собою творческие процессы и должны быть познаваемы в отношении к ним. – II.
Наука как форма, заканчивающая процесс понимания, исходящий из разума. Что привходит в науку со стороны природы и что привходит в нее со стороны духа; объекты понимания и форма понимания. Цель науки; внутреннее разделение науки, или классификация знаний; неудобство разделять знания по методам познавания и по предметам познаваемым; существуют ли многие науки или одна, которая ветвится? – III.
Искусство как форма жизни, заканчивающая художественные процессы; виды искусства: архитектура, живопись, скульптура, музыка, поэзия. Природа архитектуры: линия и соединение линий как пространственная форма, привходящая в нее со стороны духа; лежащее между линиями как привходящее в нее из природы; настроение как вид чувства, выражаемого архитектурою и пробуждаемого ею; стиль как отражение исторического настроения; безличность архитектуры. Природа живописи: плоскость как основа ее; линии и контур как ее пособия; тень и краски как особенность ее; мир личных чувств с созерцательным оттенком как выражаемое и пробуждаемое живописью. Природа скульптуры: очертание трех измерений как основа ее; первозданная природа человека как выражаемое и пробуждаемое скульптурой. Природа музыки: форма во времени как выражающее в музыке; жизнь духа как выражаемое и пробуждаемое музыкой. О природе поэзии; ей присуща форма, соединенная из пространственных и временных элементов; язык и ритм как временный элемент в поэтической форме; образы и картины, составляющие содержание, как пространственный элемент в поэтической форме. – IV. О типе и о характере как двух видах, под которыми является образ в поэтических произведениях; противоположность их; их взаимное отношение; их роль в жизни и в истории. – V. О поэзии и о художественности как о двух способах изображения прекрасного в области слова; источник поэтических образов и источник художественных образов; процесс образования и усовершенствования первых и вторых; что такое мир художественных образов и что такое мир поэтических образов. – VI. О двух способах художественного понимания и изображения – объективном и субъективном; о художнике-наблюдателе и художнике-психологе; что по-преимуществу может и должно быть изображаемо первым и вторым; о распадении духа в художнике-психологе; каким образом он может знать и понимать такие стороны в человеке и такие явления в жизни, которые еще не обнаружились в истории. – VII. О способности искусства осложняться влиянием других сторон жизни и осложнять их собою; господствующая форма в «смешанных вещах», творимых человеком, и форма привходящая и осложняющая; важность различения этих двух форм. – VIII. О происхождении искусства; его бессознательность, невольность и необходимость. – IX. О цели искусства; ошибочность в определении ее, происходящая от смешения первой и второй формы в искусстве; об искусстве натуральном и об искусстве чистом. – X. О сходстве и различии в искусстве; что уместно как изображаемое в одном роде искусства и неуместно в другом роде его; какие способы изображения уместны и неуместны в различных видах искусства. – XI. О числе и мере в искусстве: в архитектуре, в живописи, в скульптуре, в поэзии. – XII. Красота как содержание искусства; трудность уловить, в чем состоит она; вероятность, что сущность ее состоит в том, от чего удалился человек, и в том, к чему он не приблизился еще. – XIII.
Религия как учение о нарушенном и восстановленном отношении человека к Творцу его природы; ее отношение к текущей действительности; ее значение в истории; необходимость откровения; каким образом из наблюдений над природою человека может быть выведено понятие о Творце как источнике ее. – XIV. О достоинстве религиозной жизни; о внутреннем страдании человеческой природы; об объективной необходимости религии. Где источник упадка религиозного чувства? – XV.
Право, нравственность и
государство. Свобода как цель права; добродетель как цель нравственности; польза, как цель государства. Внешние, внутренние и массовые отношения людей как три различные сферы деятельности права, нравственности и государства. Что в природе человека служит источником этих трех форм жизни.
I. Учение о творимом есть последняя из трех форм, в которых познается человеческое творчество, – форма замыкающая. Предмет его – то, что является с окончанием творческих процессов как смешанное из формы, исшедшей из духа, и из вещества, данного природою.
Это то, что мы назвали формами жизни и на что эта последняя разлагается при анализе как на свои образующие элементы. Они следующие: наука, искусство, нравственность, право, религия и государство. Из них первая есть произведение формы, исшедшей из разума; последнее есть произведение формы, прошедшей через волю; а все остальные суть произведения форм, исшедших из чувства.
II. Учение о науке есть изложение не истин, которые в ней, но истин об ней самой – о том, в чем состоит ее природа, каковы ее свойства, какое она имеет назначение и, наконец, каково сходство и различие ее как внешнее, так и внутреннее.
Подобно другим смешанным вещам, являющимся по окончании творческих процессов, наука состоит из того, что дано природою и из того, что исходит от духа. Природою даны здесь объекты — то, что познается: такова всякая единичная познаваемая вещь, каждый род сходных вещей, наконец, весь мир, в котором лежат эти вещи. Из духа же исходит форма познания, определяющая, что именно в данном природою может быть познано. Это схемы разума, соединение которых образует собою форму понимания. В своем чистом, первозданном виде эта последняя есть способность и стремление определить существование, природу, свойства, причину, цель, сходство и различие и число – чего именно, это не определено разумом. Поэтому беспримесная форма понимания есть нечто невыразимое, непередаваемое, неощутимое, – как и должна быть всякая форма духа. Исшедшая же из него и соединенная с предметом, лежащим в вещественном мире, она получает видимые очертания, становится выразимою в слове и передаваемою. Это истина, как понятое существующее, как смешанный результат творческого процесса, и она образует собою науку.
Назначение науки состоит в том, чтобы, познав все познаваемое, окончательно удовлетворить разум и доставить ему успокоение. Т. е. уничтожить часть зла, лежащего в мире, именно ту, которая присуща разуму – боль в нем от сознания незнания, беспокойство от неуверенности в знании, наконец, ложь, призраки, фантомы, которыми он наполнил свое существование, избегая боли незнания и не находя сил к знанию. И, уничтожив зло это, – заменить его благом спокойного созерцания истины, чистой и законченной.
Таково общее назначение науки. Чтобы точнее и конкретнее определить его, следует обозреть и определить предметы познаваемые и с тем вместе заранее, идеально, предначертать путь, который ей предстоит пройти. Это значит дать ее построение – то, что мы излагаем здесь.
Сходство и различие наука имеет внешнее и внутреннее. Первое касается сходственных отношений ее к другим формам творчества – к искусству, нравственности, праву, государству и религии, а второе
