Ознакомительная версия.
117
По сути любая функция в коллективистских культурах является коллективно-распределенной, в том числе и материнство, и, как это ни странно, супружество. Институт подруг или близких друзей семьи как раз и поддерживает этот способ реализации семейных отношений. Подруги играют подчас роль второго «Я» женщины, фактически определяя ее выборы. Этот феномен двойничества чреват многими последствиями, наиболее плачевным из которых я бы назвала ритуальный отказ от личной ответственности за свою семью. Он проявляется в нежелании выстраивать, планировать отношения семейного окружения в процессе воспитания ребенка, в нежелании и неумении обсуждать семейные проблемы с другими членами семьи, наконец, в психологии двойного стандарта: одна правда – для людей, для авторитетов, во имя морали, другая, вечно скрываемая, – для себя и подруги. Наиболее интимная, существенная часть жизни россиянки проходит за пределами формального семейного круга.
Доминирование неформальной структуры, построенной на эмоциональных контактах, над формальной, построенной на отношениях ответственности и распределения власти, я считаю основной отличительной особенностью российской (советской и постсоветской) семьи.
F. De Singly, La famille malgre tout. – Le mode/le de la famille contemporaine, Panoramiques, N25, 1996.
Streiff-Fenart J. Les Couples franco-maghrebins en France. – Paris: L’Harmattan, 1989.
Commaile J. Miseres de la famille, question d’etat, – Paris: Presses de Sciences-Po, 1996; Dossier «Sphere privele, sphere publique» (N. Lefaucheur, O. Scwartz, dir.) in Ephesia, La place des femmes. Les enjeux de l’identitelet de l’egalite au regard des sciences sociales, – Paris: 1995.
Familles et politiques sociales, – Paris: L’Harmattan, 1996.
Kauffman J. -K. La Traume Conjugale. – Paris: Nathan, 1992; Welzer-Lang D., Filiod J. – P. Les Hommes a la Conquete de l’espace domestique. – Montreal, 1993.
Taulemon L. La place des enfants dans l’histoire des couples, – Population, numero speciale «L’enfant dans la famille», 49, N6, 1994.
Этой истории будет посвящена последняя подглава этой книги. Я откладывала ее изложение на потом, в наивной надежде, что этого делать не придется. Но не я являюсь мотором этой истории, которая показала, что в ожесточенном поиске своего собственного благополучия люди могут представлять угрозу для нормального существования других, самих близких людей, даже своих детей. Как ни парадоксально это звучит, в условиях эмиграции мать может снижать шансы на выживание детей. Если внутреннее пространство человека а вытеснено силой огромного, честолюбивого, не терпящего возражения, самодовольного и самовлюбленного «Я», не знающего труда заботы о слабом, другом.
О французской семье см.: F. De Singly, Sociology de la famille contemporaine. – Paris: Edition Nathan, 1996.
По статистке 25 % российских детей воспитываются бабушками!
Kornadt, H. – J., Tashibana, Y., Early Child-Rearing and Social Motives After Nine Years: A Cross-Cultural Longitudinal Study//Merging Past, Present, and Future in Cross-Cultural Psychology. – Selected Papers from the Fourteenth international Congress of the International Association for Cross-Cultural Psychology. The Netherlands, Lisse: Swets&Zeitlinger Publishers, 1999.
Этот принцип воспитания лежит в основании теории культурного опосредования и ее основного понятия «зона ближайшего развития», которые были предложены классиком отечественной психологии Л. С. Выготским, а потом развиты в работах американских психологов М. Коула, Дж. Верча, П. Гриффин и др.
Поскольку системы воспитания не связаны однозначно с фактом этнической принадлежности, то говорить приходится о некоторых доминирующих принципах в воспитании, о манере воспитания, которая складывается по факту.
О влиянии структуры семьи и стилей родительского воспитания на развитие творческой способности см.: Дружинин В. Н. Когнитивные способности: структура, диагностика, развитие. – М.: Per Se, ИМАТОН – М, 2001. В частности, отмечается, что креативность в большей мере зависит от семейной среды, уровень вербального интеллекта – от широты круга общения и наличия в семье демократического стиля воспитания.
О влиянии стиля воспитания на тип формирующегося характера см.: Личко А. Е. Психопатии и акцентуации характера у подростков, – Л.: Медицина, 1977; Леонгард К. Акцентуированные личности. – Киев: Вища школа, 1981; Эйдемиллер Э. Г., Юстицкис В., Психология и психотерапия семьи. – СПб.: Питер-пресс, 2000;
Тема транзитных вариантов семьи оказывается также мало обозначенной. К транзитным вариантам семьи относятся неполные семьи, когда воспитанием занимается только один из родителей, опекун, бабушка. Семья называется транзитной потому, что предполагается, что это – переходный вариант к нормальной семье, полной семье. Хотя этот переход может осуществиться только через генерацию: мальчики, воспитывающиеся без отца, потом становятся прекрасными семьянинами. Бытует мнение, что неполная семья хуже полной при любом раскладе, хотя практические психологи говорят о том, что нет данных, которые бы указывали на то, что это действительно так. (См., например: Кон И. С. Социологическая психология, Избранные психологические труды, – Москва – Воронеж: Академия педагогических и социальных наук, Московский психолого-социальный институт, 1999). Есть два подхода к рассмотрению семейных проблем. Один – структурно-функциональный, его интересуют вопросы о составе семьи, распределении функций и обязанностей. В неполной семье такой подход видит нарушение традиционной схемы распределения ресурсов в семье и связанные с этим дефициты воспитания ребенка – правонарушения, плохая учеба, трудности установления контактов со сверстниками. Другой подход, отношенческий (relationel), предъявляет претензии к качеству отношений, настаивая на том, что транзитные модели семьи вполне могут обеспечить нормальное развитие и социализацию детей, если взрослые, берущие на себя ответственность за воспитание детей, могут организовать нормальное окружение вокруг ребенка, ту среду, которую он должен был получить от рождения. Я бы сказала, второй подход кроет в себе большую перспективу, поскольку ставит вопрос о механизмах компенсации традиционной семьи, а главное, оказывается более актуальным в эпоху модернизаций и массовых миграций. Он позволяет также с бо́льшим оптимизмом смотреть на эмиграцию.
Культура проговаривается через своих мыслителей. Маркс: «Личность – это ансамбль человеческих отношений», Клифорд Гирц: «Культура как система значений», Лев Выготский видел в знаке основной инструмент управления своим собственным поведением и поведением других. Таким образом, и сама психология ставила вопрос о социальном научении в большей мере, чем о творческой реализации человека. Основная проблема, на которой акцентирует внимание обывателя такая психология, – это как быстро усвоить разнообразные социальные навыки, чтобы приспособиться и начать по максимуму эксплуатировать ресурсы общества. Вопросы экзистенциальные (место человека в космосе, его отношение к жизни и смерти, к близким и любимым), относящиеся к разряду вечных, пронизывающие русскую классическую литературу, выпадают из сферы такой психологии. Мне кажется, это понимал безвременно ушедший от нас летом 2001 года гениальный русский психолог Владимир Николаевич Дружинин, автор многочисленных фундаментальных работ по теории творчества. Одна из его последних работ: Дружинин В. Н. Варианты жизни (очерки экзистенциальной психологии), – Москва: Per Se, 2000.
Театр с его делением на актеров и публику, условностью всех человеческих чувств (боли, сострадания, любви и разочарований), принципиальной заменой партнеров, похоже, наиболее соответствует идеальному мироустройству людей, не готовых к ответственности за свою судьбу. Эти люди – не режиссеры и сценаристы, они – актеры, предел мечтаний которых – выйти на авансцену.
Как раз эта особенность затрудняет установление глубокого психологического контакта во время психотерапевтических сеансов. Воспитанный в такой манере пациент находится все время в статусе, в позе артистического воздействия на аудиторию. Но артистам такого плана не очень свойственно чувство эмпатии, сопереживания, они склонны игнорировать других людей и проблемы, не включаясь в них ни на секунду.
В любой культуре есть приемы давления на ребенка, от тяжелых физических наказаний до иронического отвержения. Воспитание включает как специальные приемы воздействия и принуждения (этом смысле это всегда процесс насилия), так и спонтанные, неспециальные, неартикулированные, подчас более действенные.
Загадка русской души тоже должна расшифровываться через систему ценностей и приемов, которые используются при воспитании детей. На сегодняшний день известны некоторые теории происхождения русского характера. Это знаменитая «пеленочная теория» британского культурантрополога Дж. Горера, согласно которой практика тугого пеленания детей существенно повлияла на формирование маниакально-депрессивной базовой личности русского народа (Gorer G. The psychology of great Russians, – In: G. Gorer and J. Rickman (Eds.), The people of great Russia: A psychological study, New-York: Norton). На поляризацию в русском характере указывал Николай Бердяев. См. об этом подробнее: Стефаненко Т. Г. Этнопсихология. – Москва: Институт психологии РАН, «Академический проект», 1999.
Ознакомительная версия.
