к тексту», потому что они боролись с ним фактически. А бороться можно только с тем, что ты понимаешь. Вот ты понимаешь, что такое коммунизм, и ты с ним борешься, понимаешь, что такое империализм – и ты с ним борешься. Но при этом можно прикинуться и коммунистом для эффективной борьбы. Вот они как раз пошли по этому пути. Они прикидывались «коммунистами», то есть в данном случае – мусульманами, для того чтобы нейтрализовать то, что они считали ядом ислама. Если ты погружаешься в изучение ислама, то ты не можешь этого избежать, ты сразу сталкиваешься с тем, что ислам – это вызов всему, что является аксиомой, общим местом для традиционализма.
И вот мы попадаем к Шуону, который представляет собой, наверное, второе, после Генона, имя. Попадаем к Шуону, как Марк Сэджвик попал к нему. Он стал его изучать, он стал собирать все сведения, и вдруг он попадает на пачку фотографий, которые касаются Шуона. И у него глаза лезут на лоб. Потому что он знает, что Шуон – швейцарец, который принял ислам достаточно давно и является шейхом: он является суфийским лидером, руководителем, старцем, эзотериком посвящённым. Он видит фотографии, на которых, во-первых, Шуон позирует в одежде индейского племенного вождя…
Какой-то фрик, я прошу прощения…
Как бы! А он был в Америке и, оказывается, встречался с определёнными индейскими кругами, прошёл посвящение у индейских шаманов и получил определённый статус, получил имя. Он выступил в роли Карлоса Кастанеды задолго до того, как Кастанеда уже объявился в качестве известного нам автора, известной нам контркультурной фигуры со своим Доном Хуаном. Задолго до этого, как оказалось, Шуон выступал в такой же роли. Но мало этого – он сидит в перьях, и вокруг него сидят ещё голые женщины…
Но это же язычество в чистом виде. Тем более он там прошёл посвящение, получил имя…
Я вам об этом и говорю. Дело в том, что для этих людей нет язычества как понятия. Потому что они верят в универсальную традиционалистскую доктрину, модификацией которой является всё, в том числе и христианство, и иудаизм, и ислам. И это является чем-то вариативным по отношению к даосизму. Но это ни в коем случае не контрпоток, не контрапункт. Они не верят в язычество.
Язычество – это термин монотеистический, это как раз термин исламский, христианский, иудейский, который отрицает вот эту, основанную на созерцании, традиционалистскую доктрину. Монотеизм отрицает её. Монотеизм основан на Откровении. Откровение отрицает созерцание.
А эти люди как раз всё это сглаживают, затирают и стараются представить это всё общей такой кашей, – интеллектуальной кашей, интеллектуальным варевом. И теперь он сидит с голыми женщинами – но не только это. Есть его изображение Девы Марии в голом виде, причём подчёркнуто выражены, описаны её гениталии, прошу прощения…
Зачем это? Уже на грани кощунства…
На грани кощунства. Но я же сказал с самого начала, что он создал орден «Марьямийя», потому что у него была возлюбленная, которую он ассоциировал, во-первых, с прекрасной дамой в этаком рыцарском смысле, во-вторых, он её ассоциировал, скандальным образом, с Девой Марией. Это целая история. Причём он эту историю скрывал от большинства последователей своих. Почти все члены ордена «Марьямийи» были не в курсе, что их мэтр, их шейх Шуон имеет такие выходы в эту область.
Более того, эти фотографии находились под запретом. Когда они попали к Марку Сэджвику, он поехал с этими фотографиями к одному из мэтров, который жил где-то в очень хорошем месте для отдыха (пляж, вилла, коттедж), – это был такой профессор, солидный учёный, интеллектуал, эзотерик, к нему приезжали ученики. И вот к нему приходит Марк Сэджвик. Кстати, ко мне он тоже приходил и включил меня в описание этой секретной истории ХХ века. Ну, он пришёл к этому учёному и говорит: «А как быть с этими фотографиями?». И тот – ну, не заорал на него буквально, – но сказал что-то типа: «Что вы хренью занимаетесь? Это какая-то ерунда. Вы серьёзные вещи изучайте. Ну что эти фотографии? Вам что, жареное нужно, сенсации нужны? Вы же серьёзный человек. Занимайтесь большими вещами». И Сэджвик понял, что всё это мелко, несерьёзно: все эти перья, голые бабы… ну-ну…
Он как бы констатирует, пишет как есть, не давая моральных оценок. Но я о Шуоне знал это совершенно отдельно и совсем из других источников. Источников мусульманских, гораздо более близких лично ко мне, чем Марк Сэджвик. Сэджвик – это профессор американского университета в Каире, который занимается исследованиями традиционализма, оккультизма, эзотеризма. А что мне рассказали наши люди про Фритьофа Шуона? Прежде всего мне рассказали то, что он црушник, что вообще линия «Марьямийя» – это курирующиеся ЦРУ структуры. У меня нет основания этому не верить, потому что я знаю, что эти люди включены в очень серьёзное понимание вопроса. Это первое: Шуон – црушник.
Второе (очень интересная вещь): после того как он умер, его наследником и тем, кто взял под себя всё это дело, был Сейд Хусейн Наср. Это третья фигура, которой я хотел бы коснуться. Ну, наверное, мы коснёмся большего количества фигур, может быть, если мы не успеем, они перейдут на следующую передачу. Но Сейд Хусейн Наср должен появиться сразу.
Сейд Хусейн Наср был посвящённый эзотерик, который был у шаха Ирана Пехлеви личным советником по исламу. Я бы, конечно, пошутил, если бы темы были не так серьёзны, и сказал бы, что шаху Ирана требовались советники, потому что меньше знать об исламе, чем знал шах Пехлеви, и больше ненавидеть ислам, чем он, было трудно. Вообще он окружал себя зороастрийцами, бабитами [96], персонажами как можно более далёкими от ислама, сектантами всевозможного рода и так далее. Но он же был монарх исламской страны – хочешь не хочешь, но ему нужны были какие-то советники. Ну и был такой советник – Сейд Хусейн Наср. Он был человеком, близким к Генону, человеком, глубоко разрабатывавшим суфийские темы, – что называется, «верховной высшей идентичностью» или «верховным тождеством». Он занимался фигурой Муллы Садра, который является основоположником национально-политического мировоззрения Ирана. Весь гештальт иранского менталитета – это писание Муллы Садра, и Наср этим занимался. Сейд Хусейн Наср – один из авторов огромной (и один из организаторов и инициаторов) «Большой исламской энциклопедии».
И, конечно, когда шаха Ирана свергли, он уехал в Америку. Шах Ирана, как
