В 1963 году руководство ПГУ пригласило всю семью нелегалов Кузнецовых приехать в СССР на отдых. Они вылетели сначала в Китай, оттуда в Стамбул, а уже оттуда на машине в Болгарию и через Варну в Москву. Петру Яковлевичу вручили все годами дожидавшиеся его ордена и звание генерала. Ему предложили на выбор – либо вернуться на Родину, либо отправиться в новую командировку, на этот раз в США. Он выбрал второе. Но когда через месяц подготовки к новым заданиям он собрался уезжать к новому месту службы, ему сообщили в ПГУ, что его сын Павел – Поль Смит – выразил желание поступить в 101-ю школу. Так в КГБ называли ВРШ – Высшую разведывательную школу (из нее в 1968 году образовался Краснознаменный институт (КИ) КГБ СССР, а после создания СВР – Академия внешней разведки). Опытные вербовщики из ПГУ так показали юному Полю Москву, что он действительно захотел там остаться на учебу. Так он продолжил семейную традицию вроде бы совершенно добровольно. Но видавший виды «Бур» понял, что его мальчик на время остается в России заложником.
Судьба, однако, повернулась так, что Поль Смит, принявший чекистскую фамилию отца, сделал хорошую карьеру в ПГУ, а затем и в СВР. Кто-то срежиссировал его дальнейшую карьеру, по биографии его же отца. По легенде все то время, пока Поль обучался шпионажу в разведшколе КГБ в подмосковной деревне Челобитьево, он жил в ЮАР, откуда не раз ездил в Англию, где учился экстерном в Кембридже, а там чекисты прочно обосновались еще до Второй мировой войны. Дипломы Кембриджа и 101-й школы Поль Смит, он же Павел Кузнецов и он же нелегал по кличке «Рейнджер», получил одновременно с партбилетом КПСС в 1966 году. В ПГУ решили его направить в ЮАР, где у его отца были прекрасные связи в самых верхах. Там он проработал почти десять лет. Именно «Рейнджер» передал в Москву первые сведения о ядерной программе ЮАР и о том, что там, в г. Валиндаба на опытной установке нарабатывался высокообогащенный оружейный уран. Он побывал в пустыне Калахари и передал в Центр фотографии испытательного полигона для ядерного оружия с шахтой глубиной 300 метров. Первое ядерное взрывное устройство пушечного типа на основе урана было создано в ЮАР к 80-м годам, когда Поль уже работал в Майами. Но те сведения о попытках ЮАР тайно вступить в ядерный клуб позволили организовать мощное движение протеста во всем мире и не допустить дальнейших работ по ядерной программе в стране апартеида.
В самом начале 80-х, защитив докторскую диссертацию в Иоханненсбурге, Поль перебрался в Майами, где вскоре заменил отца на его посту. Перед возвращением на Родину Кузнецов-Смит-старший решил заехать в ЮАР к своим друзьям. Многие из них находились тогда в подполье. В стране установили режим апартеида. Компартия была запрещена. Однажды вечером в Кейптауне, возвращаясь к себе в отель, он увидел, как полицейский избивает негра – черным было запрещено появляться на улицах после наступления темноты – и заступился за него. Последовал удар полицейской дубинкой, и профессор Смит умер на месте от кровоизлияния в мозг. Его похоронили в Кейптауне на семейном кладбище Смитов. Ему было 79 лет. Для матери Поля это было настоящим потрясением – она узнала об этом в Москве, где уже успела купить квартиру и дачу, готовясь скоротать там с мужем остаток жизни. В СВР не возражали, чтобы она вернулась в Америку к сыну. К тому времени закоренелый холостяк Поль женился на своей аспирантке, очаровательной Бетти из богатой семьи адвокатов, сколотивших состояние на оформлении спекуляций с землей. В 1986 году она родила ему сына Эндрю, которого бабушка тут же перекрестила в Андрюшу… Она едва ли не с пеленок говорила с ним по-русски. В результате он стал говорить на ее родном языке безупречно, хотя и в той манере, по которой без труда можно было отличить эмигрантов из дореволюционной России и их потомков. Куда труднее было научить Андрея тому отношению к России, о котором говорил его дед, полковник Добровольческой армии Тулупов…
…Поль Смит попал в Америку в самое трудное время. К началу горбачевской перестройки подгнило что-то в Лубянском королевстве, и основательно. «Служба», как называли между собой КГБ его сотрудники, разлагалась на корню. Полю приходилось «уходить под корягу» каждый раз, когда из Центра ему сообщали об очередном перебежчике. Конечно, до нелегалов было трудно добраться, и все же надо было принимать все меры предосторожности. Каждый предатель старался продать себя подороже, и нередко у этих мерзавцев оказывались такие сведения, к которым они никак не могли иметь доступа. А снаряды, как говорится, падали рядом.
Конечно, и до развала Союза в КГБ у ЦРУ и МИ-6 были свои «кроты», как называют в разведке двойных агентов. Они и сдавали лучших советских агентов.
В октябре 1979 г. остался в Японии, а потом перебрался в США сотрудник легальной резидентуры внешней разведки майор С. Левченко. Сдал агентуру КГБ в Японии. В 1980 году в США вывезли майора В. Шеймова, сотрудника 8-го Главного управления КГБ, одного из самых секретных управлений КГБ, занимавшегося шифровальными системами разведки и контрразведки. Шеймов там работал с 1971 года. В 1980 году Сотрудник научно-технической разведки внешней разведки (ПГУ) подполковник В. И. Ветров стал работать на французскую разведку. Его приговорили к расстрелу и привели приговор в исполнение в 1985 году.
Лето 1982 года. Из Ирана бежит в Англию майор В. А. Кузичкин, сотрудник легальной резидентуры внешней разведки. В том же году бежал в США сотрудник вашингтонской резидентуры внешней разведки подполковник В. Мартынов, В 1983 г. сбежал сотрудник той же резидентуры майор С. М. Моторин. Заместитель начальника отделения Московского управления КГБ майор С. Воронцов связался с агентами ЦРУ в Москве в 1984 году. Его осудили и расстреляли в 1986 году. В 1984 году сотрудник аппарата советского военного атташе в Венгрии полковник В. Васильев вышел на агентов ЦРУ в Венгрии и стал сотрудничать (1984–1986 гг.) с американской разведкой. Был арестован и расстрелян.
Сотрудник 8-го Главного управления КГБ лейтенант В. Макаров работал в управлении шифрования КГБ и в 1985 году был завербован. Его осудили на 10 лет. Сотрудник легальной боннской резидентуры внешней разведки подполковник Г. Вареник в 1987 году обратился в ЦРУ с предложением о сотрудничестве. Передал ЦРУ информацию о трех советских агентах в правительстве Германии. Вареник был расстрелян.
В июле 1985 в Англию был вывезен из Советского Союза завербованный СИС еще в 1974 г. бывший и.о. резидента внешней разведки в Англии полковник О. А. Гордиевский. В том же 1985 г. в Италии стал перебежчиком сотрудник внешней контрразведки В. С. Юрченко. В 1986 г. в Греции сбежал сотрудник резидентуры внешней разведки полковник В. П. Гундарев.
В 1990–1991 гг. в Бельгии «избрал свободу» сотрудник резидентуры внешней разведки И. Черпинский, а в Италии – сотрудник резидентуры внешней разведки по научно-технической линии С. Илларионов. Он рассказал ЦРУ о 28 агентах КГБ в Италии. 1991 г. – год развала СССР – побил все рекорды предательства чекистов. В Бельгии сбежал заместитель резидента по линии научно-технической разведки полковник В. Я. Коноплев. В мае 1991 года в Норвегии – сотрудник резидентуры внешней разведки майор М. Бутков, а в октябре 1991 года в Германии – подполковник ПГУ В. Фоменко.
При Горбачеве и Ельцине ЦРУ влезло с ушами в Россию. Дело дошло до того, что люди Лэнгли обосновались в Кремле рядом с кабинетом Ельцина. В 1992 г. в Великобританию бежал бывший начальник архива КГБ, полковник Василий Митрохин. В первые несколько недель после его появления в Британии МИ-6 провела операцию по доставке в шести больших ящиках материалов Митрохина из Москвы в Лондон. И все это «Служба» проморгала. А на основе этих документов в Лондоне была опубликована книга “Архивы Митрохина” о “советских разведывательных операциях по всему миру на протяжении десятилетий”. Активным «перестройщиком» стал потомственный чекист, бывший генерал-майор КГБ, бывший высокопоставленный руководитель подразделений центрального аппарата и территориальных органов КГБ О. Д. Калугин. В 1995 году он легально выехал из России в США, где не раз выступал в СМИ и свидетелем на судебных процессах против выявленных и арестованных агентов КГБ – СВР.
После развала СССР провалы пошли один за другим. Так в 1994 году сдали агента Олдрича Эймса, сотрудника ЦРУ, завербованного КГБ в 1985 году. Затем в 2001 году сдали агента Роберта Ханссена, сотрудника ФБР, завербованного КГБ в том же 1985-м. В 2003 году к 18 годам лишения свободы за госизмену приговорен бывший заместитель начальника отдела СВР полковник Александр Запорожский, по данным следствия, он в течение пяти лет передавал спецслужбам США секретную информацию.
При всем тщательном соблюдении конспирации, обычной для любой разведки, Павел Кузнецов за год до того, как ему из Лондона перебросили в помощь Ашу, едва не оказался на грани провала. Ему просто повезло, что его шеф по СВР начальник 4-го (американского) отдела Управления «С» (нелегальная разведка) полковник Потеев[15], перед тем, как сбежать в США в июне 2010 года с личными делами доброго десятка нелегалов, не добрался до его досье. Как раз незадолго до побега Потеева «Рейнджера» представили к награде и генеральскому званию, и его личное дело ушло в Кремль. Когда в ФБР допрашивали таких нелегалов, как Анна Чапман, у них не было шансов – предатель на допросах сдавал их одного за другим. И, хотя ни с кем из них он не был лично знаком, он предъявлял им их личные дела, которые сумел выкрасть перед побегом из архивов Ясенево!
