Солнца, а не наоборот, противоречит Священному Писанию. Сегодня, несмотря на все наше почтение к Лютеру, ни один из знакомых мне адвентистов не станет настаивать на правоте Лютера. Совершенно очевидно, что наука открыла нам глаза на реальность с неожиданной для Лютера стороны. Но у науки, безусловно приносящей много благословений, есть и темная сторона. Когда воззрения человека на истину, в практическом смысле, ограничены реальностью, воспринимаемой пятью чувствами, они вытесняют из его жизни Бога, а интуиция и духовное восприятие рассматриваются как производное нашего стремления принимать желаемое за действительное.
Как ни странно, мирской человек традиционного типа зачастую бывает вполне «религиозен» в том смысле, что он часто посещает ту или иную церковь. Он не всегда понимает, зачем он туда ходит. Может быть, просто в угоду супруге или родителям. А может быть, просто потому, что так было всегда. Но при этом его духовная жизнь никак не отражается на существе его бытия. Он совершает определенные религиозные обряды, но не вникает в их смысл. Секулярный адвентист, к примеру, ведет себя в субботу несколько иначе, чем в прочие дни, но при этом скорее всего не следит за своими словами и не осознает особого Божьего присутствия.
Тогда как для настоящего христианина совокупность истины превосходит реальность, воспринимаемую пятью его органами чувств. Христиане верят, что за рамками нашего физического восприятия существует более широкая реальность, которая в равной степени действительна, но обычно недоступна для наших пяти чувств. Вот здесь–то и начинается самое интересное. Появилась новая форма секуляризма, вполне допускающая существование сверхъестественного и жизни после смерти. И в этом как будто есть положительный момент для адвентистской проповеди. Однако эта «постмодернистская» форма секуляризма, которую мы сейчас рассмотрим, по–прежнему основывается на секулярных принципах автономии и относительности и создает новые препятствия, еще более проблематичные для традиционных способов провозглашения адвентистской вести.
Постмодернистские мирские люди
За последние лет десять–пятнадцать концепция секуляризма несколько видоизменилась. Эти перемены связаны с таким явлением, как постмодернизм (данный термин, похоже, возник в контексте новых форм архитектуры). Более молодое поколение, которое сегодня нередко называют «постмодернистским», является во многом полной противоположностью мирским людям традиционного типа. Если традиционные мирские люди живут, не обращая на Бога особого внимания, то постмодернистскому поколению свойственна сильная тяга к духовному.
Постмодернистские мирские люди могут проводить много времени в личных молитвах. Им нравится ходить на богослужения, особенно если они проходят в современном стиле и там звучит современная музыка. Они любят читать духовную литературу и учиться у людей, чей опыт веры радикально отличается от их собственного. Им нравится неформальное общение в малых группах, пока оно ни к чему их не обязывает. Другими словами, постмодернистские мирские люди нередко ищут живых отношений с Богом и поддерживают их. Духовность составляет один из важнейших компонентов их образа жизни.
В каком же аспекте, в таком случае, термин «мирские» применим к столь духовным людям? «Мирскими» их делает стойкое отвращение к религиозным формам и установлениям. У них могут быть отношения с Богом, но они никак не стремятся связывать себя отношениями с религиозными организациями! Им присущи две из четырех характерных черт традиционного секуляризма — автономия и относительность. Они верят в Бога и стремятся к взаимоотношениям с Ним, но они в целом избегают навязанных извне правил и моральных обязательств. Они предпочитают идти духовным путем самостоятельно.
«Постмодернистам», таким образом, свойственно отвергать авторитеты. Они противятся авторитету религиозных организаций. Они считают, что подобные организации используют ложь и выдумки, чтобы контролировать большие группы легковерных людей и выкачивать из них деньги на содержание своих организаций, которые, может быть, вовсе и не служат по–настоящему духовным нуждам этих людей. Постмодернистских мирских людей живо интересует истина и вера, но они не желают подчиняться чужим представлениям о правильной вере. Они могут с удовольствием вести духовные беседы, но будут сопротивляться всем попыткам обратить их в какую–нибудь веру. Кто–то назвал такую позицию «постденоминационализмом». Мы еще поговорим о сильных и слабых сторонах этих постмодернистских, секулярных тенденций в следующих главах.
С адвентистской точки зрения, постмодернистский секуляризм — это так или иначе шаг вперед по сравнению с модернистской, научной разновидностью секуляризма. С мирскими людьми постмодернистского типа проще говорить о вере и нравственных ценностях. Однако адвентистским церквям и прочим религиозным организациям становится все труднее и труднее создавать из этих верующих постмодернистских секуляристов устойчивые и эффективные сообщества. Представители этого типа мирских людей хотят верить в Бога и служить ближним, но они с большой настороженностью относятся к любым попыткам организовать группы, придерживающиеся тех же убеждений. В итоге постмодернизм, несмотря на свою духовность и приверженность вере, ставит перед адвентизмом и другими традиционными формами организованной религии весьма непростые задачи.
Размышляя о современных типах секуляризма, нужно исходить из того, что мирских людей не так–то просто разбить на категории. Различать их важно и нужно, но четкой границы между ними нет. Есть люди, которые в полной мере соответствуют одной из категорий, но есть и такие, кто демонстрирует характеристики, присущие обоим типам, и кто находится на переходном этапе от традиционного секулярного мышления к постмодернистскому подходу.
Секулярные, мирские люди обоих типов разнообразны, как снежинки, хотя для их мышления и характерны общие черты. Это разнообразие, конечно же, является неизбежным следствием относительности. Если мирские люди не придерживаются в своей жизни каких–то абсолютов, значит в их среде будет наблюдаться огромное разнообразие в убеждениях и образе жизни.
На основании всего вышесказанного можно вывести такой итог: если мы, адвентисты, действительно хотим охватить евангельской вестью весь мир, нам придется сделать поправку на эти секулярные тенденции. Привычными методами работать уже нельзя.
ГЛАВА 3
Церковь в секулярной среде
Секулярная среда ставит перед адвентистами по–настоящему сложные задачи во многих регионах мира. Огромные усилия, предпринимаемые для проповеди Евангелия, приносят все меньше результатов, особенно в сравнении с прошлыми успехами. Мы говорим, а люди словно нас не слышат и не воспринимают смысл нами сказанного. Я начал замечать это еще лет тридцать назад, когда служил пастором в Нью–Йорке.
В то время в Нью–Йорке насчитывалось около двадцати тысяч адвентистов седьмого дня. Из них белых англоговорящих членов церкви было менее трехсот (я говорю о пяти округах, составляющих ядро города Нью–Йорка, а не о мегаполисе со всеми пригородами). И дело вовсе не в том, что в городе не хватало белых англоговорящих жителей; на самом деле, их было несколько миллионов. Просто они почему–то противились попыткам адвентистов заинтересовать их евангельской
