Ознакомительная версия.
Но когда приметы обессиливают, истощают нервные силы и бросают человека от тревоги к тревоге, тут хочется воскликнуть: берегись суеверия! Даже если у него и есть рациональное основание.
Красота – это короткое замыкание между внешним и внутренним мирами. Сознание реагирует на неё таинственным образом, и все аналитические объяснения красоты ничего не стоят по сравнению с ней самой. Красота проникает в душу не так, как обычные ощущения, она вторгается как ветер, как наступает перемена погоды.
Желания могут быть источником и большого удовольствия и серьёзного раздражения – в зависимости от возможности эти желания удовлетворить.
Эту двоякую их способность можно использовать, переходя в воображении от невозможности удовлетворить возбуждённую потребность сейчас или в ближайшее время к возможности удовлетворить её позднее (или даже когда-нибудь), чтобы нетерпеливое время ожидания преобразить в радостное время предвкушения.
«Насильственное подавление стоит на том же уровне, что и вольное потворство слабостям; в обоих случаях желание остаётся; в одном – оно питается потаканием, в другом – скрыто и усилено подавлением. Только тогда, когда отходят в сторону, отделяют себя от низшей жизненности, отказываясь рассматривать её желания как свои собственные и шумные требования, и культивируют абсолютную уравновешенность и невозмутимость сознания в отношении к ним, сама низшая жизненность постепенно очищается, также успокаивается и становится уравновешенной. Всякую волну желания, как только она приходит, следует наблюдать так спокойно и со столь непреклонной бесстрастностью, как будто вы наблюдаете нечто происходящее вне вас.
Благодаря такому отделению и обособлению себя, у вас будет больше возможности обнаружить ту часть вас, ваше нутро или психическую сущность, которая не подвержена нападению этих побуждений и не волнуется ими, находит чуждыми себе. Отыщите эту часть вашего существа и живите в ней».155
На всё, что мы можем, – а можем мы почти всё – на всё нужны силы. Бывает, что приложенное в определённом направлении усилие открывает путь к запасам, с лихвой возмещающим затраченную энергию. Но нередко за новое одоление расплачиваешься безвозвратно – силами, временем, вниманием. Чувствуя это, постепенно приучаешься выбирать даже среди самых дорогих стремлений. Искусство такого выбора, помимо всего прочего, состоит в том, чтобы находить не те пути, где меньше потери, а те, где больше приобретения.
«Если прилив сил вызван определённым созидательным стремлением, нужно позаботиться ещё, чтобы эти силы не были измельчены и переведены на второстепенные дела и заботы, – такое искушение не редкость».156
Мелкие желания – это зыбучий песок, засасывающий того, кто принимает его за надёжную опору. Они незаметно вытягивают из человека силы, почти ничего не давая взамен.
Но желания малого могут быть и большими, могут оказаться сильными и плодотворными стремлениями. Они мельчат мир, а не душу, выбирая для своего владения одну из тех малых вселенных, которыми полнятся большие вселенные.
Даже желание стать властелином мира может быть мелким. Даже стремление постичь тайну травинки – глубоким и всеобъемлющим.
Неудачей принято считать несовпадение осуществившегося с желаемым – в том случае, если это несовпадение воспринимается отрицательно. Оговорка показывает, насколько важно уметь правильно ориентировать своё восприятие неосуществившихся надежд и планов. Если научиться брать от таких ситуаций опыт, взбадривание, очарование, пропуская мимо себя всё тяготящее и ненужное, если научиться учиться у каждой такой ситуации – может быть в жизни и не останется того, что называют неудачами.
«Истинное величие души, дающее человеку право уважать себя, больше всего заключается в его сознании того, что нет ничего другого, что ему принадлежало бы по большему праву, чем распоряжение своими собственными желаниями».157
Мы распоряжаемся ими, выбирая из всех своих желаний те, которые действительно достойны удовлетворения, стараясь их осуществить, изменяя их в соответствии с результатами наших усилий – и при этом не забывая готовить русло для новых, будущих желаний.
Бессмысленно говорить об ошибке выбора, повлиявшего на судьбу в обстоятельствах, которые больше не повторятся. Сделай ты шаг в другую сторону, направь жизнь иначе – и кто знает, не клял бы ты себя за ошибку выбора втрое громче?..
Продолжая эту мысль, можно заметить, что рисунок обстоятельств всегда неповторим. Поэтому вообще бессмысленно сетовать на ошибки выбора, можно лишь использовать представление о них для дальнейшего ориентирования. Мы можем взаимодействовать с судьбой, учиться у неё, но все альтернативы у нас впереди, а не позади.
382. Притча о двух стрелах
Новичок в стрельбе из лука встал перед целью, приготовив две стрелы. Наставник покачал головой: «Никогда не бери двух стрел! Понадеявшись на вторую стрелу, ты беспечнее отнесёшься к первой. Всякий раз считай, что другого выбора нет, что ты непременно должен попасть в цель единственной стрелой».
Посмотреть на себя со стороны можно по-разному. Можно взглянуть на себя, на своё – чужими глазами, чтобы попытаться определить общезначимость, общеинтересность своей личности или своего дела. Но важнее уметь окинуть своим взглядом своё как чужое. Это помогает разобраться во внутренних осложнениях, увидеть нужное направление развития.
У говорения о себе своя таблица склонения. «Ты», «мы», «вы», «он», «они» – всё лишь стилистические разновидности торжествующего «я». Но всегда ли это заслуживает упрёка? Ведь здесь слышится и признание своей причастности к «тебе» и к «ним», сохраняющее вместе с тем естественную опору на собственное, личное восприятие и познание жизни.
Только глубоко и навсегда прочувствовав, что собственное сознание – единственное средство восприятия жизни, можно позволить себе отодвинуть это понимание на второй план и руководствоваться тем, что «нельзя ставить себя впереди вещей и явлений, нельзя ставить себя и позади вещей и явлений»158. Тогда уже привыкаешь воспринимать своё существование как бы одновременно извне и внутренне, оставаться личностью, не отгораживая себя ради этого от воспринимаемого мира.
«Как только человек начинает различать вокруг себя какие-нибудь предметы, он рассматривает их в отношении к самому себе, и справедливо. Ибо вся его судьба зависит от того, нравятся ли они ему или нет, привлекают они его или отталкивают, полезны они ему или вредны.
У каждого под руками его счастье, как под руками художника грубый материал, из которого он создаёт свои образы. Но и с этим искусством дело обстоит как с прочими: мы рождаемся только с дарованием к нему, а его надо изучать, надо прилежно упражняться в нём».159
Не каждому нужна индивидуальная система мировоззрения – тщательно разработанная, глубоко усвоенная и по внутренней непротиворечивости способная конкурировать с ортодоксальными учениями. Но любому человеку нужно подогреваться изнутри чем-то своим – пусть неясным, нечётким (иногда это и к лучшему), но собственным, необобществлённым представлением о жизни. Именно этот тихий внутренний голос позволяет ему ориентироваться среди ценностей, навязываемых окружением. Но чтобы прислушиваться к нему, нужно терпеливое внимание, а иногда даже и мужество.
«Самый надёжный путь к счастью можно обрести, уклоняясь от того образа жизни, к которому внушает отвращение немое природное чувство, стремясь к тому, что тебя привлекает».160
«Истины не все вырваны из наших сердец. Это цветы, поникшие под дуновением гордости и предрассудков, но они выпрямляются под воздействием глубокого размышления».161
В зависимости от больших и малых обстоятельств человек может сегодня печалиться тому, чему радовался вчера. Может быть, придавать относительную однородность своим запросам в жизни, мы можем чаще достигать удовлетворения?
«Мудрость – это всегда желать и всегда не желать той же самой вещи».162
Подменяя живые представления о счастье памятью об этих представлениях, мы отрываем их и от себя самих и от реального течения событий. А все наши стремления нуждаются и в развитии, и в том, чтобы мы лучше переводили их на язык действительности.
«Ты освобождаешься не тем, что ты отрицаешь время, но только тем, что ты его правильно используешь и применяешь, обеспечивая каждому естественному стремлению и каждой потребности её право на свободу, то есть подобающие ей пространство и момент».163
Ознакомительная версия.
