то подразумеваем вытеснение в тело, которое является контейнером всего того, что голова не смогла принять и отпустить. Поэтому так популярна телесно-ориентированная психотерапия.
Синдром Дирка Хамера
Если мы вернемся в контекст Германской Новой Медицины, то просто добавим – если стресс для человека был внезапный, он к нему не подготовился, не имел ресурса чтобы с ним справиться. Если он был изолирующим, не смог получить помощь или внешние ресурсы для решения этого конфликта – и в результате попал в замешательство, не нашел никакой стратегии, тогда этот стресс стал тем, что Хамер называет – синдром Дирка Хамера (вследствие того, что погиб его сын, у Хамера самого развился такой синдром). Мы называем его биологическим шоком. Это означает, что ум не справился, не знает, что делать. И тогда программное обеспечение нашего мозга, то, что я называю термином «генетическая сущность», берет управление реакцией человека на себя, вытаскивает предыдущие опыты и аварийно запускает программы в теле низкого уровня – архаические программы спасения жизни, которые нам известны как болезни.
Что такое болезнь в данном контексте?
Болезнь – это архаическая биологическая целесообразная программа спасения жизни.
Но нужно напомнить, что, несмотря на всю ее целесообразность, она обретает смысл только на уровне клеточном, тканевом, а не на уровне цельного организма. Поэтому, опять же, высокопарно рассуждать о мудрой природе-матушке, о том, что человек сам от всего выздоровеет, ничего не надо делать и медицина вообще не нужна, – совершенно не по делу.
Есть такой Ричард Докинс, который написал книжку «Эгоистичный ген». С точки зрения природы, вы всего лишь контейнер для генов. И если вы та самая особь, которая настолько дезадаптирована, что какой-то конфликт, который случился у нее в жизни, привел к такому стрессу, что с ним не удалось справиться, то, с точки зрения природы и естественного отбора, логичней такую особь ликвидировать. Зачем она нужна в нашем роду? Да, с точки зрения индивидуального человека – это ужасно. А с точки зрения выживания популяции – вполне логично.
Если мы это как-то привяжем к схеме Хамера, то, скажем так, примерно половина известных заболеваний в медицине соответствуют ситуации, которую я описал. В ГНМ это называется – симптомы активной фазы, или фаза конфликта. Иногда даже делается утверждение, что мозг словно утилизирует переживания в какие-то локальные в органы тела, причем определенным типом зарядов – в определенные органы тела. И вся эта большая схема Хамера подробным образом описывает, от какого конфликта, в какой орган и что будет утилизировано и в виде какого процесса.
Тонкости словесных формулировок конфликтов
У Хамера написано «конфликт самообесценивания», а для какого-то человека само слово «обесценивание» – пустой звук. Когда начинаешь с ним разговаривать, он говорит: «У меня самообесценивания нет, я нормальный чувак, просто все время чувствую себя униженным, подавленным». Ты говоришь: «Может, это самоунижение?» «А, да, самоунижение у меня есть». И ты как терапевт можешь подумать – какая разница? Но этот вопрос здесь релевантен. Потому что для него внутри есть разница, и слово «самоунижение» может быть психоактивным.
Так что смотрим на схему, но понимаем, что описание конфликтов – это сугубо личные вещи. И те вещи, которые там есть, могут просто у какого-то человека не срезонировать. Что у этого конкретного человека будет психоактивным, то и даст вам ключик к его переживаниям.
После конфликта
Если конфликт в соответствии с тем определением, что было выше, исчерпан и на всех уровнях завершен – угрозы нет, она стала частью прошлого. Мозг запускает механизм отката, механизм остановки этой биологической программы. Данный механизм тоже предсказуемо работает определенным образом, проходит определенные стадии, и все это вместе называется – фаза восстановления, или фаза ремонта, или, как я предпочитаю ее называть, постконфликтная фаза. Потому что выражение «фаза восстановления» подразумевает, что в ней что-то хорошее происходит. А на самом деле в ней может происходить даже что-то негативное, и связано это с тем, что у человека все еще есть остаточный заряд. Соответственно, оставшееся и соответствует болезням в медицине, воспалениям, например, и т. д. Но мы до этого еще дойдем.
Есть две категории болезней, и практически про любую болезнь можно сказать, что это программа, связанная с симптомами активной фазы или с симптомами постконфликтной фазы. Есть фазы конфликта и постконфликта. Почему это важно? Если я терапевт, который работает с человеком, мне нужно понять, у него ситуация активно в жизни присутствует, и я на это повлиять не могу по большому счету. Или это что-то законченное, из прошлого, но просто остались какие-то заряды. Мы понимаем, что по куче причин все эти биологические программы далеко не всегда приводят к полному восстановлению, а чаще становятся хроническими заболеваниями. И основная причина кроется в том, что исчерпание конфликта для человека на объективном уровне не означает автоматическое пропадание заряда.
Видит паука и понимает: надо убрать его, чтобы не бояться. Но мы же понимаем, что есть люди, которые вообще не боятся пауков. Видят их – ну и что, ну паук, пошел себе мимо, не скручивает его в спазм дикий. Понятно, что с этим можно жить. Соответственно, если у человека остается эта явная или вытесненная память о конфликте, импринт, который подпитывается зарядом, периодически внешними событиями реактивируется и порождает новые переживания. Это называется трек.
А то, что конфликтная ситуация, кроме реальной, может быть еще и воображаемой, виртуальной, на много порядков эффект усиливает. И это печально. Как раз то место, где наш ум работает против нас. Вроде бы каждый раз, когда мы попадаем в ситуацию похожую, как в прошлом, функция мозга заключается в том, чтобы дать нам опыт – вот раньше такая ситуация была, мы с ней уже справлялись. А она вместо этого вываливает вам кучу эпизодов, где вы уже побывали, только вы с ней не справились и в первый раз, и в сто второй. И в каком-то смысле, наверное, это и называется кармой, потому что до тех пор, пока вы с этим как-то не справитесь, оно будет продолжать возвращаться снова и снова. И с каждым эпизодом в более усугубленной форме.
Тут еще можно добавить факт, что бывают вторичные стрессы, третичные. Например, стресс, который вызывается самим фактом заболевания, особенно если человек никогда не изучал никакую психосоматику, германскую новую медицину, не знаком с тем механизмом, который мы постепенно пытаемся описывать, и предполагает, что болезнь – это такая штука, которая приходит откуда-то извне, безо всяких причин, или она была записана
