оказывается в Риме, где, под самым носом кесаря, возвещает Бога как Царя и Иисуса как Господа.
Стоит процитировать слова Павла, размышлявшего об этом странном феномене, потому что он говорит о самой сути любой христианской миссии: победа креста входит в жизнь через средства креста. Если мы слишком легко повторяем формулу «Мессия умер за грехи наши», мы можем себе вообразить, что дальше не надо проходить через смерть или терпеть страдания. То же самое происходит, когда мы легкомысленно празднуем уникальную победу креста, как будто после этого ничего побеждать уже не нужно. Сам Иисус все время предупреждал, что это неверно. Да, победа была одержана, революция началась через страдания Иисуса; теперь же она входит в жизнь, становится действенной через страдания его народа. Вот почему Павел мог написать такие слова:
…Мы о самих себе заверяем, как Божии служители: в терпении великом, в скорбях, в нужде, в тесноте, под ударами, в тюрьмах, среди народных волнений, в трудах, без сна, без пищи, в чистоте, в знании, в великодушии, в доброте, в Духе Святом, в любви нелицемерной, в слове истины, в силе Божией, с оружием верного дела Божия в правой и левой руке, в чести и в бесчестии, при дурной молве и при доброй; как будто обманщики – хотя и верные; как будто неизвестные – хотя всем известные; как будто умирающие – а вот, мы живы; как будто наказываемые – а не убитые; как будто печальные, но всегда радующиеся; как будто нищие, но многих обогащающие; как будто ничего не имеющие – но всем обладающие (2 Кор 6:4–10).
Аудитории Павла нелегко это понять. Они, как и мы, жили в условиях соревнования, где каждый хотел хорошо выглядеть, добиваться успеха, производить впечатление на окружающих. Избитый и униженный Павел вряд ли был похож на такого вождя, которым можно было бы гордиться. Однако он ставит их перед фактом: именно так действует Мессия, так выглядит крест. Именно так была одержана победа. Иисус добровольно пришел на место позора и предельного унижения. Вот как началась революция, вот как она осуществляется в мире. И вот почему на одного сегодняшнего читателя Сенеки, Плутарха или Эпиктета (принадлежащих к величайшим философам времен Павла) приходятся тысячи людей, читающих Павла и находящих жизнь в его Посланиях. И по той же причине на каждого богослова, мучительно ищущего абстрактное определение «искупления», приходятся тысячи людей, которые вместе с Павлом говорят: «Сын Божий возлюбил меня и отдал себя за меня» – и пытаются передать свет этой любви миру.
Я подозреваю, что эти слова Павла о необходимости страданий не слишком хорошо понимают сегодня в церкви, особенно в комфортабельных западных церквях, к которым принадлежу я вместе со многими моими читателями. Теоретически все мы знаем, что христианская жизнь включает в себя страдания. Однако те люди, что «приносят Царство» в мир, увлеченно работая над социальными и культурными преобразованиями в наши дни, с легкостью забывают о том, что революция, начавшаяся на кресте, действует только через крест. А те, кто горит желанием «спасать души для неба», склонны видеть в страданиях неизбежное явление, с которым большинство из нас сталкивается большую часть времени, но не средство, которое позволяет любви Божьей входить в мир. Последнее вернее описывает суть дела. «Кровь мучеников – семя Церкви». Эта знаменитая фраза африканского богослова Тертуллиана, написанная около 200 года, свидетельствует о том, что первые христиане видели в страданиях и смерти за веру не просто неизбежное зло, непременно сопровождающее тот образ жизни, который мир воспринимает как опасную подрывную деятельность. Страдания и смерть есть то, что меняет наш мир. Вот как продолжается революция.
Об этом снова и снова говорит Новый Завет. Вернемся снова к Деяниям, на сей раз к главе 12. Хотя смерть Иисуса стала победой, это не мешает Ироду казнить Иакова, но это же оборачивается чудесным избавлением Петра из темницы. Деяния не дают объяснения такому странному сочетанию событий. Будь я матерью или женой Иакова, я бы мог гневаться на такое странное провидение, которое распределяет победы случайным образом, и меня бы лишь отчасти могли утешить размышления о том, что чувствовала мать Иисуса у подножия креста. Или возьмем Деяния 16. Тот факт, что победа уже совершилась, не защищает Павла и Силу от избиения (которое, как выясняется, было незаконным) по распоряжению властей Филипп, но в силу этой победы в полночь, когда они распевали гимны, двери тюрьмы отворились из-за землетрясения, а им удалось обратить тюремщика, а затем потребовать – и они его получили – официального извинения от преторов. Или же обратимся к Деяниям 27–28. Победа Иисуса не спасла Павла от кораблекрушения, однако когда он оказался в Риме, где провозглашал Бога царем, а Иисуса Господом, он понимал, что весь пропитан ароматом этой победы. Бог, победивший смерть через Иисуса и спасший Павла из бездны морской, дал ему силу смотреть в лицо земным императорам без боязни.
В каждом случае, похоже, это не просто совпадение. Тот, кто следует за Иисусом, именно не должен полагать, что ему удастся обойтись без страданий или что если он с ними столкнется, это объясняется только лишь его грехами или непослушанием (такое, конечно, также встречается, но не в этом суть дела, как это подчеркивает Павел во Втором послании к Коринфянам). Ровно наоборот. Страдания последователей Иисуса – всего Тела Христова, то в одном его члене, то в другом – делают победу креста реальностью, так что можно видеть новые ее проявления.
Похоже, именно это Павел имеет в виду, когда говорит в Послании к Колоссянам 1:24, что он радуется своим страданиям, которые послужат ко благу юной Церкви. В своей собственной плоти он «восполняет» именно то, «чего не достает скорбям Царя, за Тело его, которое есть Церковь». Это потрясающее заявление. Как если бы частью апостольского призвания Павла было стоять впереди, защищая рассеянные по Средиземноморью молодые и более уязвимые церкви, подобно храброму командиру на поле боя, который вызывает огонь врага на себя, и брать на себя страдания, которые иначе достались бы им. Павел не хотел сказать, что он добавляет что-либо к уникальному событию креста. В других местах – скажем, в Римлянам 6:10 – он об этом говорит. Но эти слова тесно связаны с тем, что он сбивчиво говорит в Римлянам 5:3–5, а затем подробнее раскрывает в 8:17–25. Стоит бегло рассмотреть оба эти отрывка.
В первом из них Павел размышляет о внутренней динамике страдания. Вот как оно, так сказать, действует в том,
