надежды и любви и не хотят от нее отказываться. Революционная победа креста производит революции в сообществах, порой в целых странах, как и в жизни отдельных людей. Я не думаю, что весть, обращенная к отдельному человеку,
важнее, чем весть для всей земли или вселенной. Но она и не менее важна. Иисус начал революцию, которая ныне стала фактом нашего мира, но этот факт должен воплощаться в жизни
через его последователей, а это значит, что он должен произойти и
в них самих. Эта революция всегда несет на себе печать креста. Именно в этом смысл крещения. Порой кто-то хочет свести это таинство к идее о том, что «Бог меня принимает таким, каков я есть», но крещение есть умирание, так его всегда понимали и должны понимать. Иисус «принял» Закхея «таким, каков тот есть», сев с ним за стол, и Закхей радикально изменился после этой встречи. Подобные перемены всегда несут на себе знак креста, с которого эти перемены и начались.
Все это кратко и ясно передает Иоанн, когда рассказывает о том, как Иисус омыл ноги учеников (13:1–38). Эта живая и трогательная библейская сцена, подобно многим другим сценам в Писании, содержит больше измерений, чем может показаться на первый взгляд.
Иоанн помещает эту сцену в самое начало своего длинного «восхождения» ко кресту. Иисус последний раз приходит в Иерусалим. По тому, как Иоанн рассказывал всю эту историю до этого места, становится понятно, что грядет момент столкновения, победы, завершения труда Иисуса, когда наступит Царство. Но Иисус не идет в Храм схватиться с властями предержащими (это он уже совершил в главе 2), но ведет своих учеников в верхнюю комнату и делится с ними тайной того, что вскоре произойдет. Но он объясняет это не только словами. Слова указывают на реальность, которая сама состоит из плоти и крови; поэтому Иисус пользуется языком символических действий и тех притч, предупреждений, ободрений и наставлений, которые вытекают из таких действий.
Иоанн снова и снова возвращал нас в Храм. Но теперь Иоанн хочет показать нам, что, хотя Иисус с учениками находится не в Храме, а в частном доме, мы все равно созерцаем истинный Храм. На какой-то момент Иисус вместе со своими последователями оказывается в опасном месте пересечения неба и земли. И вместе с этим, над всем этим, глядя также и в будущее, Иоанн говорит о любви: о любви завета, о божественной любви, дошедшей до конца (13:1). Все, что только могла любовь для них сделать, она уже сделала. И вот какая за этим стоит логика.
Иисус позволяет им находиться тут, в новом священном пространстве, очистив их для Присутствия Божьего. Им надо быть умытыми, чтобы участвовать в его жизни. Ход истории омовения ног подобен ходу знаменитого гимна из Послания к Филиппийцам 2, где говорится, что Иисус не использует свое равенство с Богом в своих интересах, но опустошает себя, умирает смертью раба на кресте, а затем Бог его превозносит. У Иоанна Иисус снимает верхнюю одежду и, выполняя роль раба, омывает ноги учеников. А затем, одевшись, говорит, что показал им пример для подражания. Омовение ног – это притча в действии о том, чего Иисус хочет достичь через свое воплощение и смерть. Он снял одеяния небес, чтобы открыть свою славу на кресте, и очистил своих последователей, чтобы они могли стать частью нового Божьего Храма, микрокосма нового Божьего творения.
Но в истории об омовении ног звучит также мрачная и опасная нота. Сатана, обвинитель, уже вложил в сердце Иуды намерение предать Иисуса (13:2). Иуда станет устами обвинителя, он воплотит в действие великое обвинение, направленное против Бога, его творения и людей. Мы можем вспомнить, как в самом начале Евангелия Марка, как только Иисус начинает возвещать Царство Божье, демоны кричат на него в синагоге (1:23–24). Так и тут, когда Иисус готовится к этому моменту самой тесной близости, действует и сатана. Силы зла собираются, чтобы предпринять последнюю отчаянную попытку сорвать план Бога о спасении мира. Так Иоанн говорит о том же, о чем Иисус говорил у Луки 22:53: пришел их час, то время, когда силы тьмы делают свою работу.
Все это входит в более масштабную сцену, которая звучит во всей второй половине Евангелия от Иоанна. Мы уже отмечали, как в главе 12 Иисус сталкивается с греками на празднике и, как бы забыв о них, смотрит в грядущее, когда, в согласии с замыслом Бога, одержанная великая победа освободит все народы мира из рабства, чтобы они могли поклоняться истинному Богу. Ощущение последнего столкновения Царства Бога с царством сатаны нарастает по ходу Прощальной беседы (Ин 13–17), а потом мы видим, как Иисус стоит перед Пилатом (Царство Божье против царства кесаря) и спорит с ним о Царстве, истине и власти, после чего Пилат (ирония евангелиста) проигрывает спор, посылая Иисуса на казнь. Как говорил Павел, если бы правители этого века понимали, что делают, они не распяли бы Господа Славы (1 Кор 2:8). Они сами подписали свой смертный приговор. Царство Иисуса – царство иного рода, и за ним будет последнее слово.
После омовения ног и после того, как Иуда вышел во мрак (13:30), Иисус торжественно говорит ученикам, что Бог скоро будет прославлен и что им надо любить друг друга, как он возлюбил их (13:31–35). Слава и любовь: две великие темы Иоанна (как, впрочем, и Павла). Как прославится Бог? Через труд своего Сына, подлинный образ Божий, подлинного человека. Слово стало плотью; оно сделалось местом обитания Бога среди нас, Божьей подлинной скинией, и мы видели славу его. Об этом Иоанн говорит нам в самом начале своего Евангелия (1:14). Вот, говорит он, как выглядит долгожданное возвращение славного Присутствия Божьего в Иерусалим, когда стражи на башнях будут восклицать от радости, видя, как Бог становится царем. Вот как выглядит победа над Вавилоном, разгром армии фараона, освобождение из рабства. Вот что мы увидим, когда Раб будет превознесен и взойдет на такую высоту, что цари умолкнут при виде его. Вот что будет, когда Писание исполнится.
Вот почему, когда Иоанн рассказывает историю о новом Эдеме, новом творении, о дне воскресения (главы 20–21), мы не найдем тут змея. Мария плачет, но Иисус призывает ее вытереть слезы. Ученики испуганы, но Иисус, пройдя через запертые двери, говорит им: «Не бойтесь!» Фома сомневается и задает вопросы, а Иисус отвечает ему и одобряет его новообретенную веру и его поклонение. Новое творение может начаться, потому что власть сатаны, Вавилона,
