испытаниям из-за ответа Вселенского Патриархата на просьбу украинских православных. Украинская автокефалия была актом ответственности Матери-Церкви перед миллионами наших православных братьев и сестер, которые оказались вне Церкви не по своей вине… Таким образом, предоставление Вселенским Патриархатом статуса автокефалии Церкви Украины было не только экклезиологически и канонически правильным, но и единственным реальным решением проблемы. Следовательно, только признание Украинской автокефалии всеми Православными Церквями помогает общеправославному единству, а не какая-либо другая позиция, ни ожидание, ни призывы к всеправославным собраниям, ни бесконечные и бесчисленные интервью в СМИ, полные оскорбительных характеристик нашего Патриархата».
На просьбу каких «православных» ответил Варфоломей? Причащающегося у униатов Порошенко и голосовавших за вмешательство в церковную жизнь и попрание собственной конституции безбожных, раскольнических, либо униатских депутатов украинского парламента? На призывы лишенных сана, ведущих в основном аморальный образ жизни фанатичных украинских националистов, незаконно облачившихся в епископские и священнические облачения? Какие «миллионы» просили его? Просьбы, подписанные реальными десятками тысяч украинцев, к нему, действительно, поступали. Но это были просьбы одуматься от верных чад канонической Украинской Церкви, возглавляемой уважаемым во всем православном мире Блаженнейшим митрополитом Онуфрием, которого вскоре без даже тени церковного суда, без даже фарса, похожего на обвинение, а просто по прихоти «низложил с кафедры» самозваный «восточный папа». И просьбы, подлинные просьбы подлинных православных верующих Варфоломей высокомерно не удостоил ни внимания, ни ответа.
По моде своих заокеанских покровителей Варфоломей воспринял оруэлловский новояз: раскол Церкви – это, оказывается, «помощь общеправославному единству»; игнорирование огромной канонической Украинской Церкви, отказ выслушать протестующих епископов, священников, богословов даже Греческого мира – это теперь «реальное решение проблемы»; попрание фундаментальных канонических норм Церкви – «экклезиологически и канонически правильное» деяние. Варфоломей говорит о «реальном решении проблемы». В каком-то смысле это признание в циничном «Realpolitik», макиавеллистическом подходе Фанара. В течение всего интервью Константинопольский Патриарх не утруждает себя какими-либо доказательствами и аргументами. Он прямо заявляет, что они ему и не нужны. Он с презрением говорит о «всеправославных собраниях». Действительно, зачем нужны какие-то богословские исследования, соборное мнение всей Церкви, когда он, мнящий себя властелином Церкви и православных народов, уже принял решение! Ему некогда, он, переступив немыслимое, стремится как можно дальше и быстрее унестись в пропасть раскола. Что ж, это его выбор. Как тут не вспомнить евангельские слова Спасителя: «Что делаешь, делай скорее» (Ин. 13:27).
4. Похоже, Варфоломей сам для себя решил, что с того момента, как была преступлена черта раскола Церкви, он уже не может отступиться: «Я не имею права сделать даже шаг назад. Деликатность не принесет пользы, когда на карту поставлены богословие, порядок и священные традиции нашей Церкви. «Острее любого ножа» – слово Истины. Об этом свидетельствует история, источники, документы, факты. Ее портят деньги, запугивания, пропаганда и сны в летнюю ночь».
Патриарх Варфоломей сам себя загнал в дьявольский капкан, и мысль о признании ошибки хоть в чем-то, о возможности хоть тени покаяния бесконечно чужда ему. Это ужасное духовное состояние, неоднократно описанное в святоотеческой аскетической литературе: состояние, когда сам человек признает, что уже не в состоянии покаяться.
Варфоломей с презрением отвергает «деликатность». Только грубый напор, только блицкриг. Какие источники, документы и факты научили его этому? Явно не Священное Предание и не опыт отцов Церкви. В отличие от Фанара, Русская Православная Церковь не имеет обычая «ставить на карту» и вообще играть судьбой православия, порядком и священными традициями Церкви. Кощунственно обыгрывая слова Священного Писания, в одном Варфоломей, пожалуй, прав: ложь всегда была острым оружием, сражающим неокрепших в вере малых сих.
5. «Что касается меня как Вселенского Патриарха, я не могу допустить, чтобы православная экклезиология была изменена… С украинским вопросом мы поступили так же, как и в других случаях предоставления автокефалии. Мы следовали установившейся церковной практике многовековой традиции православия. Напомню, что Константинополь уже предоставил, еще до Украины, автокефалию девяти другим Поместным Церквям. Сегодня, конечно, некоторые из корыстных целей отрицают это само собой разумеющееся. Какое же это безрассудство!».
И вновь новояз. Изменение православной экклезиологии называется ее «сохранением», а сохранение – «изменением». В чем многовековая традиция православия? Чтобы один епископ определял форму и статус бытия всех Поместных Церквей? Но это не имеет отношения ни к традициям, ни к церковному праву.
Варфоломей слишком много спекулирует тем, что в случае с легитимацией украинского самосвятского раскола он якобы поступил, как и во всех других случаях предоставления Поместным Церквам автокефального статуса. Очередная ложь. Никогда автокефалия не предоставлялась путем «дарования» статуса раскольникам при имеющейся канонической Церкви с ее епископатом, духовенством и верующими. Не предоставлялась автокефалия вопреки воле церковного народа, тем более составляющего абсолютное большинство в сравнении с раскольничьими структурами: Украинская Православная Церковь насчитывает более 100 епископов, более 12 тысяч приходов, многие тысячи священнослужителей и миллионы верующих. Не предоставлялась автокефалия не имеющим рукоположения самозванцам в рясах. Не предоставлялась автокефалия признанным всей церковной полнотой раскольникам.
Манипулирует Варфоломей и тем, что якобы всегда обладал эксклюзивным правом предоставления автокефалии возникающим Поместным Церквам. В древности автокефалия Грузинской Церкви произошла от Антиохийского Патриархата. Автокефалии Юстинианы Примы, Болгарской и Сербской Церквей, статус Охридской Церкви были предоставлены решением Византийского императора. Русская Церковь обрела автокефалию (1448 г.) в силу отпадения ее Матери, Константинопольской Церкви, в унию (1439 г.), без всякого «томоса» со стороны предателей православия на Константинопольском Патриаршем троне. В Новое время каноническими всеправославно были признаны только те автокефалии, провозглашенные Константинопольской Церковью, которые последняя даровала своим частям (а Сербской Церкви, например, просто возобновила). Предоставление автокефалии Константинопольским Патриархом Польской Церкви в 1924 г. стало не только ударом по истекающей кровью Русской Церкви-Сестре, но и антиканоническим вмешательством и произволом. Поэтому наша Церковь всегда признавала эту так называемую «автокефалию» в качестве ничтожной, и сама позже даровала законную автокефалию Польской Церкви. Русская Церковь в XX веке предоставила автокефалию Чехословацкой Церкви и признала восстановление автокефалии Церкви Грузинской. Последующее «дарование» этим независимым Православным Церквам автокефалии со стороны Фанара стало в первом случае насмешкой, во втором – прямым издевательством. Как видим, факты далеко не так просты, как представляет Варфоломей. Именно поэтому он и боится богословского обсуждения и всеправославных собраний.
6. «Еще одно необоснованное обвинение. Папизм – то, что я несу бремя обязанностей моего служения? Они теперь впервые услышали об этих обязанностях? Разве они не читали о них в церковной истории? Говорят, что, с церковной точки зрения, роль Константинополя закончилась с падением города. Нет большей неточности!.. Итак, будем говорить откровенно. На самом деле проблема не в украинской автокефалии ине в якобы несуществующих или недействительных рукоположениях украинской иерархии, на
