небольшой городок, потеряв свое былое величие. В этом при желании можно увидеть реализацию апокалиптической угрозы в адрес Ефесской церкви «сдвинуть светильник твой».
Богословие обычно оценивает послания семи церквам как отеческие наставления, конечно, не без упреков, которые надо воспринимать как указания на века. Есть и более здоровые суждения, хотя и не выходящие за теологические рамки. Так, А. Гарнак пишет следующее.
Подробную картину иоанновских христианских общин дают семь апокалиптических посланий (Апк. 2, 3) один из наиболее ценных, в частности для нашей цели, документов, которые оставило первоначальное христианство. Здесь мы имеем краткие, но многосторонние характеристики семи малоазийских общин, главным образом с нравственной точки зрения, причем о каждой из них дается пророком определенный отзыв. Заслуживает внимания уже тот факт, что из семи местных общин нам знакомы из времени Павла только две: христианство экстенсивно разрослось. Каждая из этих общин развилась своеобразно, пять из них заслужили похвалу, хотя и с ограничением, только две — прямое порицание, результат сам по себе благоприятный. Общины являются лучезарными светильниками (1; 20). Что же заслуживает похвалы? В Ефесе, метрополии: дела, стойкость в страданиях, терпение и — сохранение себя от всякого лжеучения; в Смирне: духовное богатство при внешних бедствиях и нищете, верность в страдании; в Пергаме, городе императорского культа: твердость в исповедании, сохраненная даже в мучениях; в Фиатире: дела, любовь, вера, добровольное служение, терпение, усиление христианской деятельности, отчасти также противодействие лжеучению; последнее относится и к порицаемым в других отношениях Сардам; в Филадельфии с радостною готовностью исповедания связывается живое миссионерское рвение при незначительных силах; это, по-видимому, образцовая община. В противовес этому мы встречаем следующие порицания: Ефес забыл прежнюю любовь, его следует призвать к покаянию и вернуть к его прежним делам; Смирну приходится наставлять лишь в дальнейшей верности и стойкости в страданиях; в Пергаме незначительное меньшинство отпало в лжеучение; в Фиатире последнее играет большую роль. Всего хуже обстоит дело с Сардами и Лаодикеей; первая община вплоть до отдельных ее членов мертва, сонна, бездеятельна; последняя в целом ни холодна, ни горяча, воображает, что она богата, и не знает, как она несчастна, жалка, бедна, слепа и нага.
Так судит дух божий устами пророка об общинах, согласно этому он распределяет угрозы и обещания. Его интерес направлен прежде всего на двойную борьбу. Менее опасной является внешняя борьба, при которой ненависть иудеев (2, 9; 3, 9) и нетерпимость к нарушению императорского культа (2, 13) угрожают преследованием и мучением; в большинстве случаев это служит лишь сохранению и укреплению веры; радостная готовность к мученичеству находит себе многократно яркое выражение (ср. 6,9 сл.). Настоящая опасность грозит, собственно говоря, со стороны ереси, которая обозначается символическими именами, как дела Николаитов, учение Валаама, соблазны Иезавели. Конечно, может показаться сомнительным, говорится ли во всех этих случаях об одном и том же; под лжеапостолами, (2, 2), например, быть может, разумеются другие учителя. Но в основных чертах эти учения, вероятно, совпадали: это спекулятивный гносис (2, 24), на него автор Апокалипсиса обращает внимание исключительно только с его практической стороны; его возмущает необузданный либертанизм, приверженцы которого не совестятся вступать в языческую среду со всеми ее обычаями и пороками. Составитель говорит о вкушении идоложертвенного мяса и прелюбодеянии. Эта выражения заимствованы, правда, из ветхозаветной символики и относятся к факту забвения богоизбранным народом своей святости и принятия им религии и нравов ханаанян. Оно может пониматься образно, но может иметь и буквальный смысл, если будет приведено в связь с некоторыми другими явлениями (см.: Гарнак А. Церковь и государство вплоть до установления государственной церкви / Раннее христианство. М., 2001. Т. I. С. 536).
Э. Сведенборг, пользующийся славой провидца, духовидца и мистика, и почему то решивший, что именно он открыл все смыслы Откровения, а на самом деле написавший об этой книге достаточно обыкновенный богословский комментарий, поясняет, что под семью церквами понимаются не семь церквей, но все церкви в христианском мире. Это вызывает большие сомнения, поскольку упреки каждой церкви достаточно конкретны, и упреки не повторяются. Сведенборг считает, что «семь» означает всех и всё, также полноту и совершенство; оно употребляется там, где говорится о святых предметах, а в противоположном смысле — об оскверненных предметах. Поэтому оно содержит святость, в противоположном смысле — профанацию. Автор приводит многочисленные примеры использования цифры «семь» в Ветхом и Новом заветах (см: Сведенборг Э. Апокалипсис открытый. СПб., 2002. С. 73–76).
В работе Сведенборга очень много совершенно произвольных утверждений и толкований, что вообще свойственно богословию, которое обычно совсем не заботится о правдоподобии, даже когда речь идет о вполне земных вещах и достоверность могла бы придать некоторую убедительность теологическим истинам. Так, Сведенборг утверждает, что Откровение Иоанну совершилось на Патмосе, потому что этот греческий остров был недалеко от земли Ханаанской, между Азией и Европой, хотя, надо сказать, между ними есть немало и других островов. Острова же, по Сведенборгу (в Апокалипсисе речь идет лишь об одном острове — Патмосе), означают народы, не состоящие в поклонении Богу, но которые все же могут придти к нему, ибо могут быть просвещены. Сама же церковь означается землей Ханаанской, Азией означаются те из принадлежащих к церкви, которые пребывают в свете истины из Слова, а Европой — те, кому Слово будет дано. Из этого следует, что островом Патмос означается состояние и место, в котором он (Иоанн. — Ю. А.) мог быть просвещен (с. 101). Оказывается, апокалиптический конь означает понимание Слова, а белый конь — понимание истины по Слову, так как белый цвет относится к истине (с. 348). Рыжий цвет означает добро, совершенно погибшее, потому что под рыжим понимается адский красный цвет, происходящий от геенны огненной, которая есть любовь ко злу. Вследствие чего рыжий конь означает понимание Слова, совершенно разрушенное относительно добра (с. 355).
Среди посвященных Апокалипсису книг много, как считал архиепископ Аверкий (Таушев), вздорных книг. Среди них он указывает на произведение Н. А. Морозова «Откровение в грозе и буре». Исходя из предвзятой мысли, что описываемые в Апокалипсисе видения с точностью астронома-наблюдателя изображают состояние звездного неба в какой-то определенный момент времени, Н. А. Морозов делает астрономические вычисления и приходит к заключению, что таковым было звездное небо 30 сентября 395 года. Заменяя лица, действия и картины Апокалипсиса планетами, звездами и созвездиями, Н. А. Морозов широко пользуется расплывчатыми очертаниями облаков, заменяя ими недостающие названия звезд, планет и созвездий для изображения полной картины неба в соответствии с
