Нередко тревожный вначале яростно сопротивляется переменам, затем, приспособившись, притерпевшись к новому положению вещей, не менее яростно возражает против попыток вернуться к старому.
Область применения тревожного радикала. Лучше всего, комфортнее, ему справляться с рутинной, монотонной работой. Хуже всего – с работой, предполагающей публичность, частую смену рода занятий, необходимость принимать самостоятельные решения, тем более, не имея времени на их подготовку и осмысление, – смело, экспромтом, на свой страх и риск.
Словом, тревожные незаменимы там, где человека легче всего и логичнее заменить машиной.
Особенности построения коммуникации с обладателем тревожного радикала. Мой хороший знакомый (назовём его здесь Александром) решил основать свой бизнес. По его замыслу, это должен быть небольшой семейный бизнес, с участием его жены в качестве помощницы. Александр, как предполагалось, привнесёт в него свои, годами наработанные, технологии и будет непосредственно производить востребованные продукты, а супруга обеспечит организационно-финансовую составляющую.
В уме всё складывалось очень даже хорошо. Нужно было, для начала, уладить ряд формальностей, связанных с учреждением фирмы. Александр поручил это жене и уехал в очередную командировку (создавая собственное дело, он не переставал работать по специальности, наращивать опыт и клиентуру, зарабатывать деньги). Перед отъездом супруги всё подробно обсудили. Жена получила от мужа необходимые инструкции и выразила готовность действовать по намеченному плану.
С точки зрения Александра, срок, в течение которого все формальности могут быть завершены, не должен превышать двух-трёх недель. Уезжая, он предвкушал удовольствие от успехов жены на поприще организации бизнеса, о которых он узнает по возвращении.
Но не тут-то было. Жена в его отсутствие вообще ничего не предприняла. На недоумевающие вопросы мужа она отвечала, что, дескать, ясно ей далеко не всё из оговоренного. Что существуют затруднения, с которыми она одна не в состоянии справиться, а до мужа ей, якобы, не удалось дозвониться, чтобы спросить совета.
Александр расстроился, но не пал духом. Он провёл с женой ещё одну разъяснительную беседу, добился от неё, как будто, полного понимания всех нюансов предстоящего дела, настоятельно попросил не откладывать визит в регистрирующие органы и… снова уехал в командировку. К чему он приехал, вы, наверное, уже догадались. К тому же порогу. Жена не сделала ровным счётом ничего, но страх её и неуверенность в своих возможностях только возросли.
Так продолжалось около полугода. Александр интенсивно работал и не хотел упускать шансы нарастить свой первоначальный капитал для «раскрутки» бизнеса. А жена без него теряла весь кураж, который выказывала на семейных деловых совещаниях.
Выслушав сетования Александра, я сказал ему: твоя супруга – тревожный человек. Это очень важная особенность её характера. То, что в твоём представлении можно сделать за три недели, в её – в лучшем случае – за три месяца. И это при условии, что её никто не станет торопить, устанавливать ей жёсткие сроки, к которым она, хочет – не хочет, а должна успеть. Ты же постоянно её подгонял. Сроки сжимались, задача от этого становилась для неё всё труднее.
К тому же, ты бросил её одну, без поддержки, что в отношении тревожных людей является грубейшей ошибкой. Вы должны были оставаться на телефонной связи постоянно, в режиме ежедневных переговоров. И инициатива при этом должна была исходить от тебя (ведь она боится тебе звонить, пока ей нечем похвастаться).
И разговор между вами не должен превращаться в её отчёт перед тобой. Пусть это будет твой дополнительный инструктаж в её адрес (даже то, что уже не раз говорено, полезно повторить тревожному, для его спокойствия) с обязательными элементами утешения, моральной поддержки.
Сказать тревожному «всё хорошо, не волнуйся, действуй, не торопясь, и только тогда, когда почувствуешь себя к этому готовым – времени у нас много» и т. п. гораздо лучше для дела, чем призывать его к решительности, поторапливать и уверять, что задание пустячное и с ним можно справиться играючи.
«Шапкозакидательские» призывы и высокая динамика событий парализуют его ум и волю. Так что, разумеется, за три недели твоя жена не справилась бы с поручением, а за три месяца – вполне возможно. Но ты торопил её, дёргал, оставлял одну – и вот уже полгода прошло, а воз и ныне там.
Общаясь с тревожным, следует избегать проявлений, прежде всего, истероидности и гипертимности. Тревожный, опасаясь негативных для себя последствий, интуитивно сторонится и не одобряет поведения людей, жаждущих публичного признания («выскочка», – думает он про таких неприязненно, – «болтает, обещает… ещё беду накличет»), а также не любит авантюристов.
Проще всего тревожным общаться с эпилептоидами. Эпилептоиды устанавливают правила, требуют их безукоризненного соблюдения и крайне осторожно относятся к нововведениям. А тревожному только этого и надо. Он с удовольствием подчиняется такому режиму.
«И мысль свою Беликов также старался запрятать в футляр. Для него были ясны только циркуляры и газетные статьи, в которых запрещалось что-нибудь. Когда в циркуляре запрещалось ученикам выходить на улицу после девяти часов вечера или в какой-нибудь статье запрещалась плотская любовь, то это было для него ясно, определенно; запрещено – и баста. В разрешении же и позволении скрывался для него всегда элемент сомнительный, что-то недосказанное и смутное. Когда в городе разрешали драматический кружок, или читальню, или чайную, то он покачивал головой и говорил тихо: «Оно, конечно, так-то так, всё это прекрасно, да как бы чего не вышло».
Всякого рода нарушения, уклонения, отступления от правил приводили его в уныние, хотя, казалось бы, какое ему дело? Если кто из товарищей опаздывал на молебен, или доходили слухи о какой-нибудь проказе гимназистов, или видели классную даму поздно вечером с офицером, то он очень волновался и всё говорил, как бы чего не вышло. А на педагогических советах он просто угнетал нас своею осторожностью, мнительностью и своими чисто футлярными соображениями насчет того, что вот-де в мужской и женской гимназиях молодежь ведет себя дурно, очень шумит в классах, ах, как бы не дошло до начальства, ах, как бы чего не вышло»[77].
И вот всё, уважаемые коллеги, что мы скажем с вами о тревожном радикале.
Теперь итоговая таблица.
ТРЕВОЖНЫЙ РАДИКАЛ
Психологический профиль
«Никто не думал, что это может случиться, но все предполагали, что так и будет». Д.Г. Абзалов
Освоение методики «7 радикалов» происходит в два этапа:
Первый – аналитический, в ходе которого изучаются содержательные особенности и внешние признаки каждого радикала отдельно.
Второй – синтетический, когда реальный характер рассматривается как целое, состоящее из взаимовлияющих «базовых элементов», т. е. радикалов.
Характер человека включает в себя набор из нескольких радикалов. Давая частную рекомендацию по выстраиванию правильной линии поведения с конкретным человеком, мы имеем в виду обращение к тому или иному радикалу в его характере. Так, ударяя по клавише пианино, мы производим звук, соответствующий этой клавише. К примеру, выполняя рекомендации для эпилептоидного характера, мы обращаемся к эпилептоидному радикалу. Поведенческий эффект будет зависеть от представленности данного радикала в характере. А на это нам укажет корректно составленный психологический профиль индивида.
Первый этап мы с вами преодолели. Теперь нужно научиться понимать человека как целое. Набор радикалов – не букет цветов, где каждый цветок – это отдельное самостоятельное явление, остающееся таковым и в поле, и в вазе на столе. Скорее, это смесь из различных жидкостей. Недаром с самого начала я пытался сравнивать психодиагноста с дегустатором.
