Ознакомительная версия.
Очевидно, что прием «Им же выгодно!» не ограничен одной лишь «Теорией заговора», однако там он работает особенно хорошо, придавая «теории» видимость обоснованности.
Вот как использует этот прием Путин:
Конечно, на мировой арене, особенно в экономике, мы ясно видим обострение конкурентной борьбы. Конечно, используются разные средства для того, чтобы достичь своих собственных политических либо экономических целей. Конечно, в этой связи используются различные инструменты, в том числе средства массовой информации.
Дискуссия о демократии в России. Я уже говорил – что может сказать о музыке Чайковского человек без прописки? Что прислушиваться к мнению России по Косово, если сама Россия якобы недемократическая страна?! Мы же с вами должны понимать, для чего все это делается.
Или по ПРО. Чего там слушать этих русских по ПРО, если они не вызывают доверия, потому что у них там проблемы с демократией?! Поэтому, конечно, нужно трезво смотреть на то, что происходит в медийном пространстве, анализировать, но нервно реагировать – это недостойно России, и мы так делать не будем.
Первое, что Путин говорит: причина отрицательного образа России в западных СМИ – элементарная конкуренция. Некие силы давят на СМИ, чтобы они представляли Россию в отрицательном свете. Естественно, слушатели согласятся с ним, ведь все знают, что конкуренция в современном мире всему голова, это «общее место»[32]. Следующий шаг: Путин берет определенный аспект отрицательного имиджа России – недемократичность правления – и, совершенно обходя вопрос о его справедливости или ложности (то есть предоставляя самим слушателям сделать вывод, что в России проблем с демократией нет), заявляет, что у определенных кругов есть все основания стремиться представить Россию именно таким образом. Ведь «что может сказать о музыке Чайковского человек без прописки?» – если Россия просто недемократический бомж среди демократических стран, то как она может судить о том, демократично или нет обстоят дела в Косово или высказываться по ПРО. И снова Путин здесь применяет прием «Мы-то с вами знаем!», говоря: «Мы же с вами должны понимать, для чего все это делается». В данном случае этот прием достаточно уместен, поскольку уже прошло время и стоит напомнить слушателям о «совместном знании», мобилизовав их чувство солидарности.
Подведем итоги рассмотренной нами стратегии. Путин столкнулся с «хитрым» соперником, использовавшим технику «Рядом – значит, вместе». Однако он, заметив ловушку, не стал озвучивать скрытый тезис журналистки, а обратился к посылкам этого тезиса и первую из них отвел, а вторую опроверг, используя не менее хитрые полемические приемы. Оценка – «отлично»!
Стратегия 2
«Юра, это провокация!»: когда и как уходить от неприятных вопросов
Чему вас научит эта стратегия:
□ «расшифровывать» истинный смысл утверждений противника;
□ корректно уходить от ответов на нежелательные вопросы.
□ …соблюдая в этом меру;
□ видеть слабую сторону полемического искусства Путина;
□ осознавать, как слушатели воспринимают Путина-полемиста;
□ применять в полемике еще 11 эффективных техник и 2 приема.
Диалог Владимира Путина и Юрия Шевчука[33] состоялся 29 мая 2010 года на благотворительном литературно-музыкальном вечере «Маленький принц», организованном фондом «Подари жизнь» в пользу больных детей. Этот разговор с множеством деятелей российской культуры за чайным столом, с пирогами и фруктами, стал настоящим событием в общественной жизни России. Газеты и телевидение посвятили ему множество репортажей, Шевчук давал интервью российским и зарубежным СМИ, в Интернете и социальных сетях разгорелись жаркие дискуссии, а видеоролик этого разговора на сайте YouTube собрал десятки тысяч комментариев.
Для нас диалог Путина с Шевчуком стал для Путина настоящим экзаменом на умение вести спор и высветил как сильные, так и слабые стороны полемического искусства этого политика.
Откуда такой интерес? Все очень просто: Шевчук общался с Путиным на равных, не боясь задавать «неполиткорректные» вопросы, возражая премьеру и даже перебивая его. Шевчук поднял много важных и интересных вопросов, касающихся отношений гражданского общества и власти. Однако для нас диалог Путина с Шевчуком интересен прежде всего тем, что он стал для Путина настоящим экзаменом на умение вести спор и высветил как сильные, так и слабые стороны полемического искусства этого политика.
Начало разговора Премьера с Поэтом. К вопросу о вежливости: когда стоит перебить собеседника?
И вот как начался этот диалог:
Шевчук: Владимир Владимирович, можно, да?
утин: Да.
Шевчук: Просто мне был позавчера звонок, и меня ваш помощник, наверное, какой-то (я не помню его имени) попросил не задавать вам острых вопросов – политических и так далее…
Путин: А как вас зовут, извините?
Шевчук: Юра Шевчук, музыкант.
Это, пожалуй, самое знаменитое место разговора. Сколько о нем было сказано и написано! Одни искренне возмущались: «Как, Путин не знает, кто такой Шевчук, может, он и Пушкина не знает?!» Другие, более реалистично настроенные, говорили: «Конечно, знает, просто хотел поддеть Шевчука». Кто прав? Совершенно не важно! Знал Путин Шевчука или нет, здесь он воспользовался вариантом техники, которую мы назовем «Вопросом на вопрос».
Техника 1. «Вопросом на вопрос». В чем состоит эта техника, вы уже догадались: вам задают вопрос, на который вы отвечаете вопросом. Ее цель – стать лидером разговора.
Конечно, эта техника уместна не всегда. Если вас просят рассказать о ваших достижениях, вряд ли имеет смысл отозваться вопросом «А зачем вам это знать?» Однако если вам задали неудобный вопрос или ваш противник в споре делает опасное для вас утверждение, ею стоит воспользоваться. К этой технике мы прибегаем в повседневном общении, желая уклониться от ответа. Например, спросив у женщины, сколько ей лет, в ответ нередко можно услышать: «А зачем вам это знать?».
Быть отвечающим – не самое выгодное положение, и на это нам указывает русский язык, ведь недаром, обвинив кого-либо в совершении неблаговидного поступка, мы говорим, что «призвали его к ответу».
Политики часто прибегают к этой технике, стремясь завладеть разговором. Управляет разговором тот, кто задает вопросы, например интервьюер – политику, при этом политик оказывается в зависимом положении отвечающего. Быть отвечающим – не самое выгодное положение, и на это нам указывает русский язык, ведь недаром, обвинив кого-либо в совершении неблаговидного поступка, мы говорим, что «призвали его к ответу», а обвинение в противоправном деянии называем «уголовной ответственностью». Поэтому если в споре к вам обращаются с враждебным вопросом или утверждением, вы оказываетесь в положении обвиняемого, и один из способов выйти из этого невыгодного для вас положения отвечающего-обвиняемого – задать встречный вопрос. Но даже если васне атакуют неприятными вопросами, а просто задают их слишком много, эта техника поможет вам обеспечить себе преимущество, ведь лидирует в разговоре именно тот, кто спрашивает.
Интересный пример применения этой техники дает нам интервью Михаила Горбачева в бытность его Генеральным секретарем ЦК КПСС, издателю еженедельника «Шпигель» Рудольфу Аугштайну[34].
Горбачев: На правах хозяина я, прежде всего, приветствую вас – представителей известного журнала, который, как мне кажется, воспринимается и в ФРГ, и во всем мире как серьезное издание. Это вовсе не означает, что я согласен со всем, что вы пишете. Не знаю, согласны ли вы сами со всем тем, что у вас пишется. Это – другой вопрос… (оживление)
Аугштайн: Мои коллеги не всегда согласны с моей точкой зрения.
Горбачев: Но у вас это считается нормальным. А когда у нас дискуссия, на Западе выдается это за политическую драку, за раскол в советском руководстве. Разные критерии получаются: у вас борьба мнений, а у нас.
Аугштайн: Это не совсем так. Многое изменилось. Если читать каждый день, что пресса ФРГ пишет о Советском Союзе, то можно заметить большие изменения, которые произошли. Они есть и их признают все.
Горбачев: А с чем это связано? Я сейчас у вас интервью возьму. Мне хочется побеседовать.
Как мы видим, Горбачев стремится стать спрашивающим лидером разговора: «Я сейчас у вас интервью возьму». И Аугштайн начинает отвечать на его вопросы.
Однако вернемся к разговору Путина и Шевчука. Сказать, что Шевчук делает смелое заявление, – не сказать ничего. Утверждая, что помощник Путина звонил ему и просил не задавать острых вопросов (особенно если рассматривать эти слова в контексте всего разговора), он как бы говорит: мало того, что в России нет демократии и свободы, так еще и рыба гниет с головы – ваш помощник, действующий, предположительно, с вашего ведома или даже по вашему поручению, пытался уничтожить свободу слова. И снова оговорюсь, для наших целей – анализа полемических техник – не важно, действительно ли кто-то звонил Шевчуку и был ли этот кто-то помощником Путина или самозванцем. Важно то, какую роль в этом споре сыграло заявление Шевчука.
Ознакомительная версия.
