– снова соединились в Москве, продолжая славную традицию Невеля: крепкий чай и разговоры до утра.
Прими мой самый сердечный дружеский привет.
Преданный тебе В. Волошинов» [18].
Кроме указанных в письме к М.И. Кагану статей Волошиновым была опубликована в том же году рецензия на книгу К. Эйгеса «Очерки по философии музыки», помещенная в № 2 – 3 витебского журнала «Искусство». Там же (1921. № 4 – 6. С. 48) сообщалось, что Волошинов, Бахтин, Медведев и поэт М. Пустынин ведут занятия в Литературной студии.
О поэтическом творчестве Волошинова начала 1920-х гг. известен отзыв Бахтина:
«…печатался, но потом… забросил совсем, понял, что он поэт слишком маленький и не захотел продолжать эту деятельность, тем более, что он был еще и музыкантом, композитором» [19].
В 1922 г. Волошинов возвращается в Петроград (в том же году туда приехал и Медведев). Одним из мотивов этого было желание продолжать университетское образование. Сохранился текст заявления 27-летнего абитуриента на имя ректора Петроградского университета [20]:
«Поступив в 1913 г. в Петербургский университет на юридический факультет, я вынужден был, перейдя на 3-й курс, оставить университет в 1916 – 1917 учебном году по соображениям материального характера (невозможность вносить плату и необходимость поступить на службу).
В начале 1919 г. я уехал в г. Невель, а оттуда в Витебск, где до последнего времени деятельность моя протекала исключительно в области теории и практики искусства (литературы и музыки). В настоящее время Витебский губернский профсоюз работников искусств откомандировал меня, согласно разверстке ЦК, в Петроградский университет, причем, за неполучением мест на более подходящие факультеты для работников искусств, Союз должен был предоставить мне место на физико-математический факультет.
Ввиду того, что за последние годы моя специальность, как поэта и лектора по истории и философии искусства окончательно определилась, я прошу зачислить меня не на физико-математический факультет, а на литературно-художественное отделение факультета общественных наук. Кроме того, прошу разрешения поступить не на первый курс, а на второй, так как я обладаю некоторой специальной подготовкой. Все требуемые зачеты могут быть мною сданы в установленный срок.
При сем прилагаю curriculum vitae. <…>
29. VIII. 1922 г. В. Волошинов» [21].
О себе Волошинов сообщил, в частности, следующее:
«Имею печатные произведения: а) статьи по философии и истории музыки и стихотворения в журнале „Искусство“ № 2 – 3 и № 4 – 6 – 1921 г.; б) музыкальные композиции (фортепьянные и вокальные) в издании Иогансен (Петроград) 1913 года. Произведения в рукописи: а) книга стихов; три поэмы; драма в стихах; б) 24 opusʼa фортепьянных, скрипичных и вокальных произведений» [22].
Однако вместо ожидаемого литературно-художественного отделения Волошинов был зачислен на этнолого-лингвистическую специализацию факультета общественных наук [23], что, вероятно, и послужило основной причиной его будущего интереса к марксизму, психологии, языкознанию. Там же учился хорошо знакомый Волошинову по Витебску (оба, в частности, работали в системе Губполитпросвета) И.И. Соллертинский, переехавший в Петроград за год до этого.
Факультет общественных наук (приходит на память название известного романа Ю.О. Домбровского) был образован в 1919 г. на базе трех факультетов – историко-филологического, восточных языков и юридического. Учебный план включал, в частности, общественно-исторические и экономические дисциплины, логику и психологию, общее и сравнительное языкознание, теорию и методологию литературы, углубленную языковую практику – в зависимости от специализации, а кроме того, и в сфере новых западноевропейских языков. На старшем (четвертом) курсе студенты занимались в специальном семинаре теоретического характера. Упор делался на изучение «идеологических наук» [24]. Ничего удивительного, что в этих условиях могла произойти и смена теоретических, творческих интересов Волошинова, и трансформация его мировоззрения, идейной ориентации. В годы вторичной учебы в университете Волошинов, однако, проявляет себя только в прежнем качестве. Так, в 1922 – 1923 гг. на страницах журнала «Записки передвижного театра», главным редактором которого был П.Н. Медведев, были опубликованы три его стихотворения, две статьи и несколько рецензий на книги по истории и теории музыки.
В 1924 г. Волошинов завершил университетское образование [25]. С переездом в Ленинград Бахтина (летом того же года) активизировались теоретические занятия витебских друзей. Российская интеллигенция переживала в это время повальное увлечение фрейдизмом [26], что прямо отразилось на научных интересах бахтинского круга. По свидетельству Бахтина (материалы его следственного дела),
«были прореферированы важнейшие работы самого Фрейда и его последователей. Главным референтом был Пумпянский Л.В. Аудитория состояла из ближайших друзей (Тубянский, Медведев, Волошинов, Ругевич)…» [27]
О том, в какой степени интерес к психоанализу затронул умы гуманитариев самого разного профиля, входивших в круг Бахтина, можно судить, например, по тому факту, что И.И. Соллертинский вел курс психологии на словесном отделении Института истории искусств, где особое внимание уделял Фрейду, и даже планировал опубликовать цикл статей по этой проблематике [28], а Л.В. Пумпянский подготовил статью «К критике Ранка и психоанализа» [29]. Неудивительно, что вопросы философской интерпретации фрейдизма могли захватить и Волошинова, получившего к тому времени необходимую теоретическую подготовку и методологическую «закваску».
В 1925 г. в журнале «Звезда» (№ 5) появилась статья Волошинова «По ту сторону социального», которая предваряла его книгу «Фрейдизм» [30], сыгравшую немалую роль в приостановлении победоносного шествия психоанализа в СССР [31]. В 1926 г. выходит статья Волошинова «Слово в жизни и слово в поэзии» («Звезда», № 6). В ней был намечен круг вопросов, нашедших впоследствии отражение в ряде работ как самого Волошинова, так и Бахтина.
Научные способности и творческая активность Волошинова, вероятно, привлекли к нему внимание университетской профессуры и администрации. В начале 1925 г. он был зачислен в сверхштатные сотрудники II разряда Института сравнительной истории литератур и языков Запада и Востока (ИЛЯЗВ), организованного в 1923 г. при Петроградском университете [32]. В ноябре 1926 г. в связи с упразднением должности сотрудников II разряда Волошинова переводят в «сверхштатные аспиранты» ИЛЯЗва [33]. Спустя год руководство института ходатайствует перед комиссией по подготовке научных работников при ГУСе (Государственный ученый совет) Наркомпроса РСФСР о выдвижении Волошинова и еще двух аспирантов на стипендию «ввиду их больших научных способностей и острой нуждаемости, парализующей научную работу». В представлении стипендиальной комиссии ИЛЯЗВа (от 25 октября 1927 г.) отмечалось, что Волошинов специализируется «по методологии литературы», работает «над вопросами социологической поэтики», успешно выдержал в декабре 1926 г. вступительные «испытания» и зарекомендовал себя «как марксист» книгой «Фрейдизм» (ГИЗ, 1927) [34]. С декабря
