О немецком деривате befedrovat – повышать см. комм, выше (ч. 3, гл. 2, с. 110).
То есть телеграфист просит себя объявить и произвести в горнисты. Если вдуматься – очевидный дауншифтинг.
С. 131
Всеми брошен, одинокий
Полон грусти безнадежной,
Горьких слез я лил потоки
На груди подруги нежной.
Об отсутствии у песни музыки см. комм, выше: ч. 3, гл. 2, с. 130.
и жадно проглотил сардинки.
В оригинале редкой живописности глагол-дериват – schlemstnout (hltavě je schlemstnul). От немецкого schlemmen – чревоугодничать. И жадно их схомячил.
С. 132
Из-за этой самой болезни моя жена с детьми ходила на богомолье в Клокоты.
Клокоты (Klokoty) – в описываемую пору небольшое местечко в паре километров на запад от Табора (см. комм., ч. 2, гл. 1, с. 261), на дороге в Писек (см. комм., ч. 1, гл. 1, с. 33). Ныне часть города Табора. Известно необыкновенно почитаемым, с XV века разрушенным не один раз, но вновь отстроенным храмом Вознесения Девы Марии (Nanebevzetí Panny Marie). Место паломничества всех страждущих помощи и заступничества южно-чешского края.
С. 133
Обер-лейтенант Квасничка – мы тогда служили в Карлине в дополнительной команде запасных.
Карлин – см. комм., ч. 1, гл. 4, с. 60. Дополнительная команда запасных в оригинале искажение немецкого Ergänzungskommando – erkencunkskomanda.
Не думайте, жуки навозные, ленивые коровы вы этакие, боровы мадьярские
Выражение «боровы мадьярские», звучащее как оскорбление для чехов или судетских немцев, что составляли в равных примерно долях личный состав швейковского 91-го пехотного полка, в оригинале таким вовсе не выглядит. У Гашека употреблено никакими явными национальными цветами неокрашенное слово bagoun (Nemyslete si, vy hovnivárové, vy líní krávové a bagounové). Это искажение венгерского названия редкой, ныне, как говорят справочники, любезно предоставленные блогером stabvenom, и вовсе исчезнувшей породы особых баконских хрюшек – bakonyi. Смеси домашних свинок и самых мирных из диких кабанов. У немцев это Baguner.
Иными словами, здесь народы империи не сталкиваются лбами, а в очередной раз автор иллюстрирует свою любимую мысль о том, что нет больших специалистов в зоологии и зоотехнике, нежели офицеры императорской и королевской армии. См. комм., ч. 2, гл. 2, с. 333 и 334.
См. также комм, о Бакони и бандитах из баконских лесов: ч. 3, гл. 1, с. 37.
С. 134
Когда во время наполеоновских войн французы осаждали Мадрид, испанец, комендант города, чтобы с голоду не сдать крепость, без соли съел своего адъютанта. Это действительно жертва, потому что посоленный адъютант был бы безусловно съедобнее.
Сходный фантастический сюжет из испанской истории см.: ч. 1, гл. 14, с. 172.
Что же касается самого исторического факта, то никакой осады Мадрида наполеоновскими войсками и не было, тем более голода и прочих лишений, вызванных изоляцией от мира. Восстание, начавшееся 2 мая 1808-го в Мадриде, было подавлено едва ли не в тот же день. Во всяком случае знаменитая картина Гойи, изображающая расстрел французами испанцев у стен покоренного города, называется «Третье мая 1808 в Мадриде» («El třes de mayo de 1808 en Madrid»).
Искал спасения в фисташковых бусинках производства венской фирмы Мориц Левенштейн.
В оригинале: Moritz Löwenstein. Сравни с другим, скорее вымышленным, чем реальным производителем церковных и прочих предметов культа в романе Мориц Малер (Moritz Mahler, см. комм., ч. 1, гл., 11, с. 158). Сходство названий кажется подтверждением того, что обе фирмы – продукт гашековского вдохновения.
плакали у нас два гусенка. Вот было мясо! Одна мякоть!
Неверный перевод. В оригинале: ale to není žádný maso, to je měkkotina.
То есть: а сказать честно, и не мясо вовсе, жижка какая-то (студень какой-то).
С. 135
Поезд уже давно скрылся за Ишатарчей
См. комм, к названию Ишатарча (Киштарча): ч. 3, гл. 2, с. 114.
ГЛАВА 3. ИЗ ХАТВАНА НА ГАЛИЦИЙСКУЮ ГРАНИЦУ
С. 136
Хатван – станция на линии Будапешт-Мишкольц, оставшаяся позади к началу действия этой главы. См. комм., ч. 3, гл. 2, с. 99.
Которому предстояло еще пешком пройти от Лаборца в Восточной Галиции до фронта
Лаборец (Laborec) – река в восточной части современной Словакии. До 1920 года эти земли входили в состав Венгерского королевства (см. комм, о Трианонском договоре: ч. 2, гл. 3, с. 352). Долина реки Лаборец была захвачена в начале войны русскими войсками и отбита австрийцами полгода спустя, во время наступления зимы 1914/1915. Путь на фронт бравого солдата Швейка от города Гуменне (Humenné) будет идти вдоль Лабореца к верховью с юга на север, о чем в романе свидетельствуют упоминания городов и железнодорожных станций Брестов (Brestov nad Laborcom), Великий Радван (Radvaň nad Laborcom), Новая Чабина (Čabiny), см. комм., ч. 3, гл. 3, с. 165, и Медзилаборце (Medzilaborce), см. комм., ч. 3, гл. 3, с. 165. Далее ветка на Галицию от реки уходит к востоку к населенному пункту Palota (около 9 километров от Медзилаборце), что уже на границы Словакии и современной Польши. Здесь начинается Лупковский перевал (Lupkovský průsmyk), через который, благодаря 642-метровому тоннелю открытому здесь в 1874, поддерживалось регулярное железнодорожное сообщение между западными землями Австро-Венгрии и Галицией.
Среди гашковедов довольно продолжительное время не было единого мнения, откуда начался пеший поход на восток маршевой роты самого Гашека, спорили даже, совпадает ли железнодорожный след с романным. По всей видимости нет: материалы венского военного архива (Kriegarchiv), исследованные Йомаром Хонси, позволяют совершенно точно утверждать, что сам Гашек проследовал со своим маршевым батальоном на поезде до города Самбор. И здесь самый короткий путь не через Санок, а через лежащий южнее него Ужок. Впрочем, кто знает, может быть, среди военной разрухи и прочих связанных с ней безобразий, приходилось добираться и кружным путем до Самбора. Через Санок и Хыров. См. комм., ч. 3, гл. 1, с. 173. Так или иначе, но швейковский романный поезд с солдатами совершенно точно уходит от реки на восток, преодолевает перевал и направляется на Санок, куда благополучно и прибывает, см. комм., ч. 3, гл. 3, с. 183 и ч. 3, гл. 4, с. 191.
Географически Лупковский перевал находится примерно на 50 километров южнее своего более знаменитого соседа Дукельского. См. комм., ч. 3, гл. 1, с. 10.
так как в Фюзешабони из полка пришел приказ по армии
Фюзешабони (Füzesabony) – небольшой городок и железнодорожный узел в северной Венгрии. Расстояние до оставшихся позади Будапешта и Хатвана соответственно 123 и 66 километров. А вот до входа в Лупковский тоннель в долине Лабореца на востоке еще 260 километров.
«Приказ по…»(rozkaz po armádě), согласно (MZ1981), синтаксический русизм – «rus.: přikaž po armii = armádní rozkaz». Cp. пример: ч. 3, гл. 3, с. 157. См. комм, к обороту «до войны»: ч. 1, гл. 14, с. 228 и «по бригаде»: ч. 3, гл. 2, с. 79 и 86. А также комм, о лексических русизмах ниже: ч. 3, гл. 3, с. 177.
С. 137
И эшелон повезли дальше, в Мишкольц.
Мишкольц (Miskolc) – третий по величине город Венгрии после Будапешта и Дебрецена. Расстояние до первого 177 километров, а от места предыдущей стоянки поезда, станции Фюзешабони – 55. От Мишкольца начинается местность, пораженная эпидемией холеры в период Первой мировой войны, это обстоятельство будет не раз упоминаться в романе.
Гуляш отправили в Тисалок, в Зомбор.
Тисалок, в оригинале – Tiszalök, правильно – Тисалуц (Tiszalúc). Станция в 24 километрах на восток от Мишкольца. Как замечает Йомар Хонси (JH 2010), Гашек будет неправильно записывать наименования многих станций в этой главе, что и не удивительно, они все буквально мелькнули перед его глазами.
Зомбор, в оригинале – Zombor, совершенно очевидно Mezózombor (Мезэзомбор), еще одна станция по пути на восток, 38 километров от Мишкольца. Бравый гуляш в походных котлах преодолел уже 62 километра.
С. 138
как вдруг поезд остановился в Новом Месте у Шятора, где под котлами снова развели огонь, гуляш разогрели и, наконец, раздали.
Словацкое название приграничного города, которое используется в оригинале – Nové Město pod Šiatrom – прямой перевод составного венгерского Sátoraljaújhelry (Шаторайауйхей) – Sátoralja + új + hely, и это означает – «новый город под шатром». Город был разрушен монголами в XII веке и, заново отстроенный в XIII-м, стал называться новым. После 1920 года разделен на южную венгерскую и северную словацкую части (см. комм, о Трианонском договоре: ч. 2, гл. 3, с. 352). Расстояние от Мишкольца – 80 километров.
