СПРАВКА. На рынках сырья и энергоносителей существует широкий и устойчивый спрос. Однако цены на эту продукцию после периодов роста обычно испытывают долгосрочную тенденцию к падению и, кроме того, в значительной мере контролируются и регулируются развитыми западными странами.
Форсировать экспорт продукции, являющейся и поныне крайне дефицитной на нашем внутреннем рынке, предполагалось за счет увеличения на нее цен, что должно было сократить внутреннее потребление (2,62), и привлечения иностранных инвестиций в экспортные отрасли.
Условия, которые способны привлечь капиталы в советскую экономику, таковы:
— низкий уровень издержек на оплату труда (о том, каков этот «уровень», мы говорили в соответствующих главах);
— возможно более быстрое введение конвертируемости рубля, а для начала — доступ иностранных инвесторов к валютным аукционам (что создало полную возможность не для инвестирования в российскую экономику, а для вывоза капитала из России);
— создание рыночной инфраструктуры, сети финансовых и деловых услуг, усовершенствование хозяйственного законодательства, точное определение прав и ответственности на каждом уровне правительственного аппарата (не сделано до сих пор);
— предоставление льгот иностранным инвесторам (тут без комментариев).
Весьма заинтересовался западный капитал советской системой телекоммуникаций. Она их так даже сильно заинтересовала, что эксперты МВФ прямо называли важнейшим условием прогресса этой отрасли обеспечение наиболее благоприятного режима для западных инвестиций. Что же касается сельского хозяйства, то здесь рекомендации настаивали в первую очередь на свободе импорта, на открытии границ для ввоза сельскохозяйственной продукции и на либерализации сельскохозяйственных цен. Утверждалось, что либерализация внешней торговли немедленно облегчит импорт протеиносодержащих кормов для животноводства. Оптимизм насчет крупных капиталовложений в эту сферу в рекомендациях не присутствует.
В рекомендациях МВФ содержится весьма прозрачный намек — выгоды международного разделения труда надо оплачивать форсированием экспорта того, что рекомендуют. А рекомендовали для экспорта энергоносители.
Повздыхав затем насчет острых экологических проблем, могущих задеть и Западную Европу, эксперты МВФ разводят руками: нет ни финансовых ресурсов, ни технологий, необходимых для решения этих проблем. Про западный капитал при этом, конечно же, даже и не вспоминают (3,273). Вопрос о западных инвестициях в обрабатывающую промышленность России вообще не поднимался. Ей было уготовано резкое сокращение (3,352–354), что и произошло.
Советы по совершенствованию банковской системы контрастировали со всеми остальными своей детальностью и самим содержанием предложений. Здесь лозунг «все либерализировать!» сменился лозунгом «все контролировать!».
И, наконец, когда речь зашла о среднесрочных перспективах экономики, эксперты МВФ проявили интерес лишь к двум вопросам: динамике внешней задолженности и росту производства и экспорта энергоносителей (3,371–372).
СПРАВКА. Индустриально развитые страны Запада в целом (за исключением Японии и, до некоторого времени, ФРГ) уже более полутора десятилетий выступают в качестве нетто-импортеров капитала. Кроме того, большую часть своих зарубежных инвестиций они уже давно направляют в развитые же страны.
Таким образом, притока инвестиций в экономику экс-СССР от Запада можно ожидать только в том случае, если это обещает немедленный обратный поток капитала, существенно превышающий первоначальные вложения. Но кроме сырья, ничто больше не сможет составить этот «обратный поток». Для удешевления производства, собственно, и давались рекомендации по нашему «развитию». Во всех этих советах нет ни единого слова о благополучии самой России.
Западные финансисты дают нам деньги для проведения реформ и советы, как их проводить, говоря при этом: «в результате ваша экономика станет эффективной». Совершенно не понятно, на каком основании некоторые люди делают вывод, что они говорят об эффективности нашей экономики ДЛЯ НАС? Эффективная экономика для России — это когда улучшается жизнь наших граждан. А она становится эффективной для тех, кто давал деньги и советы!
Но люди продолжают верить в доброту и бескорыстность МВФ. Интересно, как наши политики относятся ко всему этому.
Александр Жуков, председатель комитета Государственной думы по бюджету, налогам, банкам и финансам:
«Финансовые условия, на которых нам предоставляется кредит, очень хорошие. МВФ дает нам кредит под 5 % годовых, Мировой банк — и вовсе под 3 %.
При этом никаких особых политических условий, по-моему, не выдвигается. А те, что есть: сбалансированный бюджет, улучшение собираемости налогов и экономия расходов, — это и условия нашего собственного правительства. Правда, есть и такой момент: если мы не выполняем взятых на себя обязательств по экономической политике, то можем не получить очередной транш кредита.
МВФ вообще часто подвергается критике, особенно в последнее время. Критика вполне заслуженная. Действительно, во многих странах, которым со стороны фонда была оказана помощь, есть серьезные проблемы. Но это следствие объективной ситуации.
Ведь и МВФ, в свою очередь, может сказать, что нынешние трудности возникли у России потому, что она не прислушивалась к рекомендациям фонда. Например, по сокращению бюджетного дефицита».
В общем, навел тень на плетень.
Михаил Задорнов, бывший министр финансов РФ:
«Мы получаем деньги от МВФ на очень выгодных условиях — 4–5 % годовых. Большая часть кредита пойдет на поддержание валютного резерва страны. А остальные деньги — в общую копилку бюджета, откуда будут выделяться средства на заработную плату, на оборонный заказ, на другие плановые расходы. (А. П. Паршев уже отмечал, что нигде в этих сферах долларами не платят, а потому это кредитование не нас, а „Запада“. — Авт.).
Что же касается условий, на которых нам предоставляется кредит МВФ, то они разбиваются на три направления: жесткая налогово-бюджетная политика, структурная перестройка экономики в пользу конкурентоспособных отраслей (то есть сырьевых отраслей. Авт.) и наведение порядка в банковском секторе. В целом эти условия созвучны, антикризисной программе правительства. Поэтому все обвинения в подчинении России „диктатуре“ МВФ попросту абсурдны».
Этого деятеля можно понять. Ведь он один из тех, кто подписывал «кабальные» условия с МВФ.
Алексей Подберезкин, бывший заместитель председателя комитета Государственной думы по международным делам:
«Не могу согласиться с теми, кто утверждает, что кредит выгоден прежде всего международным финансовым спекулянтам. Ведь то, как используется кредит МВФ, в основном зависит от нас. Хозяева денег — мы».
О, святая простота!
Внешний наблюдатель, послушав выступления нашего премьер-министра, может сказать, что мы удивительная страна: почти полностью проели свои основные фонды, и все же умудрились устроить какой-то экономический рост. Но это только на первый взгляд. На самом деле никакого роста нет, а есть хитрая статистика.
За время реформ мы испытали три крупных падения, — 1992 года, 1995 года и 1998 года. В июне 1992 года сверхжесткая финансовая политика привела к замене на ключевом посту председателя Центробанка монетариста Г. Матюхина на В. Геращенко, и произошел переход к безоглядной эмиссионной политике. И как следствие получили огромную инфляцию.
В 1994-м реальные доходы населения достигли наивысшего уровня за все время реформ. В том году чрезмерное ужесточение финансовой политики привело к резкому ускорению спада и кардинальному ухудшению структуры экономики. Именно тогда был «переломлен ее хребет», но рост благосостояния (проедание накопленного при советской власти и заимствование у будущих поколений) обеспечил необходимый для продолжения жесткой политики «наркоз».
В 1995 году было прекращено финансирование бюджетного дефицита кредитами Центробанка, и расходы федерального бюджета упали с 24 до 16 % ВВП. Не то что восстановление, но даже поддержание достигнутого уровня жизни при такой политике было невозможным. Для своего поддержания государство развернуло пирамиду ГКО, которая рухнула в августе 1998 года, утащив за собой сбережения граждан и увеличив цены импортных товаров.
Конечно, доходы населения, учитываемые официальной статистикой, не включают значительную «теневую» составляющую. Но мы не имеем и точного представления об инфляции (знание которой необходимо для определения реальных доходов населения). Но как бы то ни было, это не влияет на общее направление изменений.
