147
См., напр.: БВС РФ. 1991. № 11. С. 3–4; 1992. № 3. С. 10; 1993. № 10. С. 4–5.
В зависимости от обстоятельств дела такие действия при наличии к тому оснований подлежат квалификации по ст. 330 УК или другим статьям УК (см.: п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое»).
Исключение составляет лишь состав разбоя, в котором говорится не о корыстной цели, а о цели хищения чужого имущества. Однако при более пристальном взгляде на данный состав обнаруживается, что корыстная цель также является его неотъемлемым признаком. Ю. В. Лубшев справедливо отмечал, что «насильственное деяние имеет сложное целевое содержание» (Лубшев Ю. В. Установление виновности по делам о насильственных преступлениях // Вестник Моск. ун-та. 1975. № 1. С. 28).
Нельзя согласиться с разъяснением Верховного Суда, что присвоение и растрата состоят в противоправных действиях, осуществляемых «против воли собственника» (см.: п. 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»).
См.: п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое».
Однако такая оценка, характерная для Нового времени, не всегда была господствующей. Как отмечалось, в феодальную эпоху тайный способ был признаком низости деятеля и, как следствие, – его большей опасности. Коварство, приписываемое действующему таким образом субъекту, предопределяло и то, что к краже приравнивали многие деяния, ничего общего с хищением имущества не имеющие, если они совершались тайно (например, головная татьба или похищение людей) либо с использованием лжи (некоторые случаи подлогов и присвоения имущества) (см.:Фойницкий И. Я. Курс уголовного права. Часть Особенная: Посягательства личные и имущественные. С. 187).
См.: п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое».
См.: п. 2, 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» (БВС РФ. 2003. № 2).
См.: п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое».
См.: Там же. П. 5.
См.: Яни П. С. Мошенничество и иные преступления против собственности: уголовная ответственность. С. 56–57.
Пункт 12 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 5 сентября 1986 г. (с изменениями, внесенными постановлением Пленума от 30 ноября 1990 г.) «О судебной практике по делам о преступлениях против личной собственности» (Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М., 1997). // Образно, но не менее доходчиво эта мысль выражена в известной песенке из кинофильма «Приключения Буратино»: «На дурака не нужен нож. Ему с три короба наврешь и делай с ним, что хошь». Только лиса Алиса и кот Базилио, уговаривающие Буратино зарыть монетки и замереть в ожидании всходов, – мелкие жулики по сравнению с нынешними мошенниками. Обдурить деревянного мальчика может каждый. Их последователи, не сказочные, а реальные, действуют с куда большим размахом и изобретательностью. В частности, по данным на 1 ноября 1996 г., в России насчитывалось около 86 млн обманутых вкладчиков, ущерб которым со стороны около 880 компаний составлял как минимум 40 трлн рублей (Комсомольская правда. 1996. 29 окт.). Мошенническая деятельность ряда инвестиционных фондов в России того времени приобрела настолько грандиозные масштабы, что эта проблема из разряда уголовных превратилась в политическую. Наиболее же ярким примером того, как устранение государства от принятия мер по противостоянию финансовому мошенничеству и оздоровлению ситуации привелоксерьезной политической дестабилизации, вылившейся в погромы и мародерство, являются события в Албании. Развивайся российские события по тому же сценарию, пришлось бы вводить чрезвычайное положение, способное повлечь куда большее ограничение прав и свобод граждан, но уже не в целях защиты кредиторов, а в целях защиты конституционного строя и безопасности государства.
См.: п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате».
Уголовное право. Особенная часть. Учебник для вузов / Отв. ред. И. Я. Козаченко, З. А. Незнамова, Г. П. Новоселов. М., 1997. С. 217.
БВС РФ. 1995. № 2. С. 6.
В случае мошеннического завладения долей в праве общей собственности необходимо исходить из того, что момент перехода указанной доли увязываетсяв ст. 251 ГК с моментом заключения договора, если соглашением сторон не предусмотрено иное, амомент перехода доли по договору, подлежащему государственной регистрации, определяется в соответствии с п. 2 ст. 223 ГК.
См: п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое».
Там же. 1990. № 6. С. 15.
Там же. 1991. № 10. С. 3.
БВС РСФСР. 1982. № 2. С. 14.
Владимиров В. А. Квалификация похищений личного имущества. М., 1974. С. 50.
Борзенков Г. Н. Ответственность за мошенничество. М., 1971. С 30.
БВС РФ. 2000. № 4. С. 8.
Векленко В. В. Преступления против собственности как уголовно-правовая фикция. С. 13.
Там же.
В этом отношении стоит заметить‚ что ни один из составов преступлений против собственности, ответственность за которые наступает с 16 лет, не предусматривает насильственных способов их совершения, тогда как почти все преступления, субъектом которых являются 14-летние, предполагают физическое насилие в качестве признака либо основного состава (ст. 162, ч. 1 ст. 163), либо квалифицированного (п. «г» ч. 2 ст. 161, п. «в» ч. 2 ст. 166, ч. 2 ст. 167 УК).
Кригер Г. А. Квалификация хищений социалистического имущества. М., 1974. С. 150.
Волохова О. В. Современные способы совершения мошенничества: особенности выявления и расследования. М., 2005. С. 8–9.
БВС РФ. 2003. № 6.
Некоторые криминалисты выделяют среди наиболее распространенных в настоящее время способов хищения путем мошенничества деяния, позволяющие завладеть материальными и денежными ценностями: «а) с помощью обманных операцийс различными ценными бумагами (чаще акциями, векселями, приватизационными бумагами и др.), кредитными картами, фальшивыми банковскими авизо, при получении аванса (предоплаты под предлогом предоставления товаров, услуг и др.); б) путем создания всевозможных фиктивных инвестиционных фондов, в том числе «финансовых пирамид»; в) путем получения по подложным документам пенсий, пособий и других периодических выплат; г)путем получения материальных ценностей по подложным документам на базах, складах и других объектах с использованием упущений должностных или материально ответственных лиц; д) путем заведомо ложных обещаний об оказании помощи в приобретении дефицитного товара, получении жилой площади, поступлении в учебное заведение и др.» (Яблоков Н. П. Криминалистика. М., 1997. С. 337).
См.: Волженкин Б. В. Служебные преступления. М., 2000. С. 254–255.
Приведенная классификация мошеннических проявлений в зависимости от используемых способов обмана при всей познавательной полезности все же достаточно условна, так как в реальности мошеннический обман может касаться нескольких обстоятельств одновременно (например, как предмета, так и лица), что позволяет говорить о существовании комбинированных видов обманов.
Подтверждением подвижности границ между указанными нормами может служить то, что вовремя действия ст. 87 УК РСФСР 1960 г., предусматривающей ответственность за изготовление и сбыт только государственных ценных бумаг, Верховный Суд требовал квалифицировать сбыт поддельных ценных бумаг негосударственных организаций и предприятий, а равно зарубежных государств как мошенничество, а подделку таких бумаг с целью сбыта – как приготовление к мошенничеству (см.: п.8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 г. «О судебной практике по делам об изготовлении или сбыте поддельных денег или ценных бумаг» (Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) по уголовным делам. М., 1996. С. 566–567)).
