— Насколько абсолютно Латвия рассталась с коммунистическим мифом о своей „пролетарской надежности“ в качестве ландскнехта мировой революции? Я имею в виду историю латышских стрелков, которые якобы то и дело спасали молодое советское государство, а позже комплектовали органы госбезопасности.
— Я думаю, что миф о латышских стрелках в Латвии умер вместе с последнем стрелком. Сейчас их деятельность толкуется не как предмет национальной гордости, а скорее как комплекс национальной вины. Раньше это замалчивалось, а сейчас широко обсуждается.
— В ближайшее время в Прибалтику отправляется, пожалуй, самая авторитетная делегация американских законодателей, в их числе сенатор-республиканец от штата Нью-Йорк Альфонс д'Амато, который в прошлом году пытался „контрабандой“ проникнуть в Литву из Польши. Что бы вам хотелось увидеть в Прибалтике в качестве результата их поездки?
— Я отношусь к тем, кто не настаивает на „особых отношениях“ американских законодателей с республиканскими властями Прибалтики. Процесс распада советской империи должен привлекать внимание Запада повсеместно и равноценно, будь то Прибалтика, Украина. Белоруссия, Закавказье или Средняя Азия. Хотя, конечно, нельзя упускать то, что почти всем цивилизованным миром наши республики признаются независимыми и незаконно оккупированными.
Я выступаю за самое активное участие западных законодателей в экспертизе наших преобразований. Далеко не все у нас идеально, но ведь наши сегодняшние трудности — трудности демократического процесса. Очень важно, чтобы западные правительства это поняли, ибо наши противники — центральные власти — пытаются с помощью этих трудностей вообще ликвидировать демократический процесс.
— Недавно мне довелось принять участие во встрече с конгрессменами. Сенатору-демократу от Вирджинии был задан вопрос, почему американские законодатели не рассматривают прибалтийскую проблему в одном ряду с проблемой Кувейта или с проблемой палестинцев, проживающих на территориях, контролируемых Израилем. Как вы относитесь к тому, чтобы считать Латвию, Литву и Эстонию столь же незаконно оккупированными землями, как захваченный Саддамом Хусейном Кувейт?
— Так оно и есть. Что же касается палестинской проблемы, то здесь сравнение с Прибалтикой выглядит несколько юридически натянутым, так как территории, оккупированные или контролируемые сейчас Израилем, не представляли собой суверенного государства.
— Кувейт был захвачен по совершенно советскому сценарию, разыгранному в свое время в Прибалтике, Чехословакии, Афганистане… Сначала вводились войска, а затем появлялись марионеточные правительства и раздавались голоса „всенародной поддержки“ новой власти. Ведь сейчас Хусейн, демографически изменив Кувейт, не прочь провести там „всенародный референдум“. Почему этот сценарий не оправ дал себя в январе этого года в Литве, Латвии и Эстонии? Слишком решительным оказалось сопротивление?
— Дело решило не наше сопротивление, а наша выдержка. Какое сопротивление? Люди просто встали перед танками, показывая, что они готовы умереть. Никакого другого сопротивления мы оказать не могли. Но резонанс, который вызвала во всем мире эта наша решимость, напугал кремлевское руководство. Теперь оно пытается всячески заметать следы, для чего, в частности, в Женеву и была послана команда Денисова.
— Как бы вы охарактеризовали этого человека?
— Денисов — типичный советский политический деятель горбачевской эпохи. Основные черты такого деятеля — еще большая степень лицемерия и лживости, чем у его предшественников. Если дипломатов брежневской эпохи все же волновало, врут ли они два дня подряд одинаково или сами себе противоречат, то сегодня советских лидеров это не тревожит. Они действуют в рамках одной ситуации. Последовательность лжи их не беспокоит.
В свое время Денисов выступил по рижскому телевидению с утверждением, что в Латвии нет никаких оснований для межнациональных конфликтов, а единственным очагом напряженности являются действия омоновцев. Однако вернувшись в Москву и получив соответствующие инструкции, он начал заявлять нечто прямо противоположное. Думаю, что это неудивительно: человек, всю свою научную карьеру доказывавший несостоятельность „буржуазной“ теории Эйнштейна, вполне может действовать в том же духе на политическом поприще.
— Вы упомянули сначала танки, потом омоновцев. Давайте внесем ясность, какие же, собственно, вооруженные силы принимали участие в январской операции „Прибалтика-91“. С одной стороны, ОМОН — отряды милиции особого назначения, подчиненные непосредственно городским (или областным) управлениям внутренних дел. С другой — ВВ, или внутренние войска, подчиненные МВД СССР. С третьей, наконец, в Прибалтику приказом Язова были введены десантные части, подчиненные министерству обороны.
Но, скорее всего, американским корреспондентам на местах некогда было рассматривать эмблемы в петлицах или цвет погонов, а десантные варианты автомата Калашникова у всех советских коммандос одинаковые.
Кто же именно, например, штурмовал рижский Дом печати?
— В Латвии все время использовался один и тот же рижский отряд милиции особого назначения, который примерно в ноябре прошлого года объявил, что перестает подчиняться не только городским, но и республиканским властям.
Фактически он подчиняется Москве, хотя Москва об этом нигде прямо не упоминает.
— Это что же, бунт? Анархия? Почему восставшее милицейское подразделение не было немедленно расформировано приказом министра МВД Латвии?
— Такие попытки предпринимались. 20 января вся латвийская милиция была мобилизована, чтобы выбить омоновцев с их базы в Вецмилгрависе, на окраине Риги. Но тогда Москва предупредила нас, что такие действия могут вызвать нежелательные последствия…
— Традиционный окрик при игре в демократию: „Не ломайте игрушки!“
— Нет, степень лживости и двуличия сегодняшнего московского руководства не сравненно выше, чем это было прежде. Раньше они говорили: „Не трогайте, это наше“, а теперь просто: „Не трогайте“. По-моему, очень скоро Москва и рижским омоновцам объявит, что они „не наши“, признает их виновниками всех зол и отдаст под суд. Примерно так же развивались события в Польше, когда был убит ксендз Попелушко.
Горбачев пользуется в Прибалтике подручными средствами. В Литве тоже есть подразделение ОМОНа, которое не подчиняется литовскому правительству, но оно слишком малочисленно, поэтому туда пришлось бросить десантников. Характерно, что войска Прибалтийского военного округа, гарнизоны которых разбросаны по всей территории республик, задействованы не были. Положиться на них Горбачев и Язов не могли: как бы ни были раздражены и обозлены местные солдаты и офицеры, они прекрасно понимали, что история про угрозу захвата власти фашистами и националистами — чистая липа.
— Некоторые считают, что по стратегическому замыслу Горбачева подавление демократического движения в Прибалтике было синхронизировано с началом военных действий американцев и их союзников против Ирака. Гарри Каспаров, например, вообще допускает возможность сговора на этот счет между Горбачевым и Бушем. Что вы думаете об этом?
— Никакого сговора, конечно, не было. А то, что действия Москвы в Прибалтике были заранее приурочены к войне американцев с Ираком, никакого сомнения не вызывает. Точно так же планировалось и осуществлялось подавление венгерской революции 1956 года, когда мир был увлечен суэцким кризисом.
— Недавние события в Прибалтике привлекли такое внимание Запада, что иные обозреватели заговорили о „еврорасизме“ — явном предпочтении, которое оказывает свободный мир Латвии, Литвы и Эстонии в ущерб другим советским республикам, борьба за независимость в которых обернулась куда большей кровью. Вашу боль считают болью европейского организма, а страдания армян, грузин или молдавских гагаузов — издержками великодержавного византийства.
— Согласен, что это несправедливо, но это факт. Мы действительно были частью общеевропейского дома, откуда нас насильственно вырвали, а Запад нас забыл и частично предал. Отсюда некий неизбежный комплекс вины в сегодняшних отношениях.
— Вы имеете в виду предательство моральное?
— Не только. Скажем, англичане в свое время отдали Косыгину латвийское золото, нашими деньгами урегулировав свои имущественные споры с Советами. Но, конечно, нас всегда поддерживало то, что Запад отказывается признать законной оккупацию Прибалтики.
Немаловажно и то, что мы оказались последними в серии актов государственного насилия Горбачева. Если в случаях с Нагорным Карабахом или Тбилиси еще можно было думать, что Горбачев действительно ничего не знал или вышла какая-то непредусмотренная им неувязка, то в Прибалтике все ясно, как на ладони.
