Вот почему СССР всегда сильно отставал от Запада в технологии (исключая некоторые области военной техники, куда неизменно направляется львиная доля научно-технических ресурсов страны). В прошлом удавалось кое-как справляться с трудностями и подравниваться под передовые страны, присваивая и копируя чужие изобретения, — или, как в случае с пресловутым Камским автозаводом,[3] привлекая западные фирмы к сооружению предприятий в СССР. В дальнейшем это будет оказываться все более трудным.
Внедрение полупроводниковой технологии, впервые разработанной лабораториями фирмы Белл в Нью-Джерси, и силиконовых интегральных схем, изготовление которых было начато впервые в Техасе, на предприятиях «Тексас Инструменте», означало наступление новой эры в истории человечества. Такая полупроводниковая схема выполнена в виде тонкой силиконовой пластинки размером со спичечную головку, обозначаемой термином «чип» («ломтик», «стружка»). Такой «чип» в настоящее время содержит десятки тысяч (!) ячеек памяти или логических связей. Комбинация функций памяти и логики в пределах единого «чипа» создает миниатюрный компьютер.
В 1978 году президент «Тексас Инструменте» Дж. Фред Баси заявил: «Стремительное развитие компьютерной техники приведет к росту научно-технических знаний в геометрической прогрессии. Человечество окажется в состоянии ставить и решать такие теоретические проблемы, о которых оно сейчас не имеет ни малейшего понятия. Мир вступил в эпоху второй промышленной революции, и мы так же не в состоянии представить себе, что она принесет человечеству, как люди, жившие в девятнадцатом веке, не могли предвидеть всех последствий первой промышленной революции».
В настоящее время в областях компьютерной технологии и полупроводниковой техники СССР отстает от Соединенных Штатов на пять-десять лет. Ввиду ускорения темпов технического прогресса на Западе этот разрыв наверняка будет расти. Например, ряд японских и американских компаний вскоре окажутся в состоянии изготавливать «чипы» с емкостью памяти 256 000 бит (единиц информации). И эта невероятная память уместится на крошечном силиконовом кристаллике! Чтобы СССР мог достичь такого темпа технического прогресса, ему необходимо радикально реформировать систему организации промышленности и управления, Вдобавок ко всему, советская экономика, контролируемая из единого центра, все более страдает от низкой производительности труда, вызванной пассивностью рабочего класса. СССР производительность труда составляет всего 40 процентов американского уровня, причем многие рабочие совершенно безразлично относятся и к качеству продукции.
Между тем Ричард Пайпс, один из ведущих американских советологов, уверен, что это положение вызвано иными причинами. «По существу масса русских, потомков крепостных крестьян, смотрит на своего нынешнего хозяина — советское государство — в общем так же, как их крепостные предки смотрели на своих помещиков, — замечает Пайпс. — Они теперь тоже изыскали уйму уловок, чтобы снять с себя всякую ответственность за происходящее, чтобы поживиться хозяйской собственностью, чтобы вымогать себе всяческие блага. По-видимому, советский режим не в состоянии справиться с этим пассивным сопротивлением в масштабе целого государства и вынужден, скрепя сердце, терпеть его. Падение производительности труда, наблюдаемое в Советском Союзе, представляет собой, по сути, месть современного крепостного своему хозяину — государству Советская способность улаживать критические общенародные проблемы существенно подорвана все более распространяющейся коррупцией. Эта особенность советского образа жизни приобрела такие масштабы, что ее саму по себе следует считать важнейшей проблемой.
Известно, что новые жилые дома быстро приходят в упадок и даже разрушаются, будучи построены с грубыми отклонениями от строительных норм и правил, — отчасти из-за утечки строительных материалов на «черный рынок». Цифры выполнения плана промышленными предприятиями, часы, налетанные самолетами гражданской авиации, «тоннокилометры», наезженные государственными грузовиками, нередко фальсифицируются самым бессовестным образом. Подпольные предприниматели делаются миллионерами, содержа нелегальные фабрики с собственными тайными каналами снабжения. Необходимость давать взятки, чтобы получить квартиру, купить хорошую одежду, мебель или просто кусок мяса, чтобы обеспечить медицинскую помощь, поступить в институт или добиться справедливого решения суда — эта необходимость признается многими советскими гражданами уже как повседневная реальность.
Наиболее обстоятельное объяснение, почему коррупция в СССР смогла вырасти до масштабов экономического и социального бедствия, принадлежит бывшему советскому юристу Константину Симису. Как адвокат и преподаватель советского права, Симис часто выезжал из Москвы на периферию, в частности, чтобы защищать в суде людей, обвиненных в коррупции. От своих подзащитных и коллег по профессии, участвуя в многочисленных судебных заседаниях, он собрал материал для книги, посвященной коррупции в СССР. КГБ разузнало о существовании его рукописи и конфисковало ее. После этого Симису и его жене — тоже адвокату, известному защитой ряда диссидентов, — было предложено выбрать между концентрационным лагерем и высылкой из страны. По прибытии в США Симису удалось восстановить по памяти свою рукопись, и в конце 1982 года его книга вышла в свет на английском языке.[4]
В этой книге подробно описано и подтверждено многочисленными примерами то, о чем давно уже догадываются многие граждане Советского Союза: коррупция начинается с верхов партийной иерархии в Москве и пронизывает буквально все слои общества. Находятся люди, которые охотно платят сто и более тысяч рублей за предоставление того или иного административного либо партийного поста. Они отлично знают, что с избытком вернут себе эту сумму, постоянно получая на этом посту взятки, подарки и распродавая более низкие должности. Симис показывает, что даже когда проштрафившиеся партийные тузы оказываются разоблаченными в результате вмешательства честных работников госконтроля, прокуроров или журналистов, им обычно удается избежать серьезной ответственности: они либо откупаются от суда, либо заручаются поддержкой какого-нибудь влиятельного патрона, у которого тоже рыльце в пушку.
Некая государственная строительная организация соорудила для партийных чинов небольшой, но первоклассный дом отдыха на берегу Волги. В качестве обслуживающего персонала и охранников были наняты… мастера спорта по борьбе, и не без оснований. Им было приказано «обеспечить женщин» персонам, прибывающим сюда на отдых. Охранники решили эту проблему таким образом. Они заманивали в дом отдыха молоденьких девушек, в том числе школьниц, насиловали их и фотографировали эти сцены. Под угрозой, что снимки будут продемонстрированы родителям юных жертв, их школьным преподавателям и друзьям, некоторые из девушек, травмированные случившимся, согласились посещать этот «дом отдыха» в качестве штатных проституток, лишь бы их позор не был предан огласке. Но нашлись и такие, которые рассказали обо всем своим родителям; те обратились в прокуратуру. Симис пишет: «Их жалобы содержали конкретные факты, даты и имена, однако все они получили одинаковый ответ: «Расследованием вашего заявления установлено, что факты, указанные вами, не поддаются проверке. Оснований для возбуждения уголовного преследования гр-на X. по ст. 117 УК (изнасилование) не усматривается».
Устроители этого «дома отдыха» надлежащим образом подстраховались, включив в число «отдыхающих» местное партийное начальство, чины милиции и работников прокуратуры. Однако, несмотря на сопротивление местных властей, «Литературная газета», сама по себе пользующаяся определенным политическим влиянием, в конце концов опубликовала скандальную статью, на основе которой было начато расследование. Козлами отпущения оказались, разумеется, только некоторые из «охранников» и какой-то мелкий служащий «дома отдыха».
Общество, где процветает коррупция, создало «заводы-призраки», воображаемая продукция которых, как ни странно, фигурирует в официальных статистических отчетах как часть валового национального продукта. В качестве примера Симис говорит о новом заводе в поселке Сиверский, предназначенном для ремонта тракторных двигателей. 28 декабря 1978 года государственная комиссия подписала официальный акт, удостоверяющий, что завод сдан в эксплуатацию. 16 февраля 1979 года министр сельскохозяйственного машиностроения издал приказ о вводе завода в действие на полную проектную мощность и «спустил» ему производственный план. Ранее действовавший завод, на смену которому был сооружен новый, закрылся.
