юстиции Российской Федерации были очень удивлены подобным обращением практикующего адвоката.
Согласно ответа из Министерства юстиции РФ за подписью заместителя директора Департамента по вопросам правовой помощи и взаимодействия с судебной системой И.А. Залуцкой «в соответствии с Положением о Министерстве юстиции РФ, утвержденным Указом Президента РФ от 13.10.2004 № 1313, Минюст России осуществляет организационное и методическое руководство деятельностью судебно-экспертных учреждений МЮ РФ и не наделен правом оценки экспертных заключений и вмешательства в деятельность суда.
АНО «Центр по оказанию экспертных услуг» в систему судебно-экспертных учреждений Министерства юстиции Российской Федерации не входит. Требования к квалификации негосударственных экспертов законодательством Российской Федерации не регламентированы».
Ответ из Палаты судебных экспертов (есть, оказывается и такая контора) лишь после нескольких повторных настойчивых обращений заявителю все-таки поступил (А иначе зачем она создана? Кстати, ответ и на этот вопрос тоже никто не знает). Содержал же этот ответ разъяснения добиваться правды в суде, и только. Там же было разъяснено, что «эксперт – это лицо, независимое как от органа или лица, назначивших судебную экспертизу, так и сторон, иных заинтересованных в исходе дела людей, а контроль над соблюдением нормативных требований закона при проведении судебной экспертизы осуществляет судья, назначенный для рассмотрения данного дела; все замечания, вопросы и ходатайства необходимо адресовать суду; при необходимости, если у суда имеются сомнения, может быть принято решение о привлечении других специалистов для установлении истины по делу».
Как пояснил при этом автору один из «независимых» экспертов, работает он самостоятельно, его никто не контролирует, что такое «Палата судебных экспертов», он вообще не знает, бывает, когда следствие и суд отвергают его заключения, от ошибок не застрахован ни один эксперт, а заведомость или умысел еще необходимо доказать; такие случаи ему неизвестны, как неизвестны они и автору настоящей статьи.
Остается надежда на апелляционную и надзорные инстанции? Невиновный водитель Быков, надеясь на законность и правосудие, установление истины и справедливости, мотивированно обратился в эти инстанции и получил предсказуемый сегодня ответ. Но это, как говорит легендарный майор Томин, он же Леонид Каневский, совсем другая история…
Очевидно, что уже давно существует необходимость внесения в этой части (назначения и проведения судебных экспертиз) изменений в законодательство, которые будут гарантировать участникам судопроизводства их законные права и обеспечивать их интересы. Вот только какие изменения? Будут ли они приняты, а не отвергнуты судебной системой?
В рамках так называемой доследственной проверки участники происшествия (водители и пешеходы) и их представители лишены возможности знакомиться с постановлением следователя о назначении САТЭ, что является одной из причин необъективности экспертных заключений. Законодатель, предусмотрев проведение автотехнической экспертизы до возбуждения уголовного дела, почему-то совсем забыл в интересах обвинения о правах участников производства. Таким образом, участники процесса лишаются возможности реализовать связанные с назначением экспертизы и вытекающие из конституционных принципов состязательности свои права, закрепленные статьей 198 УПК. При этом никто из должностных лиц следствия почему-то не знакомит заинтересованных лиц (участников происшествия и их представителей) с постановлениями о назначении САТЭ, от результатов которых в дальнейшем и зависит процессуальное решение по материалу проверки, проводимой в порядке ст.ст. 144-145 УПК. Эти лица забывают (или наоборот, слишком хорошо помнят), что результаты САТЭ зачастую определяют исход дела о дорожном происшествии. Подобный упрощенный, даже тайный, исключительно в интересах обвинения, порядок собирания доказательств вне рамок уголовного дела с целью его возбуждения является недопустимым, потому что отдан на откуп так называемому субъективному усмотрению должностных лиц и нарушает права и интересы участников производства.
Такие же проблемы, к сожалению, существуют и при расследовании уже возбужденных уголовных дел, чем грубо нарушаются требования Конституционного и Верховного Судов России, законные права и интересы участников производства, а также принципы состязательности и равноправия сторон, декларированные Уголовно-процессуальным кодексом.
В этой связи необходимо вернуться к практике, когда постановления Высших судов являлись обязательными к исполнению, а не носили, как сегодня, почему-то лишь рекомендательный характер.
В соответствии с требованиями статьи 6 («Соблюдение прав и свобод человека и гражданина, прав юридического лица при осуществлении государственной судебно-экспертной деятельности») Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» лицо, полагающее, что действия (бездействие) государственного судебно-экспертного учреждения или эксперта привели к ограничению прав и свобод гражданина, вправе обжаловать указанные действия (бездействие) в порядке, установленном законодательством Российской Федерации» (часть 3 статьи 6 ФЗ от 31 мая 2001 года).
К сожалению, и эта статья почему-то не действует, случаи ее применения неизвестны.
В настоящее время в Российской Федерации действуют две официальные структуры экспертных учреждений – в системе МВД РФ (ЭКЦ МВД РФ и подчиненные ему экспертно-криминалистические отделы) и в системе судебно-экспертных учреждений Минюста России (ФБУ РФЦСЭ при Минюсте России и лаборатории судебных экспертиз (ЛСЭ) в краях, областях РФ).
Существуют еще и многочисленные автономные, негосударственные, независимые ни от кого, так называемые экспертные ООО типа «Рога и копыта», способные написать всё, что угодно и кому угодно, которые «в систему судебно-экспертных учреждений Министерства юстиции Российской Федерации не входят, и требования к квалификации работающих там экспертов законодательством Российской Федерации не регламентированы».
Эти и им подобные «Центры по оказанию экспертных услуг», как правило, сотрудничают с определенными судами, работают там на потоке и своей деятельностью обеспечивают лишь видимость правосудия, вынесение судебных решений, которые вызывают справедливые нарекания и сомнения в своей достоверности. Однако экспертиза назначена и проведена, доводы формально проверены, а вот как они проверены, – это уже второй вопрос…
Как пояснил заявителю судья Перовского суда в свое время, «обращайтесь в кассационные и надзорные инстанции, которые и формируют эту судебную практику».
Однако, когда участник процесса представляет в суд (или следствие) заключение эксперта в качестве специалиста, это заключение почему-то, независимо от его обоснованности, безмотивно отвергается следствием и судом без какой-либо экспертной проверки.
Очевидно, что уже давно существует необходимость внесения и в этой части изменений в законодательство, которые будут гарантировать участникам судопроизводства их законные права и обеспечивать их интересы.
Вот только какие изменения, тем более с учетом нынешней состязательности сторон при известном субъективном усмотрении должностных лиц?
Судья Пресненского суда, которая рассматривала дело Быкова-Хомякова, в один день назначает и рассматривает по 20-25 гражданских дел по иску к одной и той же страховой компании («пресловутая загруженность и сроки рассмотрения дел», которые необходимо соблюдать). Возможно, что скажем так, по двум-трем делам (статистика отсутствует) с целью проверки доводов сторон ею назначаются судебные экспертизы, которые проводит эксперт одной и той же «независимой» организации, который в условиях экономического кризиса и высокой конкуренции имеет постоянную работу, в качество которой судья зачастую абсолютно не вникает (или закрывает глаза) в силу той же загруженности, которая в погоне за сроками сказывается, прежде всего, на качестве правосудия. Это видимая сторона айсберга. Но есть еще и заинтересованность сторон, которая умело скрывается тем же количеством, объемом и низким качеством подобной «экспертной» работы, а также крайне низким профессионализмом некоторых работников судебной системы, не обладающими никакими специальными познаниями в разных областях знаний.
