и привлекательная в социальном отношении Южная Корея заставила Северную Корею уйти в оборону. Пхеньян, несомненно, понимает возможность того, что крупное международное потрясение, которое временно парализует и коммунистический Китай, и Советский Союз, открыло бы путь к воссоединению Кореи на некоммунистических условиях. Стремление к воссоединению отражается на взаимоотношениях между Северной Кореей и Советским Союзом и подстегивает интерес последнего к решению корейского вопроса на выгодных ему началах.
Другое ключевое государство на Дальнем Востоке – Филиппины – также имеет тесные связи с Соединенными Штатами, но их уязвимость проистекает из неопределенности внутриполитического положения. На Филиппинах расположены две военно-морские и военно-воздушные базы США – в бухте Субик и Кларкфилде, на которых находится примерно 15 тыс. американских военнослужащих. Эти базы важны для защиты свободного прохода из Индийского в Тихий океан. С возникновением конкурирующего советского военно-воздушного и военно-морского присутствия на бывших американских базах во Вьетнаме стратегическое значение военного присутствия США на Филиппинах возросло. Доступ Советского Союза к военно-морской базе в бухте Камрань позволяет его боевым кораблям проводить в море примерно на 75 % больше времени, чем это было ранее, когда они базировались в отдаленном Владивостоке. Развертывание советских военно-воздушных сил в бухте Камрань и на военно-воздушной базе в Дананге создает значительное фланговое давление на расширившийся дальневосточный стратегический фронт.
Филиппинские острова с населением в 53 млн. человек представляют собой культурно-политическую аномалию на Дальнем Востоке. Будучи малайским по происхождению, филиппинский народ испытал на себе сильное испанское влияние в течение 380 лет колониального господства, а также приобрел некоторые американские черты за полувековое правление США. Филиппинцы ведут политическую и культурную жизнь, в некоторой степени схожую с той, какую мы наблюдаем в Центральной Америке. В ней заметно смешение испанской культуры и американского влияния. В отличие от любой другой страны Азии около 90 % населения Филиппин составляют христиане, из которых 90 % – католики. Отношения с Соединенными Штатами являются тесными и в то же время противоречивыми. Американское влияние сильно проявляется в сфере образования, в деловых кругах и среди военных. Однако оно вызывает и недовольство, так как еще не забыто, что США вначале подавляли стремление Филиппин к национальной независимости.
Приспособить для Филиппин внешние атрибуты американских демократических институтов оказалось делом нелегким главным образом из-за резкого несоответствия между социальным богатством и массовой бедностью. В результате этого после получения Филиппинами в 1945 г. независимости в стране происходят постоянные волнения, а растущее социальное недовольство создает условия для революционного насилия. В последние годы наряду с крахом личной диктатуры президента Фердинанда Маркоса активизировалась возглавляемая коммунистами Новая народная армия (ННА), которая все более эффективно занимается революционными насильственными действиями. Советский Союз не остался равнодушен к этим событиям. Когда в 1975 г. Китай прекратил поддержку ННА, Москва предприняла шаги, чтобы заменить Пекин. Перешедшие на сторону Запада агенты КГБ сообщили, что СССР не только разрабатывает изменяющуюся стратегию ННА, но и начал поставлять ей денежные средства и, видимо, оружие. Одну партию оружия, следовавшую морским путем из Восточной Европы через Южный Йемен, сумели перехватить. Филиппины – страна географически раздробленная. Ее более 7 тыс. островов, протянувшихся вдоль архипелага длиной в 1100 миль, создают все возможности для образования независимых революционных баз, с помощью которых можно легко получать морские грузы из Вьетнама.
Таким образом, длительная нестабильность Филиппин в перспективе становится угрожающей. Более того, в подобной обстановке следует ожидать националистическо-радикальной реакции на прежнюю зависимость страны от США, которая может вылиться в попытки вынудить Соединенные Штаты уйти со своих военных баз на Филиппинах. Все это привело бы к крупным неудачам США – как политическим, так и военным. Филиппины являют собой эксперимент по трансплантации демократии, и его неудача плохо отразилась бы на авторитете демократической системы. Но еще более тяжелыми были бы стратегические последствия, особенно если бы вслед за этим поражением США Советский Союз распространил свое влияние от Вьетнама до Филиппинского архипелага. Юго-Восточная Азия превратилась бы в объект активной военной деятельности Советского Союза, и главные морские торговые пути Японии оказались бы в зоне его эффективного контроля.
В третью группу ключевых в геополитическом отношении государств входят либо Иран, либо Афганистан с Пакистаном. Эти страны переживают внутренние беспорядки или же подвержены им. Они даже менее защищены от советского проникновения и, следовательно, от инспирированных Москвой потрясений, так как граничат с Советским Союзом или оккупированной им территорией. Как уже отмечалось, советские замыслы в отношении Ирана являются откровенными и отличаются историческим постоянством. Уже в 1908 г. Москва по соглашению с Англией добилась включения половины Ирана в зону своего влияния, а в 1921 г. новый советский режим навязал Ирану договор, в соответствии с которым присвоил себе право вмешиваться в его дела. Из почти 40-миллионного населения Ирана около 1/3 не является персидским по происхождению, и Советы не раз пытались использовать недовольство курдов и азербайджанцев господством Тегерана. Москва вполне оправданно считала падение шахского режима в 1979 г. крупной стратегической неудачей Соединенных Штатов, дающей большие политические шансы Советскому Союзу.
Режим Хомейни разрушил эти надежды. Он вскоре начал изображать Советский Союз как сатану, не менее коварного, чем Соединенные Штаты. Таким образом, не оправдались расчеты Советского Союза, что падение шаха может привести к радикальному повороту влево, в результате чего к власти в итоге придет просоветская партия Туде (слабо завуалированное коммунистическое движение). Хомейни начал преследовать Туде еще более жестоко, чем это делал шах, и оказывать определенную помощь борцам за веру (шиитского направления) в Афганистане.
Итак, надежды Советского Союза, связанные с Ираном, не оправдались, и их пришлось отложить, видимо, до тех пор, пока иранская политическая жизнь после ухода со сцены Хомейни не приведет к новой борьбе за власть. Тогда Советский Союз либо сможет воспользоваться недовольством меньшинств, чтобы расколоть Иран, либо будет организовывать и поддерживать захват власти в самом Тегеране. При этом даже не исключена возможность ввода в Иран советских вооруженных сил – высадки воздушного десанта в Тегеране и наступления сухопутных войск на севере страны. Соединенным Штатам пришлось бы тогда решать исключительно сложную задачу: отвечать ли на эти действия, и если отвечать, то как. На карту была бы поставлена богатая нефтью страна, контролирующая половину побережья Персидского залива и находящаяся по соседству с группой государств Персидского залива с неопределенным политическим положением и сравнительно слабых в военном отношении. С геополитической точки зрения в случае успеха удалось бы получить огромные преимущества.
Успех Советского Союза в Иране намного превзошел бы все, что ему удалось бы приобрести в Афганистане или даже Пакистане. Однако установление контроля над обоими этими государствами имело бы не менее тяжелые геополитические последствия. Советский Союз добился бы широкого доступа к Индийскому океану, но что еще важнее, он захватил
