Аким Олесницкий - Древнееврейская музыка и пение

LXX дали всей книгѣ псалмовъ имя псалтири конечно въ томъ предположеніи, что всѣ псалмы были въ пѣсенномъ и музыкальномъ употребленіи. Греческое слово ψαλλειν лат. psallere, не получившее случайно права гражданства въ новыхъ языкахъ потому только, что Парижская Академія наукъ нашла его недостаточно благозвучнымъ,— значитъ, какъ объясняетъ бл. Августинъ, non simpliciter canere, sed ad musicum instrumentum. У Горація[191], Макровія[192], Тита Ливія[193] psaltria означаетъ именно женщину, поющую подъ музыкальный аккомпаниментъ, для котораго у грековъ и римлянъ служили только струнные инструменты: кинноръ и невелъ. Но названіе LXX не должно быть принимаемо въ строгомъ смыслѣ, чтобы всѣ псалмы были пѣты непремѣнно подъ аккомпаниментъ. Когда ап. Павелъ[194] различалъ псалмы и пѣсни духовныя, то конечно онъ имѣлъ въ виду различіе въ исполненіи псалмовъ однимъ голосомъ или съ музыкою. Въ своихъ надписанiяхъ псалмы пѣтые безъ музыки называютcя schiri ωδη, пѣснь, а пѣтые съ музыкой mizmor, μελος, ψαλμος, псаломъ. Такое различіе между пѣснопѣніями ветхозавѣтными полагаютъ: Іоаннъ Златоустый, Иларій, Евфимій и др. Вотъ слова Кассіодора: psalmus est cum ex ipso solo instrumento musico id est psalterio, modulatio quaedam dulcis et canora profunditur: canticum est quod ad honorem Dei exuitur quando qui libertate propriae vocis utitur. Далѣе, нѣкоторые изъ псалмовъ были пѣты сначала одними голосами, а потомъ уже инструментами, такъ что въ пѣніи каждаго стиха голоса предшествовали, а за тѣмъ музыка повторяла напѣвъ; такого исполненія псалмы надписаны schir-mizmor, пѣснь-псалма Пс. 65. 82. 87. 107. Иногда наоборотъ напѣвъ стиховъ начинала музыка, за которою слѣдовало пѣніе; это mizmor-schir, μελος-ωδη отсюда μελωδια псаломъ — пѣсни. Пс. 29. 47. 64. 66. 67. 74. 75. 86. 91. Это опять мнѣніе отцовъ церкви. Psalmo — canticum erat, говоритъ Кассіодоръ, cum instrumento musico praecinente, canens chorus sociatis vocibus adclamabat; divinis duntaxat vocibus obsecutis. Cantico — psalmus erat, cum choro antecedente ars instrumenti musici in unam convenientiam comiter aptabatur verba que hymni divini svavis copula personabat. Къ этому нужно прибавить, что еврейское слово mizmor шире по значенію, чѣмъ греческое ψαλμος; тогда какъ послѣдній терминъ предполагаетъ всегда струнный аккомпаниментъ (отъ ψαλλω бряцать) mizmor[195] можетъ относиться какъ къ струннымъ такъ и духовымъ инструментамъ (ср. арабское zumara, италіанское zufolo). Надпись 86 псалма lehanoth, ad respondendum, еже отвѣщати такимъ образомъ могла бы относиться ко всѣмъ псалмо-пѣснямъ и пѣсне-псалмамъ, въ которыхъ чередуются музыка и пѣніе. Если же ее нѣтъ при подобныхъ двойныхъ надписяхъ пѣсне-псалмовь и псалмо-пѣсней, то этимъ указывается особенное отношеніе ея только къ голосамъ, которые также раздѣлялись на отдѣльные хоры и повторили стихи псалма одинъ за другимъ. Пс. 147, 7, указываетъ обычай антифоннаго пѣнія въ храмѣ, напоминающаго пѣніе славословія при Моисеѣ, по прошествіи Чермнаго моря. Мѣста въ пѣсни, гдѣ долженъ былъ останавливаться одинъ хоръ и начинать другой, обозначены терминомъ selah, у LXX διαψαλμα. Терминъ этотъ представляетъ искуственный музыкальный знакъ, сложенный изъ начальныхъ буквъ слѣдующихъ словъ (обычай подобнаго образованія терминовъ очень извѣстенъ у евреевъ и арабовъ): sor lemahla haschar возвратись къ началу пѣвецъ da capo[196]. Наконецъ одинъ и тотъ же хоръ могъ перемѣнять напѣвы, начиная отъ самаго низкаго, до самаго высокаго. Полагаютъ, что псалмы, надписанные псалмами восхожденія и пѣтые на ступеняхъ храма соединяли въ себѣ всѣ тоны, какіе были извѣстны евреямъ. Начавши первые стихи самымъ низкимъ тономъ и тихимъ голосомъ, пѣвчіе, по мѣрѣ восхожденія на ступени, все поднимали тонъ и кончали громкимъ forte. Высокіе голоса назывались halomoth — по-дѣвичьи, soprano т. е. самые тонкіе голоса; самые низкіе scheminoth — по осьмой, октава. Несправедливо поэтому первоначальное употребленіе октавы въ музыкѣ приписываютъ грекамъ; они только соединили октаву и сопрано, которыя въ древнѣйшей музыкѣ употреблялись отдѣльно, въ особенныхъ хорахъ[197]. Изъ того, что 46 Пс., надписанный halamoth, отличается торжественнымъ характеромъ, напротивъ Псс. 6 и 12-й, надписанные scheminoth имѣютъ плачевный характеръ, видно, что напѣвы раздѣлялись по характеру пѣсни и что высокія ноты выражали радостное расположеніе духа, а глубокая октава служила только для печальныхъ мотивовъ. Раздѣленiе напѣвовъ ветхозавѣтной музыки особенно даетъ себя чувствовать въ распредѣленіи музыкальныхъ инструментовъ на отдѣльные группы. Послѣдній псаломъ еврейской псалтири, представляющій какъ бы отчетъ объ употребленіи свящ. пѣсней, даетъ наглядное раздѣленіе всего музыкальнаго персонала древнихь евреевъ:

Отсюда видно: 1) общее употребленіе струнныхъ и духовыхъ инструментовъ совмѣстно; 2) отдѣльное употребленіе струнныхъ и духовыхъ инструментовъ; 3) особенное употребленіе ударныхъ инструментовъ, сопровождаемыхъ пляскою.

При ежедневныхъ жертвоприношеніяхъ играли на двухъ струнныхъ инструментахъ: невлѣ и киннорѣ; невловъ должно было быть не менѣе 2 и не болѣе 6, кинноровъ не менѣе 9, но больше могло быть сколько угодно[198]. Число трубъ небыло менѣе 2, а въ торжественныхъ случаяхъ доходило до 120[199]. Число пѣвчихъ должно было быть не менѣе 12. Но къ этому числу прибавлялись дѣти левитовъ, которымъ для сего позволялось входить въ притворъ храма и пѣть вмѣстѣ съ отцами. Только они не входили въ клиросы, а становились на полу у ногъ своихъ отцовъ, какъ въ настоящее время въ католическихъ соборахъ мѣста для мальчиковъ, участвующихъ въ хорѣ, назначаются ниже скамьи для взрослыхъ. Присутствіе дѣтей, говоритъ Гемара, нужно было потому, что голоса левитовъ, считавшихся въ хорѣ почти всю жизнь, до тѣхъ поръ когда голосъ дѣлался совершенно дрожащимъ, часто, были слабы и должны были вознаграждаться болѣе сильными молодыми голосами дѣтей»[200]. Замѣчательно так. обр., что присутсівіе дѣтей объясняется здѣсь только съ экономической стороны, какъ средство облегченія для отцевъ, а не въ интересахъ мелодіи. По субботнымъ днямъ какъ при рядовыхъ жертвахъ, такъ и при прибавочныхъ, число пѣвцевъ и музыкантовъ соразмѣрно увеличивалось. Можетъ быть въ эти дни участвовала вся чреда левитовъ изъ 166 человѣкъ. Но напѣвы и инструменты субботняго дна оставались тѣже. Въ великіе праздники ветхозавѣтной церкви, во время пѣнія галлела, независимо отъ струннаго оркестра, играла chalil флейта. Впрочемъ это можно утверждать только для времени второго храма, потому что до плѣна вавилонскаго флейта не упоминается между храмовыми музыкальными орудіями. По свидѣтельству талмуда она употреблялась только 12 разъ въ году: «когда закалалась первая пасха, когда закалалась вторая пасха, въ первый день праздника пасхи, въ день пятидесятницы, и въ восемь дней праздника кущей»[201]. Причиною такого предпочтенія духовой музыки служило отчасти то, что этого рода музыка была рѣдкостію между евреями, особенно въ древнѣйшее время, а отчасти общій обычай древнихъ народовъ употреблять флейту или свирѣль для веселой и торжественной музыки. Еще въ первыя времена христіанства этотъ инструментъ употреблялся въ Александрійской церкви на вечеряхъ любви; только Климентъ александрійскій замѣнилъ его арфою. Наконецъ, въ нѣкоторыхъ чрезвычайныхъ случаяхъ процессій всѣ пѣвцы и всѣ музыканты соединяются въ исполненіи псалма и къ игрѣ присоединяется пляска[202]. Но и въ этомъ всеобщемъ оркестрѣ всегда употребляется раздѣленіе на два хора для антифонной музыки[203]. Связь псалма съ такимъ или другимъ инструментомъ, не различаемая въ надписаніяхъ, усматривается изъ самаго содержанія псалмовъ, прямо указывающихъ иногда соотвѣтствующіе имъ инструменты. Такъ Пс. 80, 3 и 91, 4 упоминаютъ о невлахъ и киннорахъ, между тѣмъ псалмы эти пѣты были въ пятый день недѣли и въ субботу, когда, по еврейскому преданію, именно назначались эти инструменты. Псаломъ 150 упоминаетъ почти всѣ извѣстные евреямъ инструменты и пляску, что вполнѣ соотвѣтствуетъ употребленію этого псалма внѣ храма въ процессіяхъ съ начатками плодовъ. Наконецъ самый характеръ каждаго псалма, какъ говоритъ Ламій[204], извѣстное стихосложеніе и образъ рѣчи давали знать къ какому инструменту они должны быть отнесены. Пѣсни повседневныя ветхаго завѣта, выражающія всегда болѣе печальное, чѣмъ радостное настроеніе духа, естественно имѣли своимъ аккомпаниментомъ струнную музыку, отличавшуюся у древнихъ всегда заунывными звуками. Напротивъ пѣсни праздничныя, имѣвшія всегда мысль о спасеніи, связываются съ свирѣлью или флейтою. Во всякомъ случаѣ выборъ напѣва и исполненіе пѣсни всегда зависѣло отъ главнаго начальника хора. Этимъ объясняется впереди другихъ надписаній стоящее во многихъ псалмахъ обращеніе къ начальнику хора: lamnotzeach. Если LXX перевели это надшісаніе εις το τελος, то въ этомъ переводѣ напрасно многіе видятъ указаніе на содержаніе псалма: конецъ міра, будущую жизнь и прочее. Простое значеніе слова το τελος есть совершеніе, исполненіе; такимъ образомъ εις το τελος будетъ значить не въ конецъ а для совершенія, для исполненія (членъ το указываетъ именно опредѣленное исполненіе) и отъ нынѣшняго еврейскаго текста будетъ отличаться только тѣмъ, что вмѣсто дѣятеля указываетъ самое дѣйствіе (для исполненія, вмѣсто: исполнителю). Такую же наклонность къ употребленію отвлеченнаго понятія вмѣсто конкретнаго LXX показали въ переводѣ другаго подобнаго надписанія нѣкоторыхъ псалмовъ maschil intelligens, prudens, указывающаго кого-либо изъ опытныхъ представителей оркестра,— чрезъ συνεσεως, въ славянскомъ — переводѣ разума. Внѣшнимъ отличіемъ начальника хора былъ ударный инструментъ въ рукахъ его metziltaim кимвалы[205]. Когда нужно было начинать игру, начальникъ ударялъ въ кимвалы; затѣмъ непосредственно начинали играть на киннорахъ, а потомъ уже на невлахъ. Другаго употребленія кимвалы и неимѣли. Вмѣстѣ съ трубами они отдѣляются въ Библіи отъ музыкальныхъ инструментовъ[206].