и чаще ученые замечают, что парадоксальная интенция работает и в тяжелых хронических случаях, и когда лечение проводят в течение короткого времени. Известны случаи обсессивно-компульсивного невроза на протяжении 60 лет, и к улучшению состояния приводило только применение парадоксальной интенции [68]. Терапевтические успехи, которых можно достичь с помощью этой техники, особенно поразительны и примечательны, если противопоставить их тому пессимизму, с которым современные психиатры сталкиваются, занимаясь тяжелыми и хроническими обсессивно-компульсивными неврозами. Л. Шойом, Гаса-Перес, Ледвидж и С. Шойом [69] ссылаются на результаты двенадцати исследований, проведенных в семи разных странах. Согласно им, невроз навязчивых состояний не поддавался терапевтическому воздействию в 50 % случаев. По мнению авторов, прогноз обсессивно-компульсивного невроза хуже любого другого; бихевиоральная терапия ничего не изменила, поскольку результаты улучшились только в 46 % случаев. Хенкель, Шмук и Бастин [70], ссылаясь на опытных психоаналитиков, тоже отмечают, «что, несмотря на все усилия терапевтов, особо тяжелые неврозы навязчивых состояний оказываются неизлечимыми», в то время как парадоксальная интенция, противопоставляемая психоанализу, «однозначно указывает на возможность гораздо более краткосрочного воздействия на обсессивно-компульсивные расстройства».
В своей диссертации «О терапии тревожных и обсессивно-компульсивных невротических симптомов с помощью парадоксальной интенции и дерефлексии по В. Франклу» [71] Фридрих Бенедикт показал, что применение парадоксальной интенции в тяжелых и хронических случаях требует неимоверной персональной отдачи. В связи с этим мы хотели бы повторить, что «терапевтический эффект парадоксальной интенции во многом зависит от того, хватит ли смелости врачу продемонстрировать пациенту, как его применять» [72], что уже было продемонстрировано на конкретном примере [73]. Поведенческая терапия тоже признает важность такого подхода, раз даже придумала для него отдельное название и говорит о моделировании.
То, что парадоксальная интенция может оказаться действенной, а лечение недолгим, показывает следующий пример.
Ральф Виктор и Кэролин Круг [74] с кафедры психиатрии Вашингтонского университета применили эту технику к мужчине, который был заядлым игроманом с 14 лет. Они велели ему играть ежедневно по три часа. Однако он так решительно взялся за дело, что уже через три недели у него кончились деньги. И что же сделали терапевты? Совершенно хладнокровно посоветовали ему продать свои часы. Так или иначе, но впервые за двадцать с лишним лет, сменив пятерых психиатров, как было написано в издании, пациент смог избавиться от своей страсти к азартным играм.
В книге Clinical Behavior Therapy («Клиническая поведенческая терапия») [75] Макс Джейкобс описывает следующий случай.
В течение как минимум 15 лет г-жа К. страдала тяжелой формой клаустрофобии. Она прилетела в Южную Африку, чтобы поговорить с Максом Джейкобсом, а через неделю собиралась лететь оттуда на родину, в Англию. Она оперная певица и по долгу службы много путешествует по миру. При этом ее клаустрофобия проявлялась именно в самолетах, лифтах, ресторанах и театрах.
«Я применил технику парадоксальной интенции Франкла», – рассказывает Джейкобс. Он велел пациентке намеренно искать ситуаций, провоцировавших ее фобию, и желать себе того, чего она так боялась, а именно – задохнуться. «Я хочу задохнуться здесь и сейчас, – так она должна была говорить себе, – пусть случится непоправимое». Помимо этого, пациентке были даны инструкции по прогрессивной релаксации и десенсибилизации. Уже через два дня она смогла без труда пойти в ресторан, воспользоваться лифтом и автобусом. Через четыре дня ей удалось без особых опасений сходить в кино, она уже без страха ожидания предвкушала полет в Англию. А потом, уже из Лондона, она сообщила, что впервые за много лет прокатилась на метро. Через год и три месяца после столь короткого лечения у пациентки больше не было никаких симптомов.
Еще один случай, который описывает Джейкобс, демонстрирует уже не тревожный невроз, а невроз навязчивых состояний.
Г-н Т. страдал неврозом в течение 12 лет. Он перепробовал психоанализ и лечение электрошоком, но это не дало никаких результатов. Больше всего он боялся задохнуться, пока ест, пьет или переходит дорогу. Джейкобс велел ему сделать именно то, что вызывало у него самый большой страх: в лучших традициях техники парадоксальной интенции Джейкобс дал пациенту стакан воды и попросил вызвать у себя приступ удушья. Он должен был взять себе за правило делать это не менее трех раз в день. Параллельно с этим он практиковал расслабление – и на 12-м сеансе пациент сообщил, что все симптомы полностью исчезли.
Снова и снова встает вопрос «Каковы условия и предпосылки для обучения логотерапевтическому методу?». Сама техника парадоксальной интенции предполагает, что иногда вполне достаточно почитать имеющуюся литературу. Даже среди психиатров и психологов, которые с полным пониманием дела весьма успешно применяют эту технику, есть те, кто никогда к нам не обращался. Как им известно о парадоксальной интенции только из наших публикаций, так и нам известно об их успехах и опыте только из их отчетов. Интересно также отметить, как разные авторы модифицируют парадоксальную интенцию и комбинируют ее с другими методами. Этот факт лишь укрепляет нашу убежденность в том, как сильно психотерапия – а не только логотерапия – зависит от постоянной готовности к импровизации. Если есть возможность проводить обучение в форме клинических демонстраций, не в последнюю очередь следует обучать и импровизации. И учиться ей самому.
Удивительно, как часто парадоксальную интенцию применяют непрофессионалы, и делают это довольно успешно.
Перед нами письмо пациентки, 14 лет страдавшей клаустрофобией. В течение трех лет она безуспешно проходила ортодоксальное психоаналитическое лечение, два года лечилась у гипнотерапевта, после чего ей стало немного легче. Однажды ее даже пришлось поместить в специализированное учреждение на шесть недель. Ничего особо не помогло. Пациентка пишет: «За 14 лет ничего толком не изменилось. Каждый мой день был адом». И вот однажды у нее случился приступ сильной клаустрофобии. Она вдруг вспомнила о том, что читала в моей книге «Человек в поисках смысла», и сказала себе: «Сейчас я покажу всем вокруг, прямо здесь, на улице, как прекрасно у меня получается паниковать и устраивать коллапс». И тут все прошло. Она спокойно продолжила свой путь в супермаркет и совершила все запланированные покупки. Однако на кассе, когда дело дошло до оплаты, она вдруг вспотела и задрожала. Тогда она сказала себе: «Сейчас кассир узнает, как сильно я умею потеть. То-то он удивится». И только по дороге домой она заметила, что успокоилась. Через несколько недель с помощью парадоксальной интенции она научилась до такой степени контролировать свою клаустрофобию, что иногда даже забывала, что у нее когда-то были проблемы. «Я испробовала множество методов, но ни один из них не принес мне того быстрого облегчения, которое дал ваш метод. Я верю в парадоксальную интенцию, а ведь я попробовала ее на собственной шкуре, имея в своем распоряжении только книгу».
Занятно, что у одной – теперь уже выздоровевшей – пациентки возникло желание дополнить знания, полученные от прочтения одной-единственной книги о парадоксальной интенции. Она даже разместила на неделю объявление в Chicago Tribune (к письму прилагалась вырезка из газеты): «Была бы рада пообщаться с кем-то, кто знает о том, как с помощью парадоксального намерения лечат агорафобию, а может, и излечился от нее сам». Но на это объявление никто не ответил.
То, что неспециалист может применять парадоксальное намерение (к кому-то и даже к самому себе), становится очевидно, если учесть, что оно опирается на копинг-механизмы, которые, как доказывают ранее приведенные нами наблюдения, у человека уже есть. И именно так следует понимать случай, описанный ниже.
Рувен А. К. из Израиля, студент Международного университета США, в 18 лет был призван на военную службу. «Мне поскорее хотелось в армию. Я видел особый смысл в борьбе моей страны за выживание, поэтому решил служить и делать все, что в моих силах. Я пошел добровольцем в элитные войска, в десантники. Моя жизнь не раз находилась в опасности. Например, когда я впервые выпрыгивал из самолета. Мне было не по себе, я в прямом смысле слова трясся от страха, а попытки скрыть этот факт вызывали еще большую дрожь. Тогда я решил дать волю своему страху и дрожать что есть мочи. Через некоторое время дрожь прекратилась. Я невольно
