– И что?
– Ты же археолог, Танкред, в пятнадцатом веке не было винтовок!
Я задумался. Действительно некоторая странность в их действиях была налицо. Они никогда не видели европейцев, но встретив нас, не выказали явных признаков удивления. Предводитель долго и обстоятельно рассказывал мне об истории селения, но даже не попробовал узнать кто мы и откуда. Да и их отношение к винтовкам и патронам. Хотя с другой стороны маузер они не забрали. Странно все это.
Возможно, они что-то узнали от Михала и его спутников… Надо будет у него спросить.
Я посмотрел на небо. Гроза утихала. Капли воды стекали по листьям и, звеня, падали на камни. Пожалуй, стоит дождаться утра.
Мы находились в восточной части котловины, отгороженной от восхода сплошной стеной утесов, и лучи солнца могли спуститься здесь до ее дна лишь к полудню. Ждать до этого времени мы не собирались. Я успел лишь немного подремать в нише меж камней, прежде чем был разбужен Хемметом сразу после рассвета.
– Нечего разлеживаться, мы и так сильно задержались.
Я потянулся, вылез из моего убежища, и огляделся. С одной стороны возвышалась почти отвесная гряда, окаймлявшая котловину. Вертикальные скалы поднимались на пару сотен метров, а то и больше. У их подножия располагалась полоса осыпей и нападавших с обрыва скал и валунов. Дальше начиналось дно котловины, лежавшее еще метров на сто ниже того места, где мы находились. Между заполнявших котловину кустов и деревьев тонкой пеленой струилась утренняя дымка.
Мы двинулись по осыпям на юг. Там, согласно нашим предположениям, располагалась спасительная веревочная лестница. Я все собирался расспросить Михала о судьбе наших пропавших товарищей, но Хеммет торопился уйти как можно дальше от преследователей, и я как-то не смог улучить подходящего момента.
Мы прошли, наверное, с пару километров, когда перед нами открылся небольшой овражек. Крошечная речушка, почти ручей, пробивала себе путь среди обломков и каменных россыпей, петляя между особо крупными скалами. Вода была кристально чистой, над ней совершенно по-домашнему парили стрекозы и порхали крупные, разноцветные бабочки. Легкий ветерок шевелил перистые листья каких-то растений. Поверить, что мы находимся чуть ли не в центре Сахары, было решительно невозможно.
– Пожалуй сделаем привал, – распорядился Хеммет, – ковылять по этим скалам не так уж легко.
– Самое тяжелое позади, – оптимистично перебил его профессор Пикколо, – теперь нам нужно только идти вверх по ручью и он сам приведет нас… постойте-ка.
С неожиданной для солидного ученого мужа прытью он схватил какое-то насекомое, ползавшее по стволу акации.
– Что там, профессор? – поинтересовался Хеммет.
– Муха…
– Вы еще и насекомыми интересуетесь?
– Нет, но это не просто муха.
– И чем же она особенна?
– Это муха цеце. Еще ни один ученый не находил ее так далеко к северу! Она, несомненно, осталась здесь еще с тех геологических эпох, когда пустыни Сахары не существовало, и джунгли простирались на север до самых Альп, а гиппопотамы плескались в Темзе и Рейне. Как я и предполагал, этот оазис настоящее золотое дно для любого зоолога. Даже боюсь предположить свидетелей какой седой древности мы сможем тут встретить.
Его пламенную речь прервал звук осыпающихся камней. Я расстегнул кобуру и выступил вперед.
– Не стреляйте, не стреляйте…
Над краем валуна показался человек в оборванной одежде. Я узнал Алекса. Значит, ему тоже удалось спастись из лап этих дикарей!
Я убрал маузер и бросился ему навстречу.
– Nie. Czekaж… – крикнул Михал.
Я не слишком хорошо понимал по-польски, и не сразу сообразил о чем речь.
– Как я рад… – начал я, обращаясь к Алексу.
– А я то как рад.
Он улыбнулся, и направил на меня револьвер.
Я остановился.
– Что за шутки, Алекс?
– Ничего личного, просто опустите маузер на камни, поднимите руки и отойдите на десять шагов. И все будет отлично.
– Лучше делайте как он говорит, – прохрипел сзади Михал, похоже, он был единственным, кого не шокировал такой поворот событий.
Из-за камней один за другим появились сначала наши недавние товарищи с винтовками наизготовку, а за ними зерзурцы со своими копьями.
– А ты говорил, табу, пройти не могут… – пробормотал Хеммет, – а они всего-то подмогу ждали.
На этот раз нас связали. Путь в селение занял явно меньше времени и сил, чем наше бегство оттуда. В то время как мы бежали напролом, наши преследователи знали удобные тропы. Уже к полудню мы снова были в знакомой яме.
– По крайней мере, мы попытались, – заключил Синклер, осматривая решетку.
– Это был не наш день, – согласился я.
– Вы то зачем вообще поехали? – спросила меня Эльза, – могли бы остаться в лагере…
Я почему-то вспомнил разговор с доктором Лайвсли накануне моего отъезда.
– На Вашем месте я бы остался на раскопках, – заметил он тогда, – резкие изменения температуры и влажности плохо влияют на здоровье.
Я заметил, что на здоровье вроде не жалуюсь. Доктор сокрушенно покачал головой, но настаивать не стал. Словно у него было какое-то предчувствие. Или он что-то подозревал…
– Михал, может быть объясните, наконец, что происходит? – Хеммет решительно встряхнул поляка за куртку.
Тот вздохнул.
– Мы внимательно слушаем, – добавил я.
– Да что происходит.. Все просто. Ахмад добрался сюда еще несколько лет назад и оборудовал себе недалеко отсюда базу на крайний случай. После разгрома он там и укрылся. Когда местные нас захватили, они сразу же послали к Ахмаду. Пока разбирались тут и вы подоспели.
– Проклятье, – я подскочил и прошел несколько раз по яме, – все даже хуже, чем можно было предположить.
– Не кипятись, – перебил меня Хеммет, – пусть расскажет до конца. Там посмотрим.
– В общем, Ахмад предложил нам опять перейти к нему, и все кроме меня согласились…
– А ты?
Михал пожал плечами.
– Мне не захотелось.
– Но почему?!
– Решил остаться с вами. Надоело мне по пустыням бродить, глядишь, с вами домой вернусь, наконец. Да и просто вы мне понравились.
– Они нас убьют – вполголоса пробормотала Эльза.
– Бросьте, – отмахнулся я, – у них нет никаких поводов это делать. Старик просто водил меня за нос своими рассказами о прошлом. Никто не собирался нас казнить. Не будь я настолько уставшим, я бы вмиг его раскусил. Да и Эрика вот-вот должна нас отыскать…
– Она не прилетит, – грустно заметила Эльза.
– Это еще почему?
– А вы все еще не поняли?
– Что я должен был понять?
Она грустно рассмеялась.
– Вас не удивляет, что все вы почему-то одновременно покинули раскопки? Именно вы, а не другие?
Я непонимающе оглядел наш небольшой коллектив. На что она намекает?
– Объяснитесь, сударыня? – неожиданно сухо вопросил профессор Пикколо, – о чем вы говорите?
– Да неужели непонятно? Из лагеря, так или иначе, отослали практически всех, кто мог хоть как-то помешать мсье дю Понту проводить собственные решения…
А ведь она права! Дю Понта по рукам и ногам связывали мои обещания коптам и наша с ним договоренность о судьбе находок. В случае чего Хеммет наверняка бы взял мою сторону, капштадтцы тоже находились в моем подчинении, еще Лярош и арабы с Михалом и Алексом… Профессор Пикколо угодил в этот переплет, скорее всего, случайно, но в остальном все складывается. В данный момент на раскопках безраздельно распоряжается дю Понт и его люди. Эрика и Лайвсли вдвоем вряд ли смогут существенно на это повлиять. А если плюс ко всему мы еще и пропадем без вести или погибнем…
– Гастон не мог такого сделать, – возмутился профессор, – сударыня, вы лжете!
– Не буду отрицать, авторство плана принадлежит мсье Неверу, но дю Понт с ним согласился, – заметила Эльза.
– Но это немыслимо! – профессор лишь развел руками.
– Постойте, Эльза, – в моей голове начала складываться единая картина, – Невер просто обязан был послать с нами своего человека для надзора и … содействия…
– Наконец-то вы начали понимать, – она снова горько улыбнулась.
– И этот человек вы, фрейлейн Кралле?!
– Именно. Думаете, я просто так носила с собой оружие? Помните наш спуск к лагерю? Если бы не ваша боязнь высоты вы были бы уже мертвы. Впрочем, теперь мы все уже мертвы.
Я некоторое время осмысливал услышанное.
– Синьорина Кралле, я был лучшего мнения о вас! – обиженно заявил профессор и, сложив руки на груди, отвернулся.
– Ладно, Невер и дю Понт будут только рады бросить нас на произвол судьбы, но Эрика? Она не может так поступить! – пробормотал я, когда ко мне вернулся дар речи.
– Ей не дадут, – покачала головой Эльза, – они не допустят, чтобы вас нашли.
