еще ряд символических семем, поскольку они будут браться то с тем, то с другим значением; можно все эти символические семемы перечислить, обобщить, суммировать. Вот эта обобщенная семема всех символических семем данной категории и есть второй симболон (64).
4. Мы получим ноэматический пласт в имени, то, что мыслится в слове, и это будет уже не символическая, но – ноэматическая семема. В ней уже и нет следов фонемы (61 – 62). Чтобы перейти к слову как подлинной картине предмета, мы должны сначала взять его как чисто смысловую стихию, отбросивши фонему как необязательный и – в смысловом отношении – чисто случайный момент. Это значит, что мы вместо символической семемы получили уже чисто ноэтическую (65). В человеческом или ином сознании предметная сущность, присутствуя более или менее, но независимо от субъективной индивидуальности данного человека или существа, дает ноэму, а зависимо от нее – ноэматическую семему (77).
семя
Слово как результат органической энергемы есть семя (89). В человеческом слове органическая энергема не просто дает растительное семя, но – органическую жизнь разумного существа (178). Возможно ли что-нибудь другое, более разумное, если слово останется на степени растительного семени? (90) Рост растительного или животного семени есть тоже магия (168).
сенсуальный
Оставим в стороне низшие степени словесности и возьмем «человеческую» степень, сенсуально-ноэтическое слово (167).
сердце (сердечный)
Слово поднимает умы и сердца, исцеляя их от спячки и тьмы (52); умносердечное и экстатическое самоутверждение себя и всего иного (121 – 122).
синтагма (синтагматический)
Слово в живом языке всегда связано с другими словами и несет на себе смысловую энергию того целого, куда это слово входит вместе с прочими, и эту связанность с целым необходимо отметить и зафиксировать терминологически. Это есть синтагма слова, синтагматический слой в семеме (59).
сила (силовой)
1. Сила бытия. Не сила и акциденции бытия уменьшаются, а само бытие остается чем-то незыблемым и постоянным, но именно само бытие все меньше и меньше бытийствует, все меньше и меньше становится бытием и смыслом (167); вещь, обладающая своими силами и своим собственным бытием (72); для диалектики существуют реально ощущаемые явления, несущие на себе определенную смысловую закономерность, определенный существенный принцип и силу (45).
2. Сущность и сила. Эту смысловую силу самовыражающейся сущности в абсолютном меонизировании мы называем энергией сущности. Сущность, рассматриваемая как становящаяся, отличается от сущности просто. Она значительно богаче и представляется как некая смысловая сила, как некий смысловой ток самовыражения (158); вся сущность живет жизнью абсолютной силы и смысла (118); наука, оперирующая не с чистыми смыслами, но с их вещными и силовыми воплощениями (222).
3. Слово и имя как сила. Имя сущности есть стихия и сила, порождающая эти лики сущности (128); имя и есть та сила, которая ведет Интеллигенцию к Сверх-Интеллигенции, к Гипер-Ноэзису, к Экстазу умному… Имя есть также и основание, сила и подвиг также и всей жизни (176). Слово есть единственная сила там, где, казалось бы, уже нет никаких надежд на новую жизнь (52).
4. Сила символа. Мы теперь говорим о символе не в порядке эйдоса, но – в порядке логоса. Что тогда сделается с символом, что сделается с языковой сферой, в которой мы находимся сейчас силою символа? (151)
5. Учение о творчестве и силе (222). Сила как предмет теоретической механики (221); все это только вероучение, не обладающее никакой разумно-доказательной силой (224). Можно писать специально логику числа, но эта логика числа не может быть равносильной логике сущности вообще (175).
силлогизм (умозаключение)
1. С точки зрения цельного эйдоса, силлогизм традиционной логики есть эйдос, лишенный интеллектуально-меонального принципа, конструирующего идеальную предметность и превращенный лишь в метод и закон какой-нибудь инаковости, рассмотренный с точки зрения алогически-становящегося смысла; силлогизм есть метод и закон осмысления предмета в отрыве его от его идеальной данности и от соответствующего бытия, но с фиксированием в нем его отдельных элементов и моментов, на которые он в своем становлении, или алогической текучести, распадается; силлогизм есть указание на то, через какие пункты пробегает ум, осязающий эйдетическую цельность предмета, без соединения этих моментов в такую цельность, но с обращением внимания на эти пункты, как на дробно меняющиеся и алогически-становящиеся с точки зрения неподвижности структуры цельного эйдоса (148).
2. Умозаключение (силлогизм) есть логос эйдоса, данного как алогическое становление (148); так рождается третья форма логоса, наряду с «понятием» и «суждением», – «умозаключение», причем ясно вырисовывается здесь именно природа силлогизма (146). В умозаключении совершается акт, существенно иной, чем в суждении или определении (149); умозаключение выявляет новую потребность в фиксируемом смысле; то, что в инобытии есть умозаключение, в эйдосе есть просто непрерывная текучесть. Другими словами, алогическая изменяемость в эйдосе есть условие, необходимое и достаточное, для умозаключения в логосе; это – потенция фигурности умозаключения (157).
3. В формальной логике конструируется силлогизм как отвлеченная копия смысловой текучести эйдоса (148). В ноэтической логике мы конструируем понятие силлогизма (216); ноэтическая логика должна быть учением о понятии, суждением, умозаключением (215 – 216). Мифологическая логика дает определенную систему силлогизмов (216); принятие т.н. «большей посылки силлогизма» (147).
симболон
1. Первый симболон. Первый симболон в семеме – индивидуальная картина значения слова в его данном, индивидуальном, временном и случайном положении и состоянии (60); симболон есть установка значения hic et nunc, от которого анализ необходимо должен подняться в сферу более общих единств (для объяснения этих индивидуальностей hic et nunc). Симболон ничего не знает в раздельной форме о предметной сущности, хотя и держится ею внутренне; симболон смотрит на слово «снизу», фиксируя, прежде всего, звуки и уже потом разрешая вопрос, что они значат и обозначают (84).
2. Второй симболон. Второй симболон в семеме – есть общее значение слова, in potentia содержащее в себе все возможные и мыслимые отдельные значения этого слова в разнообразные и, быть может, бесчисленные, но по характеру своему все же вполне определенные моменты времени и места (60). Полный симболон семемы содержит в
