Ознакомительная версия.
Разгром в долине Сват Северо-Западной Пограничной Провинции «Движения за установление шариата» – «Техрик Нифаз-и-Шариат» стал итогом нарушения исламистами заключённого с правительством Пакистана соглашения о функционировании судов шариата наряду со светскими судами. После того как президент Асиф Али Зардари подписал соответствующий договор, лидер Движения Маулана Суфи Мухаммад объявил об увольнении всех судей в Малаканде, кроме практикующих исламское право, а менее чем через месяц сторонники Движения взяли под контроль административные центры Свата и дошли до Бунера, в 100 км от Исламабада. Получающий возможность ухватить палец неизбежно пробует откусить всю руку…
Вовлечение радикальных структур в протестные движения в исламском мире вслед за «умеренными» вовсе не означает их отказа от джихада против Запада. Ряд факторов осложняет применение террористическими организациями ядерного оружия, чего боится западное сообщество. При этом «Аль-Каида» и такие группы, как «Техрик-е-Талибан Пакистан» («Пакистанское движение Талибан») и ИГ пытаются получить химическое (в Ливии и Ираке), биологическое (в Индонезии) и ядерное (в Пакистане) оружие, последнее – в виде «грязной бомбы». Использование ими химического оружия в Сирии, отмеченное даже инспекторами не слишком поворотливой ООН (зарин и иприт) демонстрирует, что они вполне способны добиться успеха.
Конкуренция и открытое противостояние исламистских организаций из-за борьбы за спонсоров, идеологических и конфессиональных разногласий не исключают тактического совпадения интересов и возможности борьбы против общего врага, в качестве которого для большинства из них выступают США и Израиль. При этом деятельность радикальных структур, как показывает пример «Аш-Шабаб», могут, наряду с авторитарными арабскими режимами, исходя из текущих интересов, поддерживать страны, которые Запад рассматривает как своих союзников. Последнее осложняет борьбу с терроризмом, хотя подтверждает тезис о том, что радикальные исламисты – лишь разновидность «умеренных» и все вместе взятые, они представляют часть внешнеполитических проектов конкурирующих между собой арабских монархий и авторитарных светских режимов.
Глава 14
Диаспоры на Западе
Огромное влияние на внешнюю и внутреннюю политику современной Европы оказывают диаспоры стран БСВ, живущие на её территории. Крупнейшими из них являются арабы (более 7-ми миллионов, в том числе миллион алжирцев и 900 тысяч марокканцев во Франции), турки (около 6-ти миллионов, в том числе 3 миллиона в Германии) и пакистанцы (3 миллиона, из них почти 2 в Великобритании). Не меньшее число «новых европейцев», подавляющее число которых не стремится интегрироваться в принимающее общество, составляют близкие к перечисленным группам по политическим предпочтениям мусульмане из Африки, Афганистана, Бангладеш, Индии и стран Юго-Восточной Азии. Кроме социальной нагрузки, проблем с криминалом и наркоторговлей, они являются идеальной средой для распространения в Европе радикального исламизма.
Эти общины выступают в качестве базы для экстремистов и террористических групп, поставляя контингент для джихада в Ираке, Сирии и Афганистане. Умеренные лидеры оттеснены в Европе на периферию исламской общественной жизни. Итогом стал взрывной рост популярности в ЕС партий, борющихся с исламизацией Европы и эмиграцией. Маршруты, которые используют на пути в Европу выходцы из стран БСВ, идут через Испанию (включая её марокканские владения, города Сеута и Мелилья), Италию (морем) и Балканы (при поддержке Турции, а также исламистских групп и общин Албании, Косова, Македонии и Боснии).
В 70–80-е годы европейские левые партии, включая британских лейбористов, из популистских соображений поддержали консервативных мусульманских лидеров, провели исламистов в национальные парламенты и призвали общины иммигрантов открыто практиковать их традиции, де-факто поощряя конфликт с коренными жителями. В итоге в настоящее время в Британии, число мусульман в которой составляет 5 % населения – около 3-х миллионов человек, более трети мусульман, обучающихся в университетах, считают оправданным убийство во имя интересов религии.
ХАМАС с начала 90-х годов создал свои структуры в Великобритании, Франции, Германии, Италии, Бельгии, Дании. Результатом стало создание Лиги обороны Англии, подъём популярности ультраправой Британской национальной партии и заявление (вслед за президентом Франции Николя Саркози и канцлером Германии Ангелой Меркель) премьер-министра Дэвида Кэмерона о необходимости пересмотра политики мультикультурализма. Бунты и погромы августа 2011 года, прокатившиеся по кварталам британских городов, заселённым общинами выходцев из бывших колоний, показали, насколько этот призыв запоздал. Рост «евроскептицизма» англичан во многом стал итогом неспособности правительства сделать что-либо для прекращения исламизации страны.
В Германии в начале 2000-х годов число исламистов в 3 раза превышало число правых и более чем в полтора раза – левых экстремистов, а их организационная структура была эффективнее. Наиболее крупные исламистские объединения страны – «Братья-мусульмане», ХАМАС и «Хизбалла». «Братья» начали эту деятельность с момента создания исламской общины в Германии (IGD) в 1960-м году, координируя ее с 1973-го в рамках работы Исламского центра в Мюнхене (IZM). Число «Братьев-мусульман» в Германии – около 2-х тысяч. К их работе подключены Союз трудящихся мусульман в европейских странах (UELAM) и Союз мусульманских студенческих организаций в Европе (UMSO). ХАМАС в Германии (до тысячи членов) был сформирован в 1981-м году на базе палестинского филиала «Братьев-мусульман» (палестинская община страны составляет более 100 тысяч человек).
Число спонсируемых Ираном немецких сторонников «Хизбаллы», обвиняемой в организации терактов в Париже, Буэнос-Айресе и Берлине, в начале 2000-х годов составляло около 800, а в настоящее время – более 3-х с половиной тысяч человек. Её поддерживает руководство IZH, связанное с Советом исламских общин Гамбурга. Организационная база состоит из 30-ти мечетей и объединений исламской культуры, в том числе берлинской мечети имама Резы, гамбургского Исламского центра и Центра имама Махди в мюнстерском Хилтрупе. Информационную поддержку этой деятельности оказывает телеканал ливанской «Хизбаллы» Al-Manar, вещающий на Германию через египетского и саудовского провайдеров.
Стремительными темпами нарастает прозелитизм. Европейцы активно переходят в ислам, в первую очередь во Франции и Дании. В основном это связано с переходом в ислам женщин, выходящих замуж за живущих в странах ЕС мусульман. Многие из них, добиваясь повышения социального статуса в общинах мужей, сопровождают их на джихад в Афганистане, Сирии и Ираке, а овдовев, остаются приверженцами радикалов и выделяются в рядах исламистов активностью, действуя как вербовщицы и пропагандисты (около 20 % возвращающихся джихадистов – особенно в Германии и Франции).
Особую категорию приверженцев радикального ислама и кадровый резерв террористов-самоубийц «Аль-Каиды» и ИГ составляют дети и подростки из семей смешанного происхождения. Идеологическая обработка этой возрастной категории начинается с дошкольного возраста, с использованием Интернета, включая мультипликационные фильмы и музыкальные клипы на основных европейских языках.
По данным европейских экспертов, во Франции в начале 2010-х годов 70 тысяч человек ежегодно переходили в ислам, при том, что в 2004-м году во Франции жило только 60 тысяч «новых мусульман». Как показал потрясший Норвегию теракт правого радикала Андерса Брейвика, убившего летом 2011 года несколько десятков норвежцев из леволиберальных кругов, поддерживающих свободу иммиграции, отсутствие парламентских инструментов, призванных остановить исламизацию Европы и сохранить её традиции, открывает широкие возможности для экстремистов. Впрочем, поток мигрантов из Африки и с Ближнего и Среднего Востока 2015–2016 годов показал, что в будущем теракт Брейвика может оказаться историей из «добрых старых времён» Европы.
Согласно данным немецкого Федерального ведомства по защите Конституции, число исламистов в Германии стремительно увеличивается. В 2010-м году в ФРГ активно действовали 29 исламистских организаций, насчитывавших до 40 тысяч членов, в том числе 450 исламистских радикалов, представлявших собой объекты разработки спецслужб. В начале 2010-х годов в стране, по информации Федерального уголовного ведомства (BKA), расследовалось 350 дел исламистов, а под наблюдением находилось около 1100 человек, в том числе 127 потенциально опасных. К 2016-му году эти цифры увеличились на порядок по всем странам ЕС – поток джихадистов из Евросоюза в Сирию и Ирак и обратно стал настоящей проблемой Евросоюза.
В Нидерландах более 25 % выходцев из Марроко и Турции – безработные, а более 50 % молодых марокканцев состоит на учёте в полиции. Отношение иммигрантов к стране характеризует убийство в 2004-м году исламистом, подозреваемым в причастности к террористической группировке, в Амстердаме режиссера Тео Ван Гога, снявшего фильм о положении женщины в исламском мире. В итоге основанная в 2006-м году Партия свободы Геерта Вилдерса в 2009-м на выборах в Европарламент получила 17 % голосов, заняв 5 мест из 25-ти по национальной квоте. В 2010-м на муниципальных выборах она довела представительство в нижней палате Генеральных штатов с 9 до 24-х депутатов. Вилдерс объявил о создании антиисламской коалиции «Международный альянс свободы», члены которого должны поддерживать Израиль, с представительствами в США, Канаде, Франции, Германии и Великобритании.
Ознакомительная версия.
