тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам. И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту. И после сего куска вошёл в него сатана. Тогда Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее» (Евангелие от Иоанна, 13:20-27).
То есть Иисус в 17 главе молился и за предателя Иуду, которому Он подсунул кусок хлеба, а вместе с этим куском и вселил в него сатану. Он мог бы подсунуть этот же кусок и другому ученику, Ему было всё равно, кто Его предаст, потому что для Него они были все равны, потому что всех их дал Ему Бог. И не только дал, а дал, чтобы они были «едино, как и Мы». Недаром у Иоанна (19:30) Иисус, умирая на кресте, сказал: «Свершилось!», как утверждение исполненного, о чём была ранее договорённость, а не «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Евангелие от Марка, 15:34; Евангелие от Матфея, 27:46), и не «Отче! в руки Твои предаю дух Мой».
Вот эти возможные толкования, разночтения о предательстве Иуды Искариота, что, на мой взгляд, явно усматриваются в Евангелиях, и приводят к смятению ещё оставшегося, я надеюсь, ума.
«Не думайте, что Я пришёл принести мир на землю;
не мир пришёл Я принести, но меч» (Евангелие от Матфея, 10:34).
Больших рассуждений об этой фразе, сказанной Иисусом, нигде особенно не найдётся. Все церковные толкования преобразовали этот меч в Слово, ссылаясь на Апостола Павла в его послании к Ефсеянам (6:17): «И шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть слово Божие».
А также значительно притуплённый меч, превратившийся как у Матфея, так и у Луки (12:51) в разделние: не мир, а разделение, что, к слову, воспринимается как раздор между близкими людьми.
Может быть, и не меч, а Слово Божие. Может быть. Но есть и другие слова Божии, произнесённые Иисусом, острота которых будет почище меча. Вот, например, у Матфея (23:35):
«Да придёт на вас вся кровь праведная, пролитая на земле, от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между храмом и жертвенником».
То же читаем и у Луки (11:50-51).
Ну, положим, за Авеля мы не в ответе. Иоанн в 1-м Послании (3:12) сказал, за что Каин убил брата: «…За то, что дела его (Каина – С.Ч.) были злы, а дела брата его праведны».
Что и можно назвать откровенной иоанновской глупостью, потому что перед Богом оба брата были одинаково праведны. Не зная об установлениях о жертвоприношениях (их ещё не было в то время), Каин принёс на алтарь жертвенника всё самое лучшее, что он вырастил, а Авель принёс на тот же алтарь то, что он хорошо откормил. А Бог поставил лично между ними разделение, потому что «не мир Он принёс на землю, а разделение». Меча (Слова) ещё не было в те времена. Так что вонмём и воздадим Богу за совершённое Им! Разделение разделением, а вот угрозы мечом звучат очень часто, не только здесь, а и во многих местах, из уст Бога (Иисуса).
«Но говорю вам: Тиру и Сидоне отраднее будет в день суда, нежели вам» (Евангелие от Матфея, 11:22). И здесь же, стих 24: «Но говорю вам, что земле Содомской отраднее будет в день суда, нежели тебе» (угрозы Капернауму – С.Ч.).
«Посему, как собирают плевелы и огнём сжигают, так будет при кончине века сего: Пошлёт Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов» (Евангелие от Матфея, 13:40-42).
«А сыны царства низвержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Евангелие от Матфея, 8:12).
Можно и дальше продолжить, но можно и отправить к божественным авторам: Матфей: 22:13; 10:14-15; Лука: 9:5; Марк: 6:11.
Тут уж лучше разделиться.
Образ Бога с мечом вместо языка довольно мощно описал Иоанн в Откровении:
«Он держал в деснице Своей семь звёзд, а из уст Его выходил острый с обеих сторон меч; и лице Его – как солнце, сияющее в силе своей» (1:16).
(Уровень яркости солнца и лица Бога получается сравнительно одинаковый.)
Но воинство Его вооружено совсем даже и не мечами, как изображают это на иконах, а серпами, кривыми орудиями, полагая, вероятно, что это кривое Слово Божие (Откровение Иоанна Богослова, 14:13-20):
«И услышал я голос с неба, говорящий мне: напиши: отныне блаженны мёртвые, умирающие в Господе; ей, говорит Дух, они упокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними. И взглянул я, и вот светлое облако, и на облаке сидит подобный Сыну Человеческому; на голове его золотой венец, и в руке его острый серп. И вышел другой ангел из храма и воскликнул громким голосом к сидящему на облаке: пусти серп твой и пожни, потому что пришло время жатвы; ибо жатва на земле созрела. И поверг сидящий на облаке серп свой на землю, и земля была пожата. И другой Ангел вышел из храма, находящегося на небе, также с острым серпом. И иной Ангел, имеющий власть над огнём, вышел от жертвенника и с великим криком воскликнул к имеющему острый серп, говоря: пусти острый серп твой и обрежь грозды винограда на земле, потому что созрели на нём ягоды. И поверг Ангел серп свой на землю, и обрезал виноград на земле, и бросил в великое точило гнева божия. И истоптаны ягоды в точиле за городом, и потекла кровь из точила даже до узд конских, на тысячу шестьсот стадий».
Так что меч тут усматривается вполне однозначно, наряду со Словом, угрозы которого страшнее этого самого меча.
Впрочем, у Луки (22:36-38) в отношении меча есть странная запись:
«Тогда Он сказал им (ученикам – С.Ч.): но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму; а у кого нет, продай одежду свою и купи меч; ибо сказываю вам, что должно исполниться на Мне и сему написанному: «и к злодеям причтён». Ибо то, что о Мне, приходит к концу. Они сказали: Господи! Вот, здесь два меча. Он сказал им: довольно».
Именно о мечах и речь, самых настоящих.
Вот и вонми эти премудрости!
А я дедушку не бил, а я дедушку любил
«Он был белокур, с красивыми глазами и приятным лицем»
(1-я Царств, 16:11-13).
И ещё он хорошо играл на гуслях и управлялся со стадом,
