с позиций главной мировой и стабилизирующей державы.
Соответственно Соединенные Штаты сталкиваются с вызовом не только на трех главных стратегических фронтах. Если Америка даже и будет удерживать здесь твердые позиции, другие региональные кризисы, не инспирированные, но используемые Советским Союзом, также способны создать угрозу глобальной позиции Америки. Перед Соединенными Штатами стоят также проблемы обеспечения мира на Ближнем Востоке, установления расовой справедливости в Южной Африке и содействия-политической и экономической демократизации в странах Центральной Америки. Ни одна из этих проблем не порождена Советским Союзом, но обострение региональных конфликтов может возродить советские геополитические притязания. Несомненно, что отсутствие прогресса в решении палестинской проблемы будет по-прежнему стимулировать беспорядки на Ближнем Востоке. Это подорвет усилия США, направленные на обеспечение большей безопасности в зоне, непосредственно примыкающей к юго-западной части Советского Союза. Американская дипломатия на Ближнем Востоке должна быть активной и гибкой и является существенным расширением геополитических мер по стабилизации положения на третьем главном стратегическом фронте.
Подобным же образом в Южной Африке и Центральной Америке Соединенные Штаты сталкиваются с опасностью того, что расовая несправедливость и провалы социально-экономического характера станут побудительным фактором обращения к советской идеологии. Ни в одном случае Советский Союз не является источником возникновения главной проблемы, но и в том, и в другом Москва может осложнить поиски реформы. В наших первостепенных геополитических интересах ускорить расовое примирение в Южной Африке с целью регионального экономического развития и создать более прочную базу для политической демократизации в странах Центральной Америки.
Особенно важно не допустить, чтобы Центральная Америка стала зоной соперничества в американо-советском противоборстве. Это было бы поражением для Соединенных Штатов независимо от исхода, поскольку это означало бы вторжение советской державы через Кубу на материк Западного полушария. Соединенные Штаты должны приложить все усилия – включая при необходимости использование силы – к тому, чтобы добиться таких же результатов в Никарагуа, которые отвечают сделанным ранее рекомендациям для Афганистана: внешняя нейтрализация и внутреннее самоопределение. Соединенные Штаты должны быть готовыми к признанию даже леворадикального режима в Никарагуа, если это станет результатом свободного волеизъявления никарагуанского народа и при условии принятия мер безопасности для обеспечения нейтралитета режима на внешней арене. Но Соединенные Штаты должны быть в равной мере готовыми применить силу при первом же признаке советского или кубинского военного участия в подавлении оппозиции существующему никарагуанскому режиму. Чем дольше этот болезненный вопрос будет оставаться нерешенным, тем более вероятной будет перспектива возникновения четвертого главного стратегического фронта рядом с нашим домом.
Американская выдержка является самым непременным условием того, чтобы не потерпеть поражения и в конечном счете добиться превосходства. Соединенным Штатам должны быть присущи постоянство цели и последовательность в геостратегии. Нелегко достигать целей в условиях политической системы, отдающей предпочтение новизне, когда каждый новый президент ассоциируется с новой внешнеполитической «доктриной». Эффективная американская политика по отношению к Советскому Союзу должна проводиться твердо в течение нескольких десятилетий. Она не должна быть подвержена влиянию ни искушений утопического характера, ни навязчивой апокалипсической идеи.
Отвлечение от главного – вот характерная слабость американцев. Поскольку знание истории, геополитики и стратегии играло довольно незначительную роль в формировании американского мировоззрения, американцы склонны персонифицировать международные дела, периодически выставляя того или иного зарубежного диктатора в качестве основной угрозы их безопасности. В течение нескольких лет Фидель Кастро, демагогический правитель маленького острова в Карибском море, воспринимался общественностью США как представляющий почти смертельную опасность для первейшей в мире сверхдержавы. В последнее время беспокойство нации и ее враждебность сконцентрировались на личности Муаммара Каддафи, эксцентричного диктатора удаленной и малонаселенной страны. Результатом в обоих случаях было отвлечение общественного внимания от более крупных советских геополитических замыслов, в которых Кастро и Каддафи отводится роль не более чем полезных статистов.
Связанная с подобными отклонениями различного рода озабоченность породила также временно модные псевдостратегии. Одним из первых примеров стал лозунг «освобождения» Восточной Европы, заменяющий существо вопроса; те восточноевропейские страны, которые в него серьезно поверили, заплатили за это дорогой ценой. В 60-х гг. стала модной доктрина «противоповстанчества», якобы предусматривавшая стратегический ответ на призыв Хрущева к ведению национально-освободительных войн, а на деле оправдывавшая неэффективность военной тактики во Вьетнаме. В последнее время разрабатывается новая доктрина «антикоммунистической освободительной борьбы», призванная дать обоснование американской поддержке силам вооруженного сопротивления, опирающимся на советскую помощь коммунистическим режимам в Афганистане, Никарагуа, Анголе и Кампучии. Эта новая «стратегия» связывает два конфликта, которые непосредственно затрагивают интересы соперничающих сверхдержав, а именно в Афганистане и Никарагуа, с периферийными конфликтами, которые самое большее могут затрагивать их интересы лишь косвенно, как в Анголе и Кампучии. Такая политика связана с риском, что внимание общественности будет отвлечено от действительно важных и подлинно геостратегических центров длительной американо-советской конфронтации.
Одним из скромных шагов к обеспечению большего постоянства внешнеполитических целей могли бы стать улучшение консультаций между исполнительными и законодательными органами и долгосрочное планирование в правительственных учреждениях и ведомствах, проводящих внешнюю политику в жизнь. Такие действия могли бы в большей мере стимулировать достижение двухпартийного консенсуса по основам политики США в отношении Советского Союза. На регулярные ежемесячные заседания совета национальной безопасности в расширенном составе следовало бы приглашать ведущих конгрессменов, имеющих отношение к конкретной проблеме. Это могло бы способствовать выработке более согласованного и разделяемого всеми стратегического подхода и помочь спокойному проведению политики в периоды значительных изменений в составе органов исполнительной власти. В настоящее время проводится минимальное число таких консультаций; обычно это происходит только в случае кризисов. Подобные совещания должны проводиться регулярно. На них, однако, главное внимание должно обращаться не столько на конкретные вопросы, сколько на более широкие стратегические и геополитические цели Соединенных Штатов.
На уровне исполнительной власти больший упор должен быть сделан на стратегию. Изредка наиболее проницательные творцы политики так и поступали. Были также периоды, когда все авторы внешнеполитических решений на самом высшем уровне оказывались несведущими ни в советско-американских делах, ни в вопросах большой стратегии. Для того чтобы это компенсировать, следует повысить роль стратегического планирования. Совет по планированию политики в составе государственного департамента не подходит потому, что госдепартамент слишком часто склонен путать дипломатию с внешней политикой. Достаточно широкий межведомственный подход к долгосрочному планированию можно сформировать только в Белом доме. Следовательно, в рамках совета национальной безопасности необходимо создать гражданско-военный штаб геостратегического планирования на высшем уровне для разработки и периодического пересмотра широких аспектов долгосрочной политики. Политика США наполнится необходимым долгосрочным геостратегическим содержанием только в том случае, если в этом деле будут участвовать самые высокие государственные деятели или их непосредственные заместители, если периодически к этому будет привлекаться сам президент и если будут проводиться регулярные консультации с лидерами конгресса по соответствующим вопросам.
Такая политика
