стыд изменил твое переживание сочувствия, общности и человечности?
ТРАВМА МЕНЯЕТ КАРТУ НАШЕЙ ЖИЗНИ
Нам от рождения присущи сочувствие, общность и человечность. И тем не менее их почти не встретишь вокруг. Ведь травма подавляет их и мешает им проявиться. Представим, что нам при рождении давали бы карту жизни. Мы бы видели, куда можно пойти и какие есть направления. Перед нами открыты множество разных путей, на которых иногда встречаются сложные ландшафты – крутые горы, ущелья, пустыни и океаны, которые мы не пересечем в одиночку.
И несмотря на трудные и травматичные происшествия, мы движемся вперед, заботимся о себе и других.
Но, к сожалению, все еще сложнее. Травма не просто встречается нам как препятствие. Она подменяет саму карту, стирает приятные места, рисует болота и дебри в местах, которые раньше были безопасны. Жизнь начинает выглядеть так, как будто у нас нет ни единого шанса добраться до побережья и переплыть на другую сторону. Травма заставляет нас забыть настоящую карту. Мы пользуемся только испорченной и полностью ей доверяем. До травмы мы воспринимали сложности ландшафта как естественную часть пути, как всего лишь один из элементов маршрута. А сейчас мы ничего не видим, кроме них (хотя многие из этих препятствий даже не реальны).
В такой ситуации нам становится намного сложнее выражать сочувствие, общность и человечность. Мы растеряны, напуганы и одиноки. Именно поэтому забота о себе – важнее всего. Нам нужно заботиться о себе, несмотря на травмы. Это придаст нам сил, чтобы мы могли заботиться и о других.
Дядя Ранго, герой войны
Мой дядя Ранго вырос в итальянском районе Трентон в Нью-Джерси. Это было в 1920–1930-е годы, когда его многочисленное семейство старалось пережить трудные времена. Поэтому он быстро научился себя обеспечивать. Он был не самым прилежным учеником – вылетел из средней школы после драки с учителем. И этим закончил свое официальное образование. Он устроился на изнуряющую работу в пекарню, а потом был призван в американскую армию во время Второй мировой войны. Его увезли в Европу и отправили на передовую.
Сначала дядя служил помощником механика, но быстро продвинулся по службе. Он отметился как храбрый и умелый солдат, способный принимать верные решения в хаосе битвы. Но однажды его отряд попал в западню за линией фронта. В стычке с превосходящими силами все офицеры отряда были убиты, так что моего дядю по радиосвязи назначили командиром небольшого отряда оставшихся бойцов. Никто не верил, что они выживут.
Дядя Ранго вывел весь отряд без потерь.
Каждый раз, когда дядя рассказывал эту историю, ему становилось очень грустно – иногда он даже выглядел пристыженным. Я не понимал почему. Это было на него непохоже. За его добродушием всегда была видна внутренняя сила (да и физическая тоже). После войны он клал плитку. Работа шла хорошо и держала его в тонусе. Мы все понимали, что война его изменила, но его все равно мало что могло выбить из колеи. Так что видеть его расстроенным и пристыженным было более чем необычно. Однако, чем больше я его слушал, тем больше деталей указывало на то, что было что-то такое, за что дядя Ранго испытывал одновременно гордость и стыд. Все было очень запутанно.
Сейчас я расскажу, в чем же было дело. Дядя Ранго вывел, конечно, свой отряд, но им нужно было двигаться ночью, тихо и незаметно. С ними было трое немецких военнопленных. Мой дядя понимал, что они не могут взять их с собой, но и оставлять их было нельзя. Их окружали враги, так что в любом случае их отряд был бы раскрыт, и они не прожили бы и часа. Дядя Ранго понимал, что любой командир на его месте приказал бы убить немецких солдат, но совесть не позволяла ему заставить других людей выполнить такой приказ. Поэтому он сам застрелил военнопленных.
Этот поступок не давал ему покоя всю оставшуюся жизнь. Они были совсем юными, просто детьми – такими же, как его собственные солдаты. Но выбора не было. Ему нужно было спасти свой отряд.
Дядя Ранго до конца жизни получал письма от своих бойцов. Они рассказывали ему о важных событиях. У одного из них была большая семья, и после рождения каждого ребенка он писал дяде Ранго. Как и потом, через много лет, после рождения внуков и правнуков. В каждом из этих писем он напоминал дяде Ранго, что никого из них не было бы на свете, если бы не он.
Дядя Ранго сказал мне, что лучшее и худшее иногда идут рука об руку. Что иногда приходится совершать нечто ужасное, чтобы поступить правильно. Он сказал, что уверен в правильности своего решения несмотря на то, насколько тяжелым грузом оно для него остается до сих пор. Мой дядя был представлен к награде за героизм за спасениие своих солдат. И еще к одной – за свое решение во время другой битвы выйти из окопа под пули и вытащить раненого товарища из-под огня. Вторую из этих наград он ценил намного больше, потому что с ней все было просто. Его ничего не тревожило после спасения того парня.
После этой военной травмы дядя Ранго всю жизнь испытывал не только стыд, но и ощущение гордости за достижение, которое далось ему так нелегко.
Да, ему пришлось сделать нечто ужасное. Никто никогда не должен оказываться в ситуации, когда приходится делать что-то подобное. Но дядя продолжил жить. Он двинулся дальше, и они прожили с тетей Роуз насыщенную и счастливую жизнь. Они любили друг друга все это долгое время, и мне кажется, что во многом именно благодаря ее любви он не поддался разрушительному воздействию травмы. Роуз всегда видела в нем героя войны, который перенес невообразимые испытания ради ее безопасности и защиты своей страны. После смерти дяди тетя Роуз сожгла все письма. Она сказала, что это его письма и только он имел право их читать. А когда умерла тетя Роуз, с ней похоронили армейский жетон дяди Ранго.
ЗАДАНИЕ ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ. Подумай о случае, когда тебе было по-настоящему трудно принять правильное решение. Не обязательно думать о случае, после которого тебе стыдно. Просто подумай о моменте, когда – как сказал дядя Ранго – лучшее и худшее идут рука об руку. Каково тебе сейчас думать об этом? Что помогло тебе осмыслить этот опыт? Кто поддерживал тебя, пока ты распутывала клубок противоречивых эмоций?
Испытания
