Полагаю, эльфийский народ в этом плане соответствовал своему королю. Холодные воды Северного и Балтийского морей загнали водных эльфов в более теплые речные воды, откуда и началось их постепенное движение на сушу. У асри и морган не было такой необходимости, что и позволило им сохранить первоначальный облик.
Развивая означенную теорию, и считая эльфов единым народом, я позволю себе сделать следующие выводы:
Эльфийский народ зародился на берегах полуострова Корнуолл. Водные эльфы постепенно расширяли свои владения, продвигаясь на север: в Ирландское море и через пролив Ла-Манш в Северное. Продвижение на юг ограничилось Бискайским заливом. Из Северного моря водные эльфы проплыли в Балтийское, но воды последних двух морей не показались им достаточно гостеприимными, и эльфы начали осваивать впадающие в них реки. Если взглянуть на физическую карту Европы, то можно заметить, что вся морская экспансия водных эльфов протекала по морям и проливам с небольшой глубиной.
Эльфы, освоившие реки Европы, начали постепенно выбираться на сушу. Согласно мифам, асри и морганы также посещали побережье, но их родной стихией всегда оставалась вода. Континентальные эльфы начали осваивать землю, выбрав для этого не самый подходящий период. Великое переселение народов погнало оторвавшихся от родных волн эльфов обратно, на берега туманного Альбиона.
На западе Европы лежит туманный Альбион, таинственный и манящий. Кто его только не завоевывал. Кельты, римляне, англо-саксы, датчане, норманны… В отличие от современных демократизаторов, у которых "кроме мордобития, никаких чудес", завоеватели рассматриваемого периода несли завоеванным народам и свою культуру.
В те времена культура была исключительно народная, и народ же комплектовал силы вторжения. Поселившись на завоеванной территории, победители распространяли свою культуру, которая, опираясь на летучие свойства сказки, легко вписывалась в местные реалии, и не вызывая отторжения своей чужеродностью у бывших владельцев этой земли. Такое единство культуры очень облегчало процесс ассимиляции аборигенов в народ-завоеватель (и/или наоборот). К примеру, важную роль в объединении саксов, бриттов и норманнов в единую нацию сыграла "Жизнь Мерлина" Гальфрида Монмутского, ставшая первоосновой для Артуровского цикла.
Каждый последующий пласт мифологии накладывался на предыдущий, перемешивался с ним в единое целое и сам, в свою очередь, становился "предыдущим" для культуры новой волны завоевателей. Вот в таком "котле" и переплавлялись континентальные сказки и мифы с местным народным творчеством. Одушевление сил природы — явление обычное в любой мифологии. Кельтская же мифология была буквально пронизана этой идеей. Добавим к этому, что первые эльфы были духами, каковые, в силу своей структуры, не имеют четкого облика. Конечно, за ними был закреплен определенный образ, в котором эльфы являлись людям, но для каждого народа образ был свой да и он, как правило, сводился к общему описанию, без конкретики. Например: "прекрасная дева с крыльями за спиной". Понятие "прекрасная" — штука очень относительная, да и видов крыльев можно насчитать великое множество: стрекозиные, птичьи, от орлиных до ласточкиных, кожистые на манер летучих мышей, и т. д.
Таким образом, нечеткость облика духа вкупе с наличием местных аналогов позволяла эльфам без труда вписываться в новые условия, что они и сделали, заселив практически все острова. Немалую лепту внесло и местное народное творчество.
В юго-восточной Англии, согласно преданиям, в ряды эльфов попали местные друиды и их потомки, предпочетшие уход в леса христианизации. Став героями сказок, где эльфы-друиды получили название "пикси", они обрели черты духов и могли являться людям в различных обличиях: "красивыми или уродливыми, обнаженными или в зеленом платье". К людям пикси не были дружественны, но чего можно ожидать от изгнанников.
В 1831 году число эльфов пополнили даже шахматы. Рыбак, исследуя пещеру на острове Льюис, нашел набор шахмат. Вырезанные из моржовой кости фигурки были расставлены на доске и выглядели столь жизнеподобно, что бедный рыболов поначалу принял их за спящих эльфов и поспешно ретировался. Потом, впрочем, вернулся и сейчас эти шахматы можно увидеть в 42-м зале Британского музея. Разумеется, где эльфы, там и тайны; о Британском музее ходит такая сказка: "сторожа, обходящие музей с собаками, никак не могут заставить своих собак пройти мимо Кельтских Шахмат — собаки дыбят шерсть и роют лапами".
Итак, посмотрим, что же из всего этого выросло. Первое, что бросается в глаза: практически все эльфы оказались низкорослыми. Даже пикси, бывшие изначально людьми, быстро потеряли в росте. Вероятно, это связано с самой природой островов, где, по сравнению с континентом, все кажется маленьким, а расстояния — близкими.
Позднее за эльфами закрепился термин Малый народец, что окончательно определило позиции мифотворчества в этом вопросе.
Сам процесс смешения и первоначальной миниатюризации можно проследить на примере сидов/ши. Оба названия указывают на один народ, и в данном случае я воспользуюсь разночтением, чтобы показать этапы метаморфозы.
Первой волной были племена богини Дану — могущественные кельтские божества, ведомые самой прародительницей кельтских богов. Они пришли в Ирландию с Запада, одолели в войне местных чудовищ-великанов филбогров и демонов фоморов, и поселились в огромных холмах-сидах.
Следующими удачливыми завоевателями оказались "сыновья Миля". Их дядя Ит якобы увидел Ирландию с вершины расположенной в Испании высокой башни и загорелся идеей посетить чудесную страну. Учитывая расстояние, башня просто обязана была быть магической. Согласно мифу, Ит посетил Ирландию и ему так понравилась эта страна, что трое предводителей племен богини Дану объединились и убили путешественника. Миль с сыновьями на тридцати кораблях прибыл в Ирландию и, после ряда волшебных приключений, разбил племена богини Дану в битвах при Слиаб Мис и Тальтиу. Обе стороны понесли большие потери, погиб и сам Миль. Уцелевшие в битвах сыновья Миля Эбер и Эремон поделили Ирландию между собой. Остатки разбитых племен отступили обратно в свои холмы, где и пребывали настолько безвылазно, что название холмов постепенно слилось с названием обитателей.
Не смотря на поражение, божества-сиды еще долго сохраняли свой мистический статус. С приходом христианства их значение в местной мифологии стало стремительно падать. В число сидов включали героев, сверхъестественных существ более низшего порядка и тому подобных персонажей. Так постепенно первоначальные сиды были полностью вытеснены или растворены в этом новом мифологическом народе, получившем название Дане Ши (Daoine Sidhe) или просто Ши. Лишившись хранившей их персонификации, Ши со временем пополнили число эльфов. Описание их довольно традиционное для того времени. Йейтс описывает их как обычных героических эльфов, образ жизни которых схож с образом жизни средневекового рыцарства.
Сиды-холмы также переместились во владения эльфов. Переработанные сказочной традицией и объединенные со схожими преданиями из других мест, они трансформировались в холмы фей. Внутри таких холмов эльфы предавались безудержному веселью и время текло незаметно. Так, нередко в сказках упоминаются люди, попавшие внутрь холма и вышедшие назад через сотню лет, хотя сами они считали, что гулянка продолжалась всего один день. К их большому сожалению, время проходило незаметно только для разума, но не для неподготовленного к таким экзерсисам человеческого организма. Покинувшие холм фей люди оказывались слабыми и обессиленными, а то и вовсе распадались в прах, заслышав звон церковного колокола.
В отличие от божеств-сидов, постепенно вытесненных из современной сказочной традиции в область преданий, холмы-сиды успешно вписались в новую реальность и фигурировали в сказках на всем протяжении мифотворчества.
Окончательным итогом ирландского эльфийского мифа стали лепреконы, или, как их иногда называют — лепрехуны (от ирл. luchorpan — "маленькое тело"). Второе название, скорее всего, иносказательное, и его наличие определяется мифологическим запретом на произнесение реальных имен и названий потусторонних сил.
Лепреконы — маленькие человечки, одетые во все зеленое, и наделенные волшебной силой. Еще одна версия слова "лепрехун" — "полботинка". Оно одновременно указывает и на рост этих существ, и на их занятие сапожным ремеслом. Как отголосок могущества первых сидов, в сказках идет молва, что лепрекон стережет зарытые сокровища, которые выдаст тому, кто сумеет его поймать. Последнее, кстати, весьма непросто — среднестатистический лепрекон очень ловок и хитер, да и поймавшему не стоит радоваться раньше времени. Так, в одной сказке крестьянин поймал лепрекона и заставил того поделиться золотыми монетами. Вернулся крестьянин домой, вывернул карманы, а оттуда только глиняные черепки посыпались.
