1338
Из греческих выражений, которые использует Ерма, Цан заключает, что он вырос в иудейских кругах и, возможно, знал еврейский язык. С другой стороны, Гарнак полагает (примечания к Vis. I. 1), что Ерма родился в христианской семье, иначе он обязательно рассказал бы нам о своем обращении в доме Роды. Гильгенфельд (р. 138) считает Ерму иудеем, а хозяина, который продал его, — язычником. Робинсон предполагает, что он был рабом–греком (Sim. IX) и писал воспоминания о своей юности.
Церковные служители собирательно названы πρεσβύτεροι, или seniores, или praesides, как равные между собой, но Климент Римский, похоже, осуществлял нечто вроде надзора за иноземными церквями. Vis. II, 2, 4; III, 9; Simil. IX, 31. В одном отрывке (Vis. III, 5) Ерма упоминает четыре должности, «апостолов, епископов, учителей и диаконов». К «епископам» здесь относятся также пресвитеры, а «учителя» — это либо все проповедующие Евангелие, либо пресвитеры–епископы в их обучающей роли (в отличие от роли административной). В других местах автор упоминает только απόστολοι и διδάσκαλοι, Sim. IX, 15, 16, 25; ср. с ποιμένες και διδάσκαλοι у Павла, Εф. 4:11. О церковной организации Ерма говорит лишь мимоходом и неопределенно. Его замечания могут быть истолкованы Гильгенфельдом и Гарнаком в пользу пресвитерианства, Гефеле и Ротом — в пользу епископата. Лайтфут, считающий Ерму братом епископа Пия (140), говорит: «Если бы не было известно, что родной брат автора был епископом Римским (?), нам трудно было бы сделать из его произведения какие–нибудь выводы о строении римской церкви в его дни» (Com. on Philipp., p. 218).
Adv. Haer. IV. 20, §2: ειπεν ή γραφή ή λέγουσα. Далее следует цитата из Mand. I. 1: «Прежде всего верь, что есть только один Бог, сотворивший и приготовивший и сделавший все из ничего». Возможно, автор просто перепутал это место с одним из таких отрывков, как 2 Мак. 7:28 (πάντα… έξ ουκ όντων έποίησεν); Евр. 11:3; Μκ. 12:29 (ό θεός εις έστί); Иак. 2:18. Гильгенфельд полагает, что с текстом Ермы были знакомы также автор κήρυγμα Πέτρου и Псевдо–Климент.
См. цитаты из Климента Александрийского и Оригена в G. and H. Prol., p. liii–lvi. Цан говорит, что «история церковного авторитета Ермы на Востоке начинается с непомерного признания этого труда как богодухновенного».
Только частным образом или в церкви? Это место неясно, насчет него возникает много споров.
Тертуллиан саркастически называет Ерму, по причине его сравнительной мягкости (Mand. IV, 1), «ille apocryphus Pastor maechorum». De Pud., с. 20; см. также с. 10.
Иероним называет «Пастыря» «rêvera utilis liber», которую публично читали в некоторых церквях Греции и многие древние авторы цитировали как авторитетную, но «почти неизвестную среди латинян» (apud Latinos' роепе ignotus). Op. II. 846. В другом отрывке, Op. VI. 604, он осуждает мнение о существовании ангелов–хранителей у животных (Vis. IV. 2).
См. примечания в конце параграфа.
Евсевий, Η. Ε. III. 39, говорит, что Папий был σφόδρα σμικρός τόν νουν, «очень мал умом», и что это видно из его произведений; но, без сомнения, на суждение Евсевия неблагоприятно повлиял откровенный милленаризм Папия, упомянутый Евсевием непосредственно перед этой оценкой; но даже если мнение Евсевия обоснованно, оно не умаляет ценности приводимых Папием фактов. В другом месте (III. 36) Евсевий называет Папия человеком очень образованным и прекрасно знающим Писание (άνήρ τα πάντα ότι μάλιστα λογιώτατος και της γραφής εύδήων, omni doctrinae génère instructissimus et in scriptum sacra versatus. Ученость, благочестие и здравый смысл не всегда идут рука об руку. Однако этого фрагмента нет в нескольких рукописях Евсевия. См. примечания в Heinichen, vol. I. 141 sqq.
παρά ζώσης φωνής και μενούσης. Евсевий, III. 39 (Heinichen, I. 148).
Explanatio sermonum Domini. Слово έξήγησις, без сомнения, означает здесь истолкование уже существующих евангелий, так как Афанасий Синайский (умер в 599 г.) относит Папия к толкователям, или толмачам Библии. Вероятно, Папий пользовался текстом канонических евангелий и делал собственные комментарии к записанным там речам Господа, а также дополнял их высказываниями, которые слышал, прямо или косвенно, от подлинных учеников Христа. Хотя его труд считается утраченным уже несколько веков, может быть, он еще будет найден либо в оригинале, либо в сирийском или армянском переводе. В 1218 г. этот труд еще числился в коллекции рукописей нимской церкви, по словам Галланди и Питры. Он трижды упоминается в каталоге библиотеки бенедиктинского монастыря церкви Христа в Кентербери, как часть Коттонианской рукописи, XIII или XIV века. Donaldson, р. 402.
Форма множественного числа (έπι πολλαις άμαρτιαις, Η. Ε. III. 39) не может считаться аргументом против такого предположения. В Cod. D в Ин. 8:3 вместо μοιχεία стоит αμαρτία.
См. выше, §158. Кардинал Питра в первом томе своего труда Spicileg. Solesm. приводит похожий фрагмент, но, судя по заглавию и вступительным словам, являющийся переводом из Иринея, а не Папия. Автор «The Pupils of St. John», p. 203, отмечает по поводу описания Папия: «В литературном отношении оно, конечно же, совсем не похоже на известное нам неземное учение нашего благословенного Господа; но, возможно, ум недостаточной широты, понимающий все буквально, слушая устные рассказы, именно так воспринял притчи о лозе, сеятеле и горчичном зерне; мы видим также, какой предусмотрительностью и милостью Божьей было то, что настоящие слова Господа нашего были ранее записаны двумя очевидцами, двумя образованными людьми, под влиянием Святого Духа, вместо того чтобы оставить нам лишь произвольные варианты, в которых могли бы их воспринять благочестивые, но недалекие верующие».
Средневековое предание приписывает Папию рассказ о происхождении и даже участие в написании евангелия Иоанна в качестве его секретаря. Так говорится в предисловии к Евангелию от Иоанна в рукописи IX века, обнаруженной Питрой и Тишендорфом в 1866 г. в Ватиканской библиотеке. Предисловие это, по мнению Тишендорфа, было сделано до времен Иеронима, и оно гласит: «Evangelium johannis manifestatum et datum est ecclesiis ab Johanne adhuc in corpore constituto, sicut papias nomine hierapolitanus discipulus johannis carus in exotericis [exegeticis], id est in extremis, quinque libris retulit. Discripsit vero evangelium dictante johanne recte», etc. Последняя фраза, вероятно, представляет собой ошибочный перевод с греческого. См. Lightfoot, «Contemp. Rev», Oct. 1875, p. 854; Charteris, Canonicity, p. 168. Другое свидетельство присутствует во фрагменте греческого комментария в Proaemium из Catena Graecorum in S. Johannem, ed. Corderius, Antwerp 1630, согласно которому Иоанн диктовал свое евангелие Папию в Иераполе. См. Papiae Frag, в Gebh. and Harn., p. 194. Достоверность этого предания сомнительна, так как Евсевий такого не сообщает, но оно показывает, что в представлении средневековой церкви Папий был тесно связан с Евангелием от Иоанна.
Андрей Кесарийский, In Арос, с. 34; Serm. 12. См. G. and H., p. 189.
Даже Евсевий и Иероним не упоминают о нем. Мелер (Patrol., р. 170) ссылается на Фотия, но Фотий говорит об Иустине Мученике, с произведениями которого он был хорошо знаком. См. Hergenröther, Photius, III. 19 sq.
ΙΟΤΣΤΙΝΟΤ TOΥ φιλοσόφου και μάρτυρος Επιστολή πρός Διόγνητον, και Λόγος προς Έλληνας. Iustini Philosophi et Martyris Ер. ad Diognetum, et Oratio ad Graecos, nunc primum luce et latinitate donatae ab Henrico Stephano. Eiusdem Henr. Stephani annotationibus additum est Io. Iacobi Beuren de quorundam locorum partim interpretatione partim emendatione iudicium. Tatiani, discipuli Iustini, quaedam. Excudebat Henricus Stephanus. Anno MDXCII. Копия Стивенса сохранилась в библиотеке Лейденского университета. Копия Берера утрачена, но, вероятно, она была сделана на основании Страсбургского кодекса, которому соответствуют прочтения, помещенные Стивенсом в приложении, и Силбургом — в примечаниях.
«Epistulae ad Diognetum unum tantummodo exemplar antiquius ad nostram usque pervenit memoriam: codicem dico Ioannis Reuchlini quondam, postea Argentoratensem, qui misero illo incendio die nono ante Calendas Septembres anni MDCCCLXX cum tot aliis libris pretiosis in cineres dilapsus est». Von Gebhardt and Harnack, p. 205. Они утверждают (p. 208), что копии Стивенса и Берера были взяты из Страсбургского кодекса. Отто (Pro/., р. 3) пишет о «très codices, Argentoratensis, apographon Stephani, apographon Beureri».
Марк Аврелий с благодарностью вспоминает своего учителя Диогнета, Médit., I. 6. Имя Диогнет не было редким; но в нашем послании это человек выдающегося общественного положения, на что указывает слово κράτιστος, «почтенный». Отто и Эвальд считают, что это одно лицо. Кейм и Драсеке (р. 141) допускают, что наш Диогнет был придворным, но относят его к более позднему периоду.
