тела повешенных, похоронил. Всё это Богу так понравилось, что голод-то и прекратился. Здорово, да!
И с переписью своего народа у Давида получилось плоховато (2-я Царств, 24:1-15). Во-первых, Бог подстрекнул Давида на антибожественное дело – перепись народа. А во-вторых, наказал того же Давида за это антибожественное дело. Причём, дал на выбор три наказания: либо на семь лет голод в стране, либо бегать от неприятеля три месяца, либо на три дня в стране моровая язва. Голод Давид отверг сразу. Куда это, на семь лет-то! И второе отмёл, будучи воякой-завоевателем. Не пристало бегать от неприятеля, стыд-то какой на три месяца! А вот безобидные для Давида три моровых дня как раз и подошли. Так решил Давид, так сделал потом и Бог – погубили они вместе семьдесят тысяч человек. За перепись, к которой они, умершие от моровой язвы, ну никакого отношения не имели. Только хлопоты одни с хождением в город, где родились.
Можно и о другом многом рассказать. Например, о том, что Давид убил двести филистимлян, обрезал их крайнюю плоть и принёс к царю, как они об этом и договорились, чтобы тот отдал в жёны Давиду свою дочь. Или о завещании Давида своему сыну Соломону. Или о песне Давида своему Богу. Хотя нет, о песне как раз и надо сказать. Эту песнь (2-я Царств, 22; 23:1-7) надо читать только после прочтения всего жизнеописания Давида и его похождений. Иначе она воспримется не так.
Если прочитать эту песнь после жизнеописания Давида, то представится она чисто лизоблюдской, подхалимской, что, конечно, нравится Богу. Хвалой Его за то, что Он так помогал Давиду, стерёг его от врагов и напастей, умножил его царство, избавил от врагов, что Он Твердыня, что хвала Ему. И прочее. И в этом прочем он и себя не забыл похвалить (22:22,23):
«Ибо я хранил пути Господа, и не был нечестивым пред Богом моим, ибо все заповеди Его предо мною, и от уставов Его я не отступал, и был непорочен пред Ним, и остерегался, чтобы не согрешить мне».
Прямо одна святость! Совсем даже, оказывается, и не грешил, Рыжая бестия!
Вот за это и висят, вероятно, на видном месте иконы царя Давида, что был он свят-свят-свят много раз, что делал всё по законам и уставам Божьим (кто бы в этом сомневался?). А ещё они, эти иконы, потому висят, что Иисус наш от колена Давидова по плоти. Хотя и это совсем даже не так. Потому что Иисус был не сыном плотника Иосифа, который как раз к колену Давидову и причислялся, Он Сын Марии, Которая, может быть, и из этого колена, но кто же об этом знает, ведь Она – женщина. Христос – Сын Божий, напрямую, без всяких дополнительных колен.
И вот вставлена эта икона царя Давида в иконостас. Не может она мироточить, а только кровоточить чужой кровью, которой достаточно было пролито Давидом, личностью исторической, на этой земле. Об этом ясно и понятно записано в Ветхом Завете с добавлениями некоторых сказочных историй о победах Давида над медведями, львами и прочими Голиафами.
Спросите Патриарха Московского и Всея Великия и Малыя Руси, знает ли он о чудесной астрономии сгоревшего на костре Джордано Бруно, умершего от инсульта Николая Коперника, за малым чуть не отправившимся в то же очистительное пламя Галилео Галилея? Конечно, знает. И не рискнёт оказаться приверженцем святой инквизиции католицизма, и не потому, что он не совсем в ладах с этим неправедным католицизмом. И не потому, что католики так управлялись с невеждами в Святом Писании. Так же управлялось с такими отщепенцами и вообще христианство, в котором православие занимает соответствующее весьма правильное место по сравнению с другими, которые не только еретически осеняют себя крестным знамением, но и живут-то неправедно в своей жизни.
Про то самое спрашивать Патриарха и даже, я думаю, всезнающего Всеволода Чаплина – бессмысленно и бесполезно. Это про то самое. Но давайте спросим его (их) про другое, которое, некоторым образом, сродни тому самому. Про ту же астрономию, про её физику и геометрию, про её кеплеровские законы, про перемещения небесных тел на расстояния.
Вот, например, вопрос об одной из ближайших, надо полагать, к нам звёзд, которую Патриарх и его сподвижники, начитавшись своих умных книг, называют, сославшись на свидетелей событий, Вифлеемской. Ну, они её так прямо не называли – просто звезда, которая взошла на востоке и потом двигалась перед волхвами (см. Евангелие от Матфея), пока не привела их к нужному месту. И такое событие – только у Матфея. Лука, например, про волхвов и звезду эту ничего не знал, он больше радел к пастухам, их и отправил по указке Ангела Небесного разыскивать Младенца.
Если это звезда, то, как известно, блуждающих звёзд поблизости от нашей солнечной системы не обнаружено до сих пор. Даже если она и была, то за две тысячи лет она далеко бы не ускакала, какие там её скорости, чтобы вот так, подлетев поближе к Земле специально для волхвов только, совсем и исчезнуть, оставшись в воображении только мытаря Матфея.
Если это комета, что бывает сравнительно часто, то вполне возможно её появление на какое-то время и затем исчезновение с глаз долой. Но ведь мы тоже знаем, что кометы ни для кого специально не прилетают, они – сами по себе, ни одна ещё не остановилась над каким-либо местом, чтобы лучиком указать то самое место. Лучиком – значит хвостом – комета показывает направление только от Солнца и никак не на Землю, потому что в таком случае она должна пролетать обязательно между Солнцем и Землёй. Но тогда хвоста её не увидишь, а ночью – тем более, потому что она окажется за горизонтом, вместе с Солнцем. Да и не над одним Вифлеемом будет эта комета, а над всей Землёй, поспешая за её суточным вращением вместе с созданной на заре начала всего небесной твердью.
Единственно, что могло бы быть, так это НЛО. Тут оно и зависнуть может, да и лучиком, гладишь, покажет куда надо. Но НЛО – это происки дьявола, как это усиленно проповедуется иеромонахом Серафимом (Роузом) и другими. Ну невозможно, чтобы дьявол принял такое живое участие в необыкновенном событии рождения его противника.
И остаётся последнее объяснение этому, толковое и благоразумное, что звезда эта – просто чудо Господне – и никаких вопросов.
Но вопрос, всё же, остаётся. И такой. Зачем нужна была
