Трумэна». Президент Джимми Картер сказал (его заявление получило тогда название «доктрины Картера»): «Любая попытка внешней силы установить контроль над Персидским заливом будет рассматриваться как посягательство на жизненно важные интересы Соединенных Штатов Америки, и такому посягательству будет дан отпор всеми необходимыми средствами, включая военную силу». Соединенные Штаты, таким образом, прямо вмешались в дела региона. Они быстро развернули в нем свои военно-воздушные и военно-морские силы. Они увеличили военную помощь Пакистану. Они ясно подтвердили американские гарантии 1959 г. по защите Пакистана от советского вторжения. Они стали поддерживать сопротивление афганцев советской оккупации.
Американские обязательства были продиктованы стратегическими соображениями, которые заключались в том, что, каковы бы ни были субъективные мотивы ввода советских войск в Афганистан, его объективные последствия носят исключительно угрожающий характер для региона и могут привести к советскому господству в нем. Более того, прорыв Советского Союза на третьем фронте имел бы серьезные последствия для двух других фронтов. Советский успех на западноевропейском или дальневосточном фронте нарушил бы международную систему, но даже такая неудача не лишила бы Соединенные Штаты способности защищать другой фронт. Однако успех Советского Союза на третьем фронте автоматически дал бы ему в руки мощный рычаг в соперничестве с Соединенными Штатами на двух других главных фронтах. Это положение остается в силе, несмотря на насыщение нефтью мировых рынков в середине 80-х гг. Обладая 56 % всех разведанных мировых запасов нефти, государства Персидского залива будут по-прежнему иметь крайне важное стратегическое значение для Запада. Учитывая зависимость Западной Европы и Японии от ближневосточной нефти, господство в этом регионе позволило бы Советскому Союзу шантажировать Западную Европу и Дальний Восток, добиваясь политического урегулирования на выгодных Москве условиях.
Решающие в стратегическом отношении и действующие подобно катализатору интересы на третьем фронте требовали американского вмешательства, несмотря на серьезные трудности, с которыми Соединенные Штаты столкнулись в этом регионе. По сравнению с двумя другими фронтами третий фронт почти не дает возможности вести глубоко эшелонированную оборону и не имеет позиций для отступления. Если советская оккупация Афганистана окажется постоянной, то будет гораздо легче вызвать политическую дестабилизацию Пакистана и Ирана и Москва сможет осуществить свои честолюбивые замыслы, столь ясно изложенные в конце 1940 г.
Кроме того, в отличие от обороны Западной Европы и Японии, Америка была вынуждена поддерживать в этом регионе режимы, которые не являлись демократическими и длительное существование которых вызывало сомнение. В самом деле, имелось в виду, что обязательства Америки защищать Персидский залив распространялись и на Иран. Однако иранское правительство осталось откровенно враждебным по отношению к Соединенным Штатам, хотя оно и уравновешивало эту враждебность религиозным фанатизмом, направленным против Советского Союза. Перечисленные факторы увеличили трудности, связанные с поддержанием такого фронта, в высшей степени улучшили долгосрочные перспективы советского успеха и сделали этот стратегический фронт наиболее неустойчивым и опасным из всех трех.
Ключевые в геополитическом отношении государства
Политический исход соперничества на каждом из трех главных стратегических фронтов будет, видимо, во многом определяться тем, кто захватит или сохранит контроль над некоторыми ключевыми странами, играющими решающую геополитическую роль в своих регионах. Ключевым является такое государство, которое одновременно занимает исключительно важное положение и в известном смысле «созрело для захвата». Важность такого государства может проистекать из его геополитического положения, которое служит источником регионального политического и (или) экономического влияния, или из его геостратегического расположения, придающего ему военное значение. Его уязвимость увеличивает возможность того, что оно окажется объектом обмана или захвата, что в свою очередь может повлиять на существующие у него внешние связи. Другие государства могут быть в равной степени или даже более важными, но их твердые позиции в той или иной системе означают, что они являются устойчивыми единицами и не поддаются каталитическому воздействию.
К числу ключевых государств относятся Польша и Германия на крайнем западном фронте; Южная Корея и Филиппины – на крайнем восточном фронте; Иран или сочетание Афганистана с Пакистаном – на юго-западном фронте. Советское господство над Польшей играет главную роль в обеспечении контроля Москвы над Восточной Европой, а подчинение или вовлечение в орбиту советского влияния Западной Германии изменило бы соотношение сил в Европе в пользу России. Господство над Южной Кореей и Филиппинами позволило бы Советскому Союзу окружить Китай, создать прямую угрозу безопасности Японии через Корею и потенциально подвергнуть опасности жизненно важные морские коммуникации Японии, идущие из Филиппин. Советское господство над Ираном или над Афганистаном и Пакистаном даст Москве возможность контролировать подходы к Персидскому заливу или обеспечить ее присутствие в Индийском океане, откуда советское влияние можно было бы распространять в уязвимые районы, расположенные к юго-западу и юго-востоку.
С другой стороны, недопущение в орбиту советского влияния одной лишь Западной Германии обеспечивает и далее независимость Западной Европы, а ослабление контроля Москвы над Польшей было бы в конечном итоге равносильно ослаблению ее влияния в Восточной Европе. Доступ к Южной Корее и Филиппинам позволяет Соединенным Штатам сохранять политическое и военное присутствие на крайней восточной оконечности Евразийского материка, обеспечивая безопасность Японии и широкий выход к территории Китая. Недопущение распространения господства Советского Союза на Иран или Афганистан с Пакистаном лишает Москву возможности осуществить давнишние стратегические цели «к югу от Батума и Баку», благодаря чему Персидский залив и Ближний Восток надежно ограждаются от советского военно-политического присутствия.
Советское господство над Польшей крайне важно для контроля Москвы над Восточной Европой. Действительно, установление контроля над Польшей было в течение 250 лет целью России, которую впервые удалось осуществить после длительной борьбы лишь в конце XVIII века. Поворотным пунктом этой борьбы оказалось событие, происшедшее 300 лет назад – в 1667 г., когда Польша передала России верховную власть над Украиной. Это знаменовало собой начало господства поднимающейся царской империи над своим главным славянским соперником в лице польско-литовско-закарпатского содружества. После завоевания Украины экспансия царской империи усилилась, и к 90-м гг. XVIII века Польша была полностью подчинена России. С тех пор все российские правительства настаивали на преимущественном праве России вмешиваться в польские дела.
Это требование высказывалось на заседаниях межсоюзнического совета во время первой мировой войны царским министром иностранных дел Сергеем Сазоновым, причем почти в тех же выражениях, которые употреблял Молотов на переговорах с руководителями англосаксонских стран во время второй мировой войны. О контроле над Польшей говорилось как о главном факторе безопасности и внутреннем деле России, не подлежащем серьезному обсуждению с Западом. Территориальные цели, которые уставила перед собой Россия во время первой и второй мировых войн, также были весьма схожи: польские границы следовало отодвинуть на запад за счет Германии и тем самым сделать Польшу постоянно зависимой от России в ее отношениях с Германией. Со своей стороны
