Современники Г. Граба остро чувствовали «незаполненную позицию» (Leerstelle), «пробел» в тексте. Шофер такси поднялся наверх, оставил багаж в прихожей (167). Рассказчик расплатился, и тут произошло нечто странное» (das Seltsame). «Репертуар текста» Г. Граба построен так, что читатель сам должен заполнить возникший пробел, разрешить неопределенность. В тексте заложена «негация», значимое умолчание, вызывающие активную работу воображения читателей.
Читатели-современники легко угадывали скрытое намерение автора. Они ощущали, что шофер такси из новеллы Г. Граба более всего напоминает чародея Чипполу из знаменитой антифашистской новеллы Т. Манна «Марио и волшебник» (Mario und der Zauberer, 1930). Т. Адорно артикулировал скрытый смысл текста Граба, назвав шофера такси символом национал-социалистического террора[247]. Смысл текста получил «конкретизацию» в диалоге с читателем.
Итак, представители «констанцской школы» полагали, что «смысл» произведения возникает в процессе его рецепции. Неисчерпаемость смысла в понимании Изера противостоит пост-структуралистской концепции принципиальной «неопределимости» смысла[248].
1. Охарактеризуйте моменты притяжения и отталкивания между «рецептивной эстетикой» и «формальным методом» (герменевтикой, структурным подходом).
2. В чем заключаются моменты сходства и различия между «рецептивной эстетикой» и «эстетикой воздействия»?
3. Проанализируйте «свободные позиции» (смысловые пробелы) в тексте новеллы Ф. Кафки «Блюмфельд, пожилой холостяк» (Blumfeld, ein alterer Junggeselle, 1915).
1. Яусс Х.Р. История литературы как провокация литературоведения / Пер. с нем. и предисл. Н. Зоркой //Новое литературное обозрение. – М., 1995. – № 12. С. 34–84.
2. Яусс Х.Р. К проблеме диалогического понимания // Вопросы философии. – 1994. – № 12. С. 97—106.
3. Изер Вольфганг в Москве: материалы круглого стола и ответ
В. Изера С. Фишу // Вестник Московского университета. – Серия 9: Филология. – М.: Изд-во Моск. унив., 1999. – № 5.
4. Деррида Ж., Хартман Д., Изер В. Деконструкция: триалог в Иерусалиме // http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/ Derr/dekon.php.
5. Изер Вольфганг. К антропологии художественной литературы // http://www.polit.ru/research/2009/02/27/izer.html.
Тема 13 Категория «Смысл» в контексте системно-синергетического подхода к изучению литературы
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: синергетика, комплексный подход, равновесная структура, диссипативная система, метасистема, смысл, само-порождение смысла, системно-синергетический подход, словесная художественная коммуникация, текст и контекст, точка зрения, литературное (художественное) произведение, концепт, высказывание, синергетический скачок, эмерджентное свойство, саморегуляция, порядок, хаос
Системно-синергетический подход в литературе возникает на основе сочетания системного подхода к литературе и положений синергетики, спроецированных на гуманитарное знание. В результате складывается комплексный подход к словесности, предполагающий исследование ее проблем с привлечением аналитических средств и методологической базы других наук, включая естественные, математику, кибернетику
В 1960—1980-е годы, когда расширение междисциплинарных связей стало необходимым условием дальнейшего развития гуманитарного знания, получило распространение и комплексное изучение литературы. Отсутствие частной теории систем в литературоведении отчасти восполняется системным подходом, позволяющим интегрировать возможности литературоведческих методов с методами наук, далеких от филологии.
Эпоха, в которую мы живем, знаменует быстрое развитие естественных наук и укоренение идеи синтеза разных отраслей знаний, разных видов искусства, науки и искусства. Теория систем проникает почти одновременно в точные науки и в социологию. При поиске новых подходов полезным оказывается опыт разных ученых, соединение исследования крупномасштабных явлений и частных случаев, описание макроскопического и микроскопического уровней в построении моделей. Таким ученым стал И. Пригожин.
Илья Пригожин (Вишман)
(1917–2003) родился в Москве в семье инженера-химика. Раннее увлечение музыкой сформировалось под влиянием матери-пианистки («Я научился читать ноты раньше, чем слова»). Переезд семьи в 1921 году в Литву, а затем в Германию и Бельгию породили, по словам Пригожина, «острую восприимчивость к переменам».
Колебания в выборе карьеры концертирующего пианиста, профессионального философа, биолога и математика разрешились в пользу термодинамики. В 1943 г. бакалавр естественных наук защищает диссертацию о значении времени в термодинамических системах. Пригожина особенно интересуют неравновесные открытые системы, в которых материя либо энергия обмениваются реакцией с внешней средой. Пригожину принадлежит теория диссипативных структур, согласно которой неравновесность может служить источником организации и порядка. В 1977 г. Пригожин получил Нобелевскую премию за труды по термодинамике и «особенно за теорию диссипативных структур». В работах Пригожина осуществляется преодоление разрыва между математическими, биологическими и социальными сферами исследований, наукой и искусством. Его называют «поэтом термодинамики».
Пригожин был членом Российской, Бельгийской, Нью-Йоркской, Румынской и др. академий, почетным профессором многих университетов, в т. ч. и Московского. Диапазон его интересов – термодинамика, история, археология, философия, литература, музыка.
Литература:
Гленсдорф П., Пригожин И. Термодинамическая теория структуры, устойчивости и флуктуаций. – М., 1973.
Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. – М., 1986.
Николис Г., Пригожин И. Познание сложного. – М., 2003.
Пригожин И. От существующего к возникающему. Время и сложность в физических науках. – М., 1985.
Пригожин И., Стенгерс И. Квант, время, хаос. – М., 2003.
По характеру дарования бельгийский ученый, нобелевский лауреат И. Пригожин близок к великим натурфилософам прошлого. «Он один из создателей новой науки – физики неравновесных процессов, связанной с такими понятиями, как самоорганизация и диссипативные, неустойчивые структуры. Возрождая целостное видение мира и человека в нем как взаимосвязанных процессов становления, И. Пригожин выступает носителем общемировой и прежде всего европейской культуры, уникальным образом сочетая в своем творчестве верность научным традициям и новаторство»[249]. Пересмотр формулировок законов физики производится ученым благодаря новому понятию хаоса, более продуктивного, чем порядок. Пригожин создает собственную концепцию природы: «становление и событие не существуют раздельно, вероятностные законы приводят к созданию «картины открытого мира», в котором в каждый момент в игру вступают все новые возможности».
Если рассматривать литературу как часть системы искусства, то художественное произведение является частью системы «литература». Используя теорию систем, можно объяснить происхождение и существование чрезвычайно сложной упорядоченности, характеризующей как общее понятие «художественная литература», так и художественное произведение.
При том, что в системе «литература» каждый из компонентов – произведение, автор, традиция, реальность, читатель – являетсявсвоюочередьсистемой, именно художественное произведение – тот узел, где сходятся все связи. Автор становится автором, только если он создал свое произведение. Читатель – только если он его прочитал и оценил. Традиция и реальность – внешние условия существования произведения. В художественном произведении присутствуют все признаки системы – определенная целостность, структурность, иерархичность, зависимость от внешней среды, возможность быть описанным разными способами. Проще всего это продемонстрировать на примере произведений классицизма, в которых системные свойства структурности и иерархичности выражены наиболее явно.
По-видимому, мы имеем здесь дело с так называемыми равновесными структурами, в которых энтропия, неуравновешенность присутствуют в малой степени. Типичным примером равновесной структуры И. Пригожин называет кристалл, образуемый и поддерживаемый при незначительном отклонении от равновесия. В качестве литературного примера можно вспомнить историю уже не раз упоминавшейся трагикомедии Корнеля «Сид». Французская академия, направляемая волей кардинала Ришелье, осудила трагедию за нарушение классицистических норм. В вину Корнелю было поставлено обращение к испанской истории вместо истории античной, введение бокового любовного сюжета, мешающего развитию единства действия, и перенесение сцены объяснения героя с невестой из одного места в другое. Но, несмотря на эти отклонения, «Сид» был и остается эталоном классицистической трагедии. Исправив «недостатки» своего шедевра, Корнель в последующем творчестве неукоснительно соблюдал строгие правила. Эти правила, пользуясь терминологией точных наук, можно назвать «стационарными состояниями», а чем больше стационарных состояний, тем система устойчивее, но тем она и более закрыта.
