Методы психотерапии. Как лечить страхи и детскую психосоматику - Геннадий Юрьевич Иванов

Юджин Джендлин, американский философ, психолог и психотерапевт, говорил, что мастерство психотерапевта состоит в том, чтобы помочь клиенту подобрать наиболее правильное представление под то или иное переживание.

Соматическая терапия и эмоционально-образная могут комбинироваться непосредственно в ходе сеанса, что повышает качество и эффективность всей процедуры. С таким же успехом клиент мог бы выразить симптом через рисунок, метафору, танец, пение и т. д.

Многие пациенты, даже декларировавшие, что не боятся предстоящей работы со своими страхами, часто прибегают к избеганию. Попадая в неприятное воспоминание или встречаясь с пугающим образом, пациент ничего не делает, чтобы разрешить ситуацию, он пытается убежать. Именно поэтому каждый раз, когда вы предлагаете пациенту представить пугающий образ, он настроен на то, чтобы уничтожить его, либо старается закрыться, чтобы ничего не видеть. Примерно так же этот человек действует и в реальной жизни. Избегание считается основным механизмом образования и поддержания симптома. Но, избегая встречи с тем или иным проблемным чувством, мы лишь подкрепляем его.

Одним из вариантов избегания стоит считать воображаемую накачку ресурсом. Это когда пациенту предлагается представить, что у него есть смелость и мужество, чтобы противостоять, и т. д. Еще более худшим вариантом является когнитивный подход. Вместо эмоционального освоения пациенту предлагается логическое, основанное на доводах разума: «Поселив тебя в отдельную комнату, родители способствовали развитию твоей самостоятельности». Беда в том, что рационализация не помогает справиться с болезненными чувствами.

Есть еще один вариант избегания – отстранение. Это когда мы предлагаем пациенту не погружаться в психотравматичную ситуацию, а отстраненно наблюдать происходящее со стороны, как это практикуется, например, в Mindfulness-терапии. Проблема в том, что метапозиция сохраняет раскол между эмоциями и мышлением.

Задача психотерапии – организовать человеку встречу со своими чувствами. И не просто «Как дела?», и «побежал» дальше. Надо пережить их основательно, не избегая и не прячась. Это долго и часто больно, но только этот путь ведет к выздоровлению и обретению спокойствия.

Наша задача

1) Выявить эмоционально окрашенную проблему, которая мешает жить.

2) Выявить стартовую ситуацию, разделившую жизнь пациента на до и после.

3) Придумать основу для экспозиции, чтобы воспроизвести симптом, выявить картину начального стресса и ввести пациента в терапевтическое состояние.

Предварительный опрос можно провести по телефону, по видеосвязи или при короткой личной встрече. Приведу типичные вопросы и связки, на основе которых вы можете создать собственный вариант предварительной беседы.

– Здравствуйте! Если можно, в одном предложении: в чем проблема? Над чем хотели бы поработать? Что беспокоит?

В работу можно принимать только то, в чем просматривается эмоциональная основа. Например, «боюсь летать самолетом», «теряюсь во время публичных выступлений», «не могу забыть старую любовь». При этом необходимо получить описание проблемы в формате «стимул-реакция».

– Приведите пример ситуации, во время которой имело место напряжение. Вследствие чего обычно дает о себе знать симптом? Что в этот момент происходит в голове? В теле? По каким признакам вы понимаете, что не все хорошо?

Если пациент дает вразумительные ответы, то выдвигаем гипотезы относительно причин психотравмы. Если нет, то все надо начинать заново. Пациент должен понять, что от него требуется.

– Не продолжайте. Интересуют не факты биографии, а воспоминания, о которых вы не можете спокойно говорить. Вас что-то беспокоит, и это «что-то» началось в какой-то момент вашей жизни. Расскажите, что вас беспокоит. С какого времени вы стали замечать это за собой? С чем связываете произошедшие с вами изменения? Слушаю.

Например, женщина говорит: «Я не знаю как сказать. Я чувствую себя самозванкой. Как будто проживаю чужую жизнь. На днях была на серебряной свадьбе родственницы. Вижу, у нее все складывается. Бизнес хоть и маленький, зато в кайф. Дети учатся в отличной школе. Муж дарит внимание и на людях он обаятельный. Хочу так же. Чувствую дикую ревность. Несправедливость, в груди все давит. Слезы едва сдерживала. Потому что я не могу начать ничего нового. Нужна поддержка, без мужика, боюсь, не справлюсь. Чувствую, никому такая не буду нужна…».

Выслушав этот монолог, мы можем предположить, что проблема базируется на одиночестве, на ощущении собственной ненужности. Отмечаем, что эмоция фиксируется на тканево-мышечном уровне («в груди все давит»).

– Как считаете, что могло послужить причиной всех бед? Отмотаем время назад – туда, где впервые возникло ощущение не своей колеи. Что с вами случилось перед этим? Расставание с кем-то дорогим? Новое место жительства? Тяжелая болезнь? Измена близкого человека? Смерть любимого животного? Рождение ребенка? Смена работы? Резкое изменения бытовых условий?

В случае если ни один из распространенных вариантов не совпадает с источником патогенного стресса, следует расширить «географию» поиска.

– Скажите, чувство несостоятельности, о котором вы говорите, оно – страх? Или обида? Или стыд? Или огорчение (горечь)? А может, ощущение вины? Разочарования? Гнева? Или что-то вроде скорби? Тревоги? Как вы его ощущаете? На что оно больше похоже?

Определив тип эмоции, предложите вспомнить школьные годы: проблема уже была? Подросток испытывает эмоции более остро, чем взрослый. В этот период возможны любые конфликты, в том числе с психотравматическими последствиями. Уточните лицо, от которого идет эмоциональный след.

– Отец? Мать? Близкий родственник? Друг или подруга? Не встречалось ли что-нибудь в жизни или кино, что напомнило вам об этом? Например, когда отец наказывает ребенка? Мать кричит на малыша? В школе унижают одноклассники или учительница?

Сознательный возраст – вся жизнь после восьми лет. Если школьный период оказался не связан интересующей эмоцией, смотрите молодой и зрелый период. Например, можно уточнить, интересующее ощущение появилось до или после вступления в семейные отношения? До или после начала трудовой карьеры (службы в армии, назначения на должность и т. д.)? Таким образом, отсекая пустую породу, вы системно сужаете сектор поиска, пока речь не зайдет о совсем конкретных вещах.

Конечно, лучше, если эмоциональный триггер возник в сознательном периоде – проще воспроизвести ситуацию, но можно работать и с событиями более ранними, в том числе довербального и даже внутриутробного периода. И здесь есть закономерность: чем дальше от сознательного периода, тем более общий характер будет носить расстройство. Например, та же «ненужность» как не дающее покоя мироощущение в подавляющем большинстве случаев идет от тугого пеленания.

Когда установили точку бифуркации, надо выяснить триггеры, возвращающие в нее. Ведь сеанс психотерапии требует погружения пациента в психотравму. Триггерами могут выступать фотографии, музыка, календарные даты – что угодно. Триггеры нередко дают о себе знать избеганием. Спросите: