неприятием «бюрократической» манеры ведения дел Архиерейским Синодом.
Хотя епископ Дамиан остался в юрисдикции РПЦЗ, есть основания полагать, что если бы он проживал не в Болгарии, а в Западной Европе, то он бы перешел на сторону митрополита Евлогия вполне официально. Большое недовольство у епископа Дамиана вызвало и обвинение митрополита Евлогия в связях известной организацией YMCA, которую в Сремских Карловцах считали масонской. <…> В отличие от епископа Дамиана, епископ Серафим (Соболев) в 1926 г. безоговорочно поддержал Архиерейский Синод РПЦЗ [1101].
В течение трех лет, с 1926 года по 1928 год, епископ Дамиан направлял Архиерейскому Синоду ходатайства о передаче помещения при Ямбольском монастыре для нужд подведомственного ему училища. В мае 1926 года его докладная записка по этому вопросу была передана на усмотрение предстоящего Архиерейского Собора [1102]. Архиерейский Собор вынес решение оставить монастырь в ведении епископа Серафима. В октябре 1926 года епископ Дамиан докладывал о состоянии дел в училище и приложил к докладу протокол о переводных экзаменах. Синод подтвердил ходатайство епископа Дамиана о передаче ему здания при храме-памятнике на Шипке для нужд Пастырско-богословского училища и передал решение на усмотрение очередного Архиерейского Собора. В мае 1927 года на заседании был заслушан доклад епископа Дамиана по тому же поводу. Однако в виду того, что этот монастырь по решению Архиерейского Собора находился в подчинении Управляющего русскими православными общинами в Болгарии епископа Серафима, Синод опять-таки предложил епископу Дамиану перенаправить свое прошение о передаче монастыря предстоящему Собору архиереев [1103]. В августе 1928 года в связи с очередной просьбой епископа Дамиана о передаче зданий на Шипке для нужд Пастырско-богословского училища Синод постановил возбудить ходатайство уже перед Болгарским Священным Синодом [1104].
В связи с этим епископу Дамиану приходилось искать дополнительные источники финансирования. В середине 1920-х гг. удалось добиться субсидии от болгарского правительства (60 тысяч левов в год), доход приносила и сдача в аренду монастырской земли (50 тысяч левов в год). Но к концу 1920-х гг. выплата пособия от правительства прекратилась. Не оказывал помощи училищу и Болгарский Синод. Училище выживало за счет благотворителей. К примеру:
50 тысяч левов в год платило Свято-Владимирское братство, 48 тысяч левов в год – Русско-болгарский комитет. Преподаватели были вынуждены работать за небольшие деньги, что, в принципе, не было чем-то исключительным и для русской эмиграции в целом, и для Болгарии в частности [1105].
В августе 1928 года епископ Дамиан докладывал о финансировании Пастырско-богословского училища. Архиерейский Синод предписал Преосвященному епископу Серафиму выплачивать установленные Архиерейским Собором по 1 000 лев. в месяц на содержание училища из сумм Епархиального Совета и Ямбольского монастыря без задержки и за месяц вперед. И поскольку,
по разъяснению Комитета по делам русских беженцев в Болгарии, от 8 сентября 1928 г., ежемесячное пособие в сумме 1 000 лев, отпускаемое епископу Дамиану из средств, ассигнуемых Болгарским Правительством по Епархиальному Совету, не является пособием Пастырско-богословскому училищу, а выдается лично Епископу Дамиану, как пособие русскому беженцу, и притом непосредственно высылаемое Комитетом, то Архиерейский Синод по докладу Преосвященного Епископа Дамиана, признает, что до сих пор определенное Архиерейским Собором пособие на содержание сего училища Преосвященным Епископом Серафимом не выплачивалось, почему накопилась недоимка в сумме 40.000 лев. Посему предложить Преосвященному Епископу Серафиму выплатить этот долг немедленно. Если не сможет сделать сего немедленно, то должен указать ближайшие сроки, в которые обязуется погасить эту недоимку [1106].
В июле 1930 года епископ Дамиан направил в Архиерейский Синод жалобу на то, что Епархиальный Совет при Управляющем русскими православными общинами в Болгарии «не выплачивает ассигнованных из Епархиального Совета на содержание названного училища за счет Синодальных сумм 2400 лев в год и по 300 лев в месяц на лечение больных из сумм Епархиального Совета». В свою очередь Архиерейский Синод предложил Епархиальному Совету при Управляющем русскими православными общинами в Болгарии выплачивать на содержание Пастырско-Богословского училища из Совета за счет сумм Архиерейского Синода по 2400 лев в год, а также за счет сумм Епархиального Совета по 300 лев в месяц. Накопившийся долг, при невозможности выплатить единовременно, «выплачивать частями в два-три приема, а впредь уплачивать регулярно ежемесячно или по полугодиям» [1107].
Ввиду такого неустойчивого финансового положения училище пыталось найти и другие источники получения средств. В марте 1927 года епископ Дамиан обратился к Синоду с просьбой исходатайствовать у архиепископа Кентерберийского денежное пособие для училища, а также о том, что им еще не получено пособие для беженцев из Епископского Совета в Болгарии. Архиерейский Синод, входя в нужды училища, уведомил иерарха о том, что ходатайство о выделении пособия на Пастырско-богословское училище уже возбуждено Синодом перед Ассоциацией Англиканской и Православной Церквей в Лондоне. Также Синод просил епископа Серафима принять зависящие от него меры к регулярной высылке Преосвященному Дамиану пособия из средств Беженского Комитета [1108]. Позже епископ Серафим будет вынужден подать Синоду объяснительный рапорт по поводу данной жалобы, в котором постарается объяснить неаккуратность денежных выплат, нацеленных на содержание училища [1109].
Поступала помощь и от конкретных иерархов, в частности болгарских. Так, в журнале «Церковные ведомости» № 3–4 за 1927 год среди Определений Архиерейского Синода помещено следующее:
О выражении митрополиту Сливенскому Илариону [епископу Болгарской Православной Церкви] благодарности за заботы о русском Пастырско-богословском училище при монастыре Св. Кирика в Болгарии, выразившиеся в оказании регулярной материальной поддержки названному училищу
Согласно православным канонам, все русское духовенство в Болгарии требовалось зачислять в ведомство Болгарского Экзархата, однако по «братской церковной благосклонности» (как выразился протопресвитер Стефан Цанков), правда без принятия специального письменного решения, Болгарский Священный Синод позволил создание и самостоятельных в юрисдикционном отношении общин и монастырей, вошедших позднее в состав РПЦЗ [1110].
В марте 1925 года епископ Дамиан представил на утверждение Архиерейского Синода программы лекций по философии. Перед утверждением Синодом они были переданы на заключение митрополиту Антонию [1111]. В августе епископ Дамиан выслал на утверждение программы для 4-го курса по психологии, нравственному богословию и практическому миссионерству. Программы по этим предметам были утверждены Синодом [1112]. Несколько позже, основываясь на благоприятном отзыве митрополита Антония, Синодом была одобрена и утверждена программа по пастырскому богословию [1113]. Программы обучения епископ Дамиан отправлял на согласование Архиерейскому Синоду и в дальнейшем. Так, в марте 1928 года он испрашивал разрешения на печать составленного им в соответствии с программой, одобренной митрополитом Антонием, руководства по Пастырскому Богословию. В принципе одобрив представленный епископом Дамианом конспект составленного
