Ознакомительная версия.
В центре Иудеи слои персидского периода вскрыты в Иерусалиме, Рамат Рахеле и Бейт-Цуре, в предгорье же – в Иерихоне и Эйн-Геди на востоке и Гезере на западе.
Согласно Библии, Иерусалим персидского периода окружала стена, возведенная Неемией (Неем 2, 13–15; 3, 1–32; 12, 31–40). Несмотря на сравнительно подробное описание, вопросы ее расположения и границ города остаются предметом многолетней дискуссии (Stern 2001, рр. 434–435). Раскопки Кеньон (К. Kenyon) в 1961–1967 гг. показали, что в персидский период был заселен только восточный холм города, а стена окружала его вершину; башни и другие фортификационные элементы появятся лишь в Хасмонейский период. На прилегающих участках отложился слой с керамикой V–IV вв. до н. э. (Kenyon 1974).
Последующие раскопки (У. Shiloh) подтвердили малую площадь, покрытую слоем персидского периода, и чрезвычайно плохую сохранность этого слоя. Развивался лишь ограниченный участок вершины Города Давида: стены не охватили восточный склон восточного холма, здания на котором были разрушены и не восстанавливались, а развалы домов перекрыл строительный мусор V–IV вв. до н. э. От стены Неемии сохранились отдельные части; к персидскому периоду отнесен участок стены на вершине восточного склона; У Shiloh на нескольких участках восточного склона отметил остатки слоя персидского периода. Находки этого времени на восточном холме многочисленны – среди них целые серии характерных кувшинов с оттисками печатей на ручках (в том числе с именами сатрапов Ахазая и Ханании), печати с изображениями стоящего животного, серебряная монета V в. до н. э. Все это доказывает заселенность отдельных участков восточного холма, в отличие от западного, где остатки построек эпохи Первого храма непосредственно перекрыты эллинистическим слоем, а находки персидского периода отсутствуют.
Значительный памятник нагорной Иудеи – Рамат Рахель, дворцовый комплекс, открытый на телле к юго-западу от Иерусалима (Aharoni 1982). Персидский период представлен в стратиграфии телля особым слоем (IV в.), внутри которого открыты остатки массивных стен (обводной и дополнительных) и немногочисленные дома из нескольких комнат, со значительными скоплениями местной и греческой керамики, особо многочисленными в отложениях отходов. Стены сложены из крупных обработанных камней, лежащих как по оси стены, так и поперек нее. Здесь чрезвычайно обильны оттиски печатей, в том числе и персидского периода. Возможно, что одна из обрамленных мощными стенами построек была цитаделью персидского правителя провинции.
Особый слой персидского времени выделен в Бейт-Цуре: он охватил одну из фаз перестроек цитадели, часть домов, примыкавших к ней с востока и юга, причем он перекрыт эллинистическим слоем и убедительно датирован разнообразными монетами V–IV вв. до н. э.: аттическими, сидонскими, тирскими, «общепалестинскими» (одна – иудейская, персидского периода). Планы сооружений похожи на здания слоев того же периода в Лахише и других городах.
Восточную границу Иудеи отмечают города Иерихон и Эйн-Геди. В первом слой персидского периода маркирует аттическая керамика V–IV вв. до н. э., оттиски печатей и монеты с легендой yehud. Особое значение имеют находки в пещере Кетеф Иерихон, в горах вблизи города Иерихона, где открыты папирусы, тексты которых связаны с антиперсидским восстанием времени Артаксеркса III (344–343 гг. до н. э.), в результате которого город был разрушен, а обитатели его высланы. В Эйн-Геди открыты достаточно выразительные постройки, особенно на северном склоне холма, где открыто большое трехчастное здание из дикого камня, возведенное на трех террасах естественного склона. Его полы и стены покрыты толстым слоем обмазки; для ступеней и перекрытия использовалась пальмовая древесина. В одном их помещений открыты оштукатуренный бассейн, грузики для ткацкого стана и большой набор разных инструментов, что позволяет предполагать здесь мастерскую. Сооружение окружала плотная застройка, а другие жилые дома персидского периода распространялись по всей площади холма, демонстрируя восстановление города после вавилонского погрома 582 г. до н. э. Новый расцвет занял около столетия, с нач. V до нач. IV в. до н. э. К этому времени относится многочисленная и разнообразная по форме местная керамика – кубки (в том числе т. н. «персидские»), кухонные горшки, кувшины, фляжки, лампы, бутыли. Они найдены в условиях четкой стратиграфии, что крайне важно для создания керамической хронологии Палестины V–IV вв. до н. э., поскольку те же типы сосудов широко распространены здесь повсюду. Хронологию подкрепляют находки оттисков печатей с легендой yehud и т. н. «львиных печатей»; арамейских остраконов; финикийских стеклянных подвесок.
На западной границе провинции Иудеи, в хорошо раскопанном городе Гезере, слои персидского периода включают обильный керамический материал (в том числе много импортной аттической керамики V в. до н. э.), оттиски печатей с легендой yehud, известняковые алтари для курения благовоний, оружие, остракон с арамейским текстом, и даже скарабей с именем фараона Неферита (399–393 гг. до н. э., XXIX египетская династия). Отсутствие остатков строительных комплексов объясняется полным разрушением города в сер. IV в. до н. э.
Разрозненные остатки слоя персидского периода зафиксированы в Тимне, где на месте разрушенного иудейского города осталось небольшое поселение, использовавшее крепостную и дренажную систему предшествующего периода, рассчитанную на осушение центральной части города, когда-то самой застроенной, но полностью разрушенной вавилонянами.
Активные разведки позволили открыть слои персидского периода в Иудее (Иудейские холмы, линия Азек-Бейт-Гуврин, Адуалам и др.) как на маленьких неукрепленных поселениях, так и на защищенных фортами (Хирбет Раем эль-Шеба), каменными башнями и обводными стенами (Хирбет эр-Расм, Хирбет Рафиа, Хирбет Умм Разак и др.). Они датируются кон. VI–V вв. до н. э. Некоторые из них, идентичные по размерам и планам, рассматривают как звенья единой оборонительной линии на южной границе Иудеи, пережившей вавилонское нашествие и, судя по находкам, существовавшей в персидский период (Stern 2001, рр. 442–443).
В Идумее (южная часть Иудеи от Лахиша и Мареши почти до Бейт-Цура – участок Негева, отторгнутый от Иудеи в ассирийский и персидский периоды) керамика персидского периода зафиксирована в слоях восьми поселений (Stern 2001, р. 443). В то же время, многочисленные остраконы[26] с именами эдомитов указывают на их расселение по указанной территории. Вопрос о столице этой провинции в персидский период остается дискуссионным – во всяком случае, она входила в состав персидской административной системы и в зону персидского экономического и культурного влияния. Это засвидетельствовано надписями на массе остраконов из Идумеи (только в одном из найденных кладов их более 200) и общими археологическими наблюдениями на масштабных раскопках Лахиша, Мареши, Тель Халифа, Тель Шевы, Арада, Тель эль-Келейфа, Кадеш-Барнеа и др.[27]
Севернее и восточнее, на территориях Аммона, Моава и Эдома, слои персидского периода найдены от Тель эс-Сайидийех на севере до Тавилана на юге. В долине Иордана, на Тель Мазаре выделены два слоя, V и IV вв. до н. э. В нижнем открыт ряд жилых домов с единой планировкой (прямоугольные открытые дворы с постройками по сторонам); в верхнем – система тщательно облицованных камнем и кирпичом ям – зернохранилищ. Два соответствующих слоя есть и в Тель Нимрине, причем в верхнем найден остракон с арамейской надписью, называющей, видимо, имена персидских сановников. В Хешбоне вскрыты остатки акрополя и связанных с ним укреплений, в Тель эль-Умейри – постройки и оттиски печатей с названием провинции Аммон: здесь видят центр персидской администрации. В этот же период были восстановлены «аммонитские башни», разрушенные около 580 г. до н. э., которые персы использовали для защиты столицы провинции, Раббат Амона. Вблизи них открыты погребения с аммонитской и импортной керамикой (аттический лекнор V в. до н. э.), персидскими печатями, металлическими сосудами.
В Моаве материалы персидского периода скромны, в Эдоме же, напротив, многообразны и значительны: архитектурные комплексы (Боера), меднорудные разработки (Срейнан), клинописные таблички времени ахеменидских царей, греческая керамика и монеты, финикийские остраконы. Ясно, что Аммон и Моав в персидский период процветали (Stern 2001, р. 459).
Рассмотрим теперь важнейшие группы объектов и артефактов. Археология помогла пополнить фонд письменных источников, до сих пор крайне скудный (обзор см.: Stern 2001)[28]. Существенное значение для истории империи Ахеменидов всегда имела эпиграфика. Надписи Дария I на востоке страны (Бехистун, Персеполис, Сузы) осветили ее административную систему; надписи сидонских и библских царей кон. VI–V вв. до н. э. (в том числе на саркофагах Эшнунны) дали сведения об устройстве палестинско-финикийского побережья в персидский период; из египетских источников важны обширные собрания папирусов, прежде всего коллекция из арамейской колонии в Элефантине V в. до н. э. (включает несколько сот копий с писем, посланных правителям Иудеи и Самарии в годы антиперсидских восстаний в Египте), архив ахеменидского сатрапа Арзамеса, правившего Египтом в кон. V в. до н. э. (в нем нет документов, прямо касающихся Палестины, но зато освещена общая административная структура провинций) и архив с серией арамейских документов V в. до н. э., открытый в Гермополисе. Их информацию дополняют надписи на каменных стелах Саккара и Ассуана.
Ознакомительная версия.
