Ознакомительная версия.
В самой Беларуси нефтепроводы делятся на два основных больших потока: «труба», которая проходит к городу Новополоцку, питает нефтью Новополоцкий НПЗ и далее – трубопроводы от Новополоцка через Литву в Латвию к самому крупному на Балтике специализированному нефтяному порту Вентспилса. Второй поток – по юго-востоку Беларуси через Мозырь (Мозырьский НПЗ), далее в основном на Украину, где у города Броды трубопроводы как бы вливаются в украинские сети и доходят до Ужгорода.
Освоение Тимано-Печорского нефтяного бассейна могло сопровождаться как строительством новых нефтяных портов в районе Ленинграда, чтобы транспортировать нефть в Европу по Балтийскому морю, а могло и предусматривать подключение к проходящей через Беларусь системе нефтепроводов. Могло быть (и произошло ныне в реальности) сочетание обоих вариантов. Белорусские трубопроводы были преимущественно экспортными, транзитными, изменение месторождений, откуда качается в них нефть, принципиального значения для этой трубопроводной системы не имело.
Газопроводная сеть СССР строилась иначе. Добыча газа велась в относительно близко расположенных друг от друга западносибирских месторождениях. Оттуда газ в основном направлялся на Украину, питал собою восточно-украинский промышленный очаг. Далее часть российского газа шла по системе украинских газопроводов на запад. Важным, даже ключевым узловым пунктом для транзита газа также выступало Закарпатье. Свыше 90 % всего газового экспорта СССР в конце 80-х годов шло через территорию Украины. Освоение Ямальских газовых месторождений ради экспорта газа в Европу требовало строительства нового газопровода, который можно было и не подключать к украинским газовым сетям. Наиболее короткий путь для такого газопровода в Европу – через Беларусь и Польшу. Появление белорусского направления для экспорта российского газа в Европу заметно понижало стратегическое значение Украины, хотя Украина надолго остается главным мостом для получения Европой российского газа.
Ямальские газопроводы (газопровод) насыщали территорию Беларуси дополнительными стратегическими характеристиками. Самая главная из них – политическая стабильность Беларуси становилась важной для всех задействованных в проекте стран. Учитывая уже сложившуюся к концу 80-х годов специфичную белорусскую индустриализацию, заинтересованность Германии, Польши, России в функционировании ямальского проекта автоматически означала, осознавали это сами принимавшие решение политики или нет, заинтересованность этих стран в сохранении Беларусью своей экспортной высококонцентрированной промышленности.
Ключ к внутренней безопасности Беларуси и ее социально-политической стабильности – успешное функционирование белорусской промышленности.
Нельзя обеспечить нормальный транзит газа по территории Беларуси, если остановятся белорусские гиганты и массы населения окажутся безработными, а мелиорированные земли полностью заброшенными. Ямальские газопроводы автоматически превращали европейскую интеграцию в процесс, который способствует дальнейшему росту Беларуси, притом что именно ямальский проект является одним из ключевых для усиления сырьевой специализации экономики России и потери Россией собственной экономической самодостаточности.
Ямальские газопроводы также усиливали заинтересованность ключевых европейских стран в высокой степени региональной безопасности севернее Полесья. В каком-то смысле ямальские газопроводы – гарант от любой формы внешней агрессии против Беларуси, в том числе и от провокации гражданского конфликта внутри Беларуси по любому сценарию.
Газопроводный фактор как фактор безопасности Беларуси хорошо показал себя в ходе столкновения между Беларусью и Россией вокруг проблемы принадлежности Белтрансгаза зимою 2004–2005 годов. Когда Газпром зимою устроил блокаду Беларуси, отключив подачу ей газа, Беларусь стала откачивать себе газ из транзитных газопроводов, проходящих по ее территории. В результате пострадали покупатели газа в Польше, Германии, Литве, которые предъявили претензии не Беларуси, а России, ибо Беларусь не принимала участия в сделках между Газпромом и европейскими покупателями газа. Менее чем через сутки после начала газовой блокады Газпром возобновил поставку газа в Беларусь и был вынужден пойти на компромиссные соглашения по ценам на газ для Беларуси и за транзит газа через Беларусь.
Ямальский проект повышал энергонасыщенность территории Беларуси. Белорусская промышленность получала дополнительный источник развития. При описанной специфике белорусской промышленности ямальский проект стимулировал усиление позиций белорусских производителей в России. По сути, белорусская промышленность в России в немалой степени становилась элементом европейской промышленности, позицией европейской промышленности в России.
Примерно таким же стабилизирующим и европеизирующим было влияние ямальского проекта и на всю Россию, особенно на те регионы, которые непосредственно получали выгоды от его реализации.
«Ямал» стягивал Россию и Европу в более-менее единую Большую Европу. И потому все экономические и социальные процессы на территории восточноевропейских стран имеет смысл формулировать в европейском ключе, сквозь понятия европейской интеграции.
У ямальского проекта есть и другая функция. Предполагалось, что почти одновременно с его реализацией будут разработаны в интересах в основном европейских потребителей месторождения газа в регионе Каспийского моря, преимущественно в Туркмении. В конце 80-х годов, когда планировался ямальский проект, внимание к газу и нефти региона Каспийского моря уже нарастало. И хотя применительно к этому региону таких серьезных планов, как по Ямалу, выдвинуто не было, общая тенденция была видна уже тогда: примерно одновременно с разработкой ямальского газа можно ожидать притока в Европу газа и нефти из региона Каспия. При разных альтернативных проектах газопроводов из Туркмении в Европу, очевидно, вряд ли можно найти что-то лучшее, чем украинская газопроводная система.
Для подключения туркменского газа к украинской системе было бы необходимо провести, а иногда расширить существующие трубопроводы от туркменских месторождений к границе России и Украины по территории России. В случае поступления из Туркмении и других среднеазиатских стран газа в объемах 100 млрд. кубометров украинские сети могут оказаться загруженными в такой степени, что принять еще и ямальский газ им будет сложно, несмотря на сокращение поступлений газа из месторождений в Западной Сибири. Реконструкция украинской трубопроводной системы с целью позволить ей выдержать столь высокие дополнительные объемы газа маловероятна в силу своей дороговизны. Гораздо дешевле построить новые газопроводы.
Интерес Европы к ямальскому и каспийскому газу в конце 80-х годов был естественным. Оба этих проекта были долгосрочными, требовали многолетней предварительной дипломатической и строительной стадии. На дипломатической стадии газовые (и иные сырьевые) проекты Европы и бывшего СССР могли по-разному быть встроены в конфигурации европейского объединительного процесса. Начиналась разработка этих проектов в условиях, когда Советский Союз пытался выстроить особо тесные партнерские отношения с Германией и на этой основе усилить свое участие в европейском объединительном движении. Однако в реальности так сделать не удалось.
Советский Союз развалился, и буквально через два месяца после Вискулевских решений европейская интеграция официально пришла к Маастрихтским договорам. Маастрихтские договоры выстроили Европейский союз вокруг оси Германии и Франции, и несколько лет сохранялась вероятность неудачи объединения Европы вокруг франкогерманского тандема без участия восточноевропейцев в этом объединении на его начальных стадиях. Восточноевропейская альтернатива франко-германской оси наиболее ярко проявилась в виде идеи создания Балтийско-Черноморского сообщества (БЧС) в составе Украины, Беларуси, стран Балтии, установления тесных партнерских отношений между БЧС и Германией, инкорпорацией в этот восточноевропейский тандем Польши и других стран региона.
В 1990 году в Минске были подписаны особые протоколы о курсе на создание БЧС Белорусским народным фронтом, украинским Рухом, литовским Саюдисом, Латышским народным фронтом, затем к ним присоединился Эстонский народный фронт. Но и до того эти национальные движения уже несколько лет действовали в рамках этой политической концепции. Именно в рамках сотрудничества вокруг идеи БЧС сами националистические движения предотвратили начинавшиеся пограничные конфликты вокруг Виленского края, Западного Полесья, района Чернигова, белорусско-латвийской границы.
Эти организации были оппозиционными, но они быстро шли к власти и уже обладали большим политическим влиянием. Экономической составляющей БЧС должно было стать не только широкое сотрудничество с Германией и собственный, восточноевропейский общий рынок. Очень важным пунктом общей платформы было создание так называемого Балтийско-Черноморского коллектора (БЧНК) – системы нефте– и газопроводов, призванной объединить энергосистемы региона Межморья и обеспечить им возможность получения энергоносителей не только из России.
Ознакомительная версия.
