Сведенборг подчеркивает, что «из всех язычников более всего любят на небесах африканцев». Случилось ему познакомиться в мире духов и с группой китайцев. Китайцы пели хором, несли изображение «козла, покрытого шерстью» и, судя по всему, были закоренелыми язычниками; когда же ученый пытался говорить с ними о Христе, он «заметил в них какое‐то отвращение». Но даже и для них не закрыт, по утверждению Сведенборга, путь к спасению.
После того как дух определился со своим намерением идти на небеса, он некоторое время пребывает в «местах наставления» (для ада наставление не требуется). После чего «ангела-новичка» (так называет его Сведенборг) облекают в белые ангельские одежды и выводят на дороги, ведущие в небо, которое подразделяется на «Небесное царство» и «Духовное царство» (не путать с миром духов). Дорог этих восемь; те из них, что ведут в «Небесное царство», обсажены масличными и другими плодовыми деревьями, а ведущие к «Духовному царству» усажены виноградом и лавром.
Небеса, как только что было сказано, разделяются на два основных региона. Параллельно с этим существует и троичное деление небес на самые внутренние, средние (духовные) и первые (природные). Каждые небеса, в свою очередь, делятся на внутренние и внешние, а те разделяются на множество ангельских сообществ. «Большие состоят из мириад ангелов, малые – из нескольких сотен тысяч, а меньшие – из нескольких сотен. Есть также ангелы, живущие уединенно, немногими семьями или домами». Между сообществами существуют четкие иерархические связи, и общение ангелов, принадлежащих к разным сообществам, запрещено: «Более всего наблюдается, чтобы никто из ангелов высших небес не смотрел вниз, на общество низших небес и не говорил ни с кем из жителей этих небес». Ангел, поднявшийся в высшее сообщество, чувствует «беспокойство, доходящее до мучения». А тот, кто спускается в низшее сообщество, «лишается своей мудрости, говорит несвязно и приходит в отчаяние». Те же ангелы, которые пребывают между своими, «находятся в полном удовольствии жизни».
Происхождение ангелов исключительно земное, все они – это умершие некогда люди. Сведенборг категорически отрицает, что кто‐либо из ангелов возник в своем нынешнем состоянии при сотворении мира.
Все небеса представляют собою подобие человеческого тела, и сообщества ангелов играют роль различных органов, что не мешает каждому сообществу тоже являть собой подобие тела. Эти тела также составлены из органов, которые, в свою очередь, состоят из меньших сообществ, и эта структура сохраняется, пока не дойдет до отдельно взятого духа, который имеет облик, полностью схожий с человеческим.
Каждое сообщество совершенствуется при поступлении в него новых членов, а небеса «совершенствуются с приращением числа своих жителей», и из этого видно, «сколь ошибаются те, кои полагают, что небеса от полноты своей замкнутся».
Космография небес своеобразна: «Солнце на небесах есть Господь, свет небесный есть Божественная истина, а тепло небесное – Божественное благо, исходящее от Господа, как от солнца». При этом «Господь является солнцем не в небесах, но высоко над небесами, и не над головой, но перед лицом ангелов, на средней высоте». Высшие небеса находятся ближе всего к Господу-солнцу, они расположены «в высоких местностях, которые кажутся горами». Ангелы следующего ранга обитают на холмах, и, наконец, ангелы низших небес живут «в местностях, которые кажутся как бы каменными скалами». Забегая вперед, скажем, что жители ада обитают на самом дальнем от Господа-солнца расстоянии.
Ангелы, живущие в высших сообществах, пользуются большими благами, чем ангелы низшие. В частности, их жилища значительно богаче. Но даже и самые простые ангелы живут очень комфортно. Сведенборг бывал у них в гостях, заходил в дома и пишет, что «это совершенно такие же дома, как и у нас на земле, но гораздо красивее; в них много различных комнат, отдельных покоев и почивален». Дома эти «не строятся, как дома на земле, но даются… в дар от Господа». Большие ангельские сообщества образуют целые города «с площадями, улицами и рынками». Вокруг простираются сады и поля, на некоторых деревьях можно видеть листья «как бы из серебра, а плоды как бы из золота».
К какому бы высшему обществу ни принадлежал ангел, он, как и все на небесах, должен исполнять определенные службы и нести гражданские обязанности, «ибо царство Господне есть царство служб». Одни заведуют делами церкви, другие обучают и воспитывают духов-детей, третьи просвещают язычников, четвертые присматривают за духами ада, дабы «удерживать их от крайней жестокости» и следить, «чтобы они не мучили друг друга вне должных пределов». Ангелы любых обществ часто посылаются к людям – внушать им добрые чувства и оберегать от злых намерений.
Существует и система самоуправления, ибо «порядок должен быть соблюден». На руководящие должности назначаются самые достойные ангелы, они «живут на более возвышенном месте, чем другие, и в прекрасных дворцах». Принимают же они эти блага «не для себя, а ради послушания».
В рамках своего сообщества ангелам дозволяется беспрепятственно общаться, что они и делают, беседуя «о делах домашних и гражданских». Язык у всех ангелов один, и они понимают друг друга независимо от национальности. А разговаривая с человеком, ангелы обращаются к нему на известных ему языках. Впрочем, как подчеркивает Сведенборг, людям «ныне редко дозволяется говорить с духами, потому что это опасно».
Есть у ангелов и письменность, причем она у каждого крупного сообщества своя. Сведенборг пишет: «Однажды я получил с небес бумажку, на которой было написано только несколько слов еврейскими буквами; при этом мне было сказано, что каждая буква полна тайн премудрости и что тайны эти заключаются в изгибах и наклонениях букв и также в звуках их».
Вопреки известному утверждению Джонатана Свифта: «Что делают в раю, мы не знаем; зато мы точно знаем, чего там не делают: там не женятся и не выходят замуж» – на небесах, по утверждению Сведенборга, заключаются браки, при этом муж и жена образуют один дух. Ангел, с которым Сведенборгу довелось беседовать на эту тему, немало удивлялся мысли, что люди и духи совершают прелюбодеяния, «коих удовольствие… есть удовольствие адское» и не идет ни в какое сравнение с блаженством и наслаждениями от законного супружества. Браки на небесах разрешены только в рамках одного ангельского сообщества. При заключении брака «совершается праздник, который празднуется среди многочисленного собрания». Дети от таких браков не рождаются, «а вместо рождения детей есть порождение истины и блага».
Тем не менее детей на небесах множество. Сведенборг категорически утверждает то, что лишь с сомнением, оговорками и далеко не сразу было допущено крупнейшими ветвями христианства: «Да будет же ведомо, что каждый ребенок, где бы он ни родился, внутри или вне церкви, от родителей благочестивых или нечестивых, по смерти своей принимается Господом и воспитывается на небесах… По мере совершенствования своего в разуме и мудрости он вводится в небеса и становится ангелом».
Дети, попадающие на небеса, немедленно передаются ангелам женского пола, которые любили детей при жизни. Они принимают их как своих и воспитывают в соответствии с их наклонностями.
«Мне было дано видеть детей, – пишет Сведенборг, – одетых с величайшим изяществом; вокруг груди их были венки из цветов, блестевших самыми приятными небесными красками; таким же образом были украшены и их нежные руки. В другой раз мне дано было видеть детей с их наставницами и с девицами в райском саду, украшенном не столько деревьями, как лавровыми беседками, образующими портики и аллеи, ведущие внутрь сада; дети были одеты, как было сказано выше, и когда они входили, цветы, осенявшие вход, исполнялись восхитительного блеска».
Сведенборг расспрашивал ангелов, чисты ли дети от зла. Он получил ответ, вполне соответствующий лютеранской традиции: дети «одинаково подвержены злу, и даже сами суть не что иное, как зло». Но они удерживаются Господом от зла и воспитываются таким образом, что зло искореняется, после чего их принимают в сонм ангелов.
Что касается возможности для взрослых попасть на небеса и тем более оказаться в каком‐либо высшем сообществе ангелов, Сведенборг имеет на этот счет точку зрения, несколько отличную от общепринятой. Богатство, по его мнению, не препятствует попаданию на небеса, и он встречал там немало людей, которые «в мире были преданы делу торговли и промысла и от него разбогатели». Гораздо реже можно встретить в раю тех, кто достиг почестей и богатств в служебных должностях, потому что «вследствие предоставленных им выгод и почестей» они «отвратили от небес мысли свои и чувства». Не слишком завидной бывает и судьба отшельников, отказавшихся от мирских радостей. «Когда они возносятся до местопребывания ангелов, они наводят на них тоску…» После чего, дабы они впредь могли наводить тоску только на самих себя, их отправляют в пустынные места, и они ведут там уединенную жизнь, пребывая «в грустном состоянии духа».
