"Белая рука" – альтернативная офицерская гвардия королевича Александра Карагеоргиевича. Их считают сторонниками Великой Сербии.
Вокруг "Черной руки" и ее роли в убийстве эрц-герцога Франца-Фердинанда "накручено" очень много мифов. В числе наиболее расхожих из них – участие русского Генштаба в сараевском убийстве, роль масонов в этом же деле.
При этом масонский сюжет в деле "Черной руки" основывается на показаниях убийцы эрц-герцога Гаврилы Принципа и его соучастника Надейко Габриновича. Они заявили на суде, что смертный приговор Францу-Фердинанду вынесли масоны. Также, согласно их показаниям, масонами являлись правая рука лидера "Черной руки" Дмитриевича – майор Войя Танкосич и один из участников заговора Михо Циганевич.
Но масонами тут сыт не будешь. Уже, по крайней мере, потому, что это слишком общо. Масоны масонам рознь. Масоны с масонами вполне могли не только сосуществовать, но и бороться. И сейчас борются, как мы знаем. Уже почти официально говорится о борьбе двух лож как причине большинства "лево-правых" конфликтов в Европе.
О конкретном характере руководившего "Черной рукой" масонства ходят различные версии.
Часть исследователей (сразу оговоримся, что версию о масонском следе любят рассматривать в основном конспирологи) говорят, что это было французское масонство Великого Востока Франции, антимонархически настроенное. В этой связи отметим, что "Черная рука" через серию "аффилированных организаций" ("Объединение или смерть", "Молодая Босния") была действительно связана с различными социалистическими группами в Швейцарии.
Другая часть исследователей (в основном, немцы) "вешает" "Черную руку" на "шотландское" масонство, которое якобы хотело развалить Германскую и Австро-Венгерскую империи и утвердить господство англосаксов в Европе.
При этом важно отметить, что "французский след" (в том числе, видимо, и масонский) действительно стоит учитывать при рассмотрении генезиса югославской идеи. И это уже не конспирология. Это то, что тянется сквозь всю историю последних веков. И утыкается в обсуждаемый нами феномен Милошевича.
В начале ХIХ века Наполеон Бонапарт покорил Венецию, Дубровник и югославянские земли Австрийской империи. Эти земли были названы "иллирийскими провинциями". При этом Наполеон провел на этих землях достаточно прогрессивные реформы (освободил крестьян от феодальных повинностей, содействовал развитию промышленности, провел дороги). После падения Бонапарта "иллирийские провинции" вернулись Габсбургам.
Как ностальгия по временам "иллирийских провинций" сложилась идеология так называемого "иллиризма". Ее можно считать своего рода предшественником югославской идеи.
Иллиризм – общественно-политическое и культурное движение в 30-40-х гг. 19 в. в Хорватии и Славонии, а также частично в других югославянских землях. Ведущей идеей была мысль о "Великой Иллирии", которая, по представлению хорватских (в основном хорватских, но и частично сербских тоже) национальных деятелей, охватывала бы все южнославянские и частично неславянские области. Рассматривая их население как один народ, происшедший от коренных жителей Древней Иллирии – иллирийцев, идеологи движения выдвинули в качестве главной цели движения литературно-языковое объединение южных славян, считая это предпосылкой для их политического соединения в будущем.
Организованная национальная борьба началась в Хорватии и Славонии в 1835 года, когда один из руководителей И.Л.Гай стал издавать первую политическую газету на хорватском языке "Новине хорватске" ("Novine horvatske") с литературным приложением "Даника Хорватска, Славонска и Далматинска" ("Danica Horvatska, Slavonska i Dalmatinska") – с 1836 – "Илирске народне новине" ("Ilirske narodne novine") и "Даника Илирска" ("Danica Ilirska").
Гай сформулировал ближайшие задачи "иллиризма". Они сводились к борьбе за развитие хорватской национальной культуры и языка, которые идеологи "иллиризма" пытались представить общими для всех южных славян. С начала 40-х гг. иллирийское движение приобрело политический характер.
В "иллиризме" были различные направления. Правое крыло представляло интересы консервативной части господствующего класса. Его возглавлял граф Я.Драшкович. Ведущим было либеральное течение (Л.Гай, И.Кукулевич-Сакцинский, Л.Вукотинович и др.), отражавшее интересы обуржуазивающихся помещиков и зажиточной торгово-промышленной буржуазии. (И это не марксистское упрощение, это действительно было так).
В 40-х гг. 19 века либералы потребовали обеспечения автономии Хорватии и Славонии внутри Венгерского королевства, введения в них в качестве официального хорватского языка, стремясь в то же время к политическому воссоединению хорватских земель, в первую очередь Хорватии, Славонии, Военной границы, Далмации.
В противовес "иллиризму" в 1841 году в Хорватии и Славонии оформилась мадьяронская (провенгерская) группировка – "Хорватско-венгерская партия", выступившая за союз Хорватии и Славонии с Венгрией. Борьба между "иллиристами" и мадьяронами доходила до вооружённых столкновений. Австрийский двор вначале оказывал "иллиристам" некоторое содействие, но в 1843 году, опасаясь сближения югославянских народов и усиления хорватско-венгерских противоречий, австрийское правительство предприняло против "иллиристов" ограничительные меры.
В 1848 году начался новый этап буржуазно-национальной борьбы в Хорватии и Славонии, проходивший под лозунгом политического объединения югославянских народов Габсбургской империи и их автономии в её составе; существовала также тенденция к соединению южных славян в самостоятельное государство.
Важно отметить, что в 1848 году хорваты приняли активное участие в подавлении венгерского восстания. Определенную роль в этом сыграли и представители "иллирийского движения", которые хотели при этом добиться своих целей.
В частности, один из "иллирийских теоретиков" – Гай – обращался к сербскому князю Александру Карагеоргиевичу с просьбой о военной помощи против венгров. При этом он вынашивал идею объединения всех югославянских земель под эгидой Сербии с 1842 года.
На уровне международной поддержки "югославизм" – это, видимо, все-таки Франция, а "великосербская идея" – это Британия. Династия Карагеоргиевичей (и породнившиеся с ними черногорские Негоши) давно и тесно связаны именно с Лондоном. При этом Лондон был центром монархической и великосербской эмиграции после Второй мировой войны.
Отметим такую интересную деталь.
В 1918 году было провозглашено Королевство сербов, хорватов и словенцев. Но уже в 1929 году оно было преобразовано в Королевство Югославия. (И никаких коммунистов!). В этот момент король Югославии Александр начинает активно искать поддержки, причем именно в Париже.
Итак, в 1929 году провозглашается Югославия. В 1934 году в Марселе хорватские националисты (как считается, по заказу Берлина и Рима) убивают югославского короля Александра и главу МИД Франции Луи Барту. Убийство происходит в самом начале переговоров, в ходе которых югославский лидер и французское правительство собирались обсудить совместные действия, направленные на союз против нацистской Германии.
После смерти короля Александра новым королем был провозглашен его сын Петр II Карагеоргиевич. Ввиду малолетства нового монарха регентом при нем был провозглашен принц Павел Карагеоргиевич. Принц Павел пытался соблюдать межнациональный баланс, а в своей внешней политике он опирался на нацистскую Германию.
Весной 1941 года великосербски настроенный генералитет во главе с генералом Душаном Симовичем совершил государственный переворот. Принц-регент Павел был депортирован в Германию, а Петр II Карагеоргиевич был провозглашен действующим монархом.
Однако режим Симовича и короля Петра продержался всего неделю. Через неделю фашистская Германия начала агрессию против Югославии. Король Петр и генерал Симович бежали в Лондон. Началась национально-освободительная борьба югославского народа.
Как мы уже писали выше, на события Второй мировой войны наложилась борьба сторонников "Великой Сербии" и Югославии – четников Михайловича и партизан Тито.
Эта борьба закончилась победой партизан Тито.
После войны Тито выстраивал сложный этно-клановый баланс внутри Югославии. Выстраивание баланса проходило с учетом личностных и этнических особенностей самого югославского лидера.
Во-первых, Тито не любил и побаивался многочисленной сербской и великосербски настроенной монархической эмиграции в США и Великобритании.
Во-вторых, будучи этническим хорватом, Тито осознавал, что основной "государственный этнос" – сербы – вряд ли будут до конца доверять ему, как главе государства.
В-третьих, Тито не мог не осознавать, что среди его соотечественников-хорватов сильны сепаратистские настроения, а также еще живы усташские традиции.
