в любых обстоятельствах выкладывали все, что мы думаем. Оно требует, чтобы мы перестали лживо жить.
Наверное, пришло время сказать, что, хотя пока мы не касались в этой книге благовестия оправдания, явленного в соверш?нной Христом работе, именно эта посылка лежит в основе всего вышеизложенного. Если бы мы оправдывались не верою, а делами, истина о нас самих уничтожила бы нас. Если бы мы не были уверены в спасении во Христе, все советы о благочестивой жизни, содержащиеся во второй части этой книги, были бы медью звенящей или кимвалом звучащим! Однако воспринятые во Христе, они могут решительным образом изменить жизнь человека. Я думаю, основная причина попыток многих адвентистов убежать от реальности заключается в том, что они не до конца поняли и усвоили новозаветное благовестив.
В заключение замечу: бывшие адвентисты, оправдывая свое нежелание возвращаться в церковь, прежде всего ссылаются на то, что «там все изображают из себя просто святых, а на самом деле делают то-то, то-то и то-то». Иногда все преувеличивается, однако я уверен: сильнее всего прочего привлечь секулярных людей в нашу церковь может ощущение того, что люди, которых они там встречают, живут реальной жизнью с ее реальными трудностями и такими же реальными неудачами; что они во Христе возрастают в благодати и взаимной любви, как немощные, но прощенные. Ничто так не поддерживает меня в вере, как осознание того, что мои братья и сестры борются с теми же трудностями, с которыми борюсь я, и что свои проблемы я могу решать вместе с теми, кто заботится обо мне. Самая главная потребность адвентизма 90-х годов — прекратить лживо жить.
ГЛАВА 13 ВОЗМОЖНОСТЬ СОСУЩЕСТВОВАНИЯ ДВУХ МОДЕЛЕЙ СЛУЖЕНИЯ
Как быть, если ваша местная церковь не обременяет себя заботой о секулярных людях и нет никакой возможности изменить церковную обстановку? Если попытки объяснить местному руководству особенности мышления и восприятия секулярных людей ни к чему не привели, выходом может стать создание внутри церкви некоего «неформального объединения», что откроет секулярным людям доступ в эту церковь. Если церковное служение представляется таким людям чем-то чуждым, то сначала их следует ввести в церковную обстановку иного типа.
Впервые эта идея возникла у меня во время выступления на одном из лагерных собраний. Глядя на тех, кто пришел на семинар, президент сильно разволновался. Он особенно отметил одного нехристианина, который много лет не ходил в церковь, но, услышав от жены, что есть семинар, посвященный проблеме диалога с представителями секулярного мировоззрения, охотно на него явился. Президент давно работал с этим человеком и был просто в восторге, увидев некоторый его интерес. На следующий день этот человек опять пришел ко мне вместе с женой и еще одной супружеской парой. «Мне надо с вами поговорить, — сказал он. — Я высоко ценю то, что вы сказали, но у меня есть проблемы. Я верю всему, чему учит ваша Церковь, но саму ее терпеть не могу. Что мне делать?» Под «церковью» он подразумевал местную общину. Пока он говорил, остальные одобрительно кивали.
Надо сказать, с таким подходом приходится сталкиваться постоянно, и я ответил: «Похоже, что здесь вас понимают по крайней мере трое. Есть кто-нибудь еще?»
«Да, конечно. Я могу назвать еще десять-двенадцать человек, с кем можно общаться, но церковь в целом — она невыносима для меня».
«В таком случае вам надо создать свое неформальное объединение».
«Какое объединение?»
Мой ответ этому человеку — это ответ всем верным адвентистам, у которых такие же проблемы. Существуют церкви, характер которых в целом делает невозможной эффективную работу с секулярными людьми. В подобных случаях те, кого заботит судьба заблудших, должны формировать внутри церкви особый круг общения с присущей ему субкультурой.
В субкультурном объединении специфическая группа людей, принадлежащих или тяготеющих к церкви, но не вполне удовлетворенных ею по социальным или политическим мотивам, может получить необходимую духовную поддержку. Это, конечно, компромисс, если хотите. Такое неформальное объединение, ориентированное на людей с секулярным умонастроением, сознательно стремится избегать даже незначительных трений, способных оттолкнуть его участников от церкви. Подобные объединения могут быть самыми разнообразными. Это и субботняя школа, и молитвенная группа, и группа по домашнему изучению Библии, и даже клуб по интересам.
Итак, я сказал этим двум парам: «Вам надо создать неформальную группу, где вы смогли бы удовлетворить свои потребности. Если церковное служение вас не устраивает, то, вместо того чтобы роптать и раскалывать общину, найдите время и место, где вы сможете собираться каждую неделю и насыщать свою душу Писанием».
Разумеется, было бы превосходно, если бы в каждом таком объединении, действующем при церкви, прислушивались к советам пастора и привлекали его к определенному участию во избежание излишних недоразумений.
Когда я работал пастором в Нью-Йорке, в моей церкви действовали пять неформальных групп. Для одной объединяющим принципом стала семейная жизнь; для другой — воспитание детей. Была даже группа, интересующаяся НЛО! В разное время действовали и другие объединения: были курсы, где мужчины учились понимать женщин и правильно общаться с ними; одна группа изучала проблему распределения денег, другая — дары Святого Духа, несколько групп — различные библейские книги. Главной целью создания подобных групп было объединение людей с общими интересами, для того чтобы удовлетворить их духовные и социальные потребности таким образом, каким это редко может сделать сама церковь. Примерно половину общего числа участников этих групп, действующих при моей церкви, составляли члены Церкви, другую половину — секулярные люди. Причем эти группы посещали, как правило, те члены Церкви, которые в большой церкви никогда не чувствовали себя свободно и держались в стороне. И они с радостью откликнулись на создание таких неформальных групп. Некоторые пытались посещать все группы! И радовались общению с людьми, которые в остальном не были связаны с церковью.
С помощью этих объединений нам удалось привлечь в церковь людей, которые в противном случае чувствовали бы себя в ней довольно скованно. Бывало, что эти люди ходили к нам в течение двух-трех лет, так и не проявляя интереса к самой церкви. Я выжидал, понимая, что очень скоро эти посещения поставят их перед определенной проблемой. Действительно, вдруг как бы невзначай они спрашивали меня: «Кстати, как, вообще говоря, становятся членом вашей Церкви?» Для меня это означало, что человек понял решающую для себя истину. Что является решающей истиной для секулярных людей? — Существует ли Бог и
